Читать книгу "1918-й год на Востоке России - Коллектив авторов -- История"

Вторая офицерская рота сменит нас при первой возможности; по слухам, она уже высадилась в У слоне.

Возвратясь к себе в хату, я с радостью поделился этой новостью с остальными офицерами. Слава тебе, Господи, хотя еще одну роту собрали — говорили офицеры… Нам пора, брат, и отдохнуть.

Взяв мой взвод, я пошел к заставе. Позиция, выбранная заставой, мне очень понравилась. Застава расположилась на бугре, с которого видна дорога на Свияжск, справа и слева кустарник. Я сообщил командиру 2-го взвода, что по приказанию командира роты я принимаю командование полуротой. Поле зрения отличное. На большом, высоком дереве я поставил наблюдателя. Пока все спокойно и ничего не замечено. Сильный бой идет севернее нас, это чехи в бою с красными. Ясно слышен артиллерийский огонь и даже пулеметный.

Наступила ночь. За ночь чехи опять наладили связь полевым телефоном с командиром роты и заставой. Благодаря тому что мы сумели отбить от красных четыре пулемета «максим», каждый взвод имел теперь один; таким образом, я имел два пулемета, которые поставил на очень выгодную позицию. Командир роты вызвал меня к телефону, спросил, что мною замечено, также просил срочно сообщить ему о поведении противника. Вскорости вернулись высланные мною дозоры и доложили, что на станции идет какое-то передвижение поездов и им кажется, что идет высадка военных частей. Я немедленно доложил командиру роты, который приказал мне не входить в бой с красными, так как полковник Швец уже оторвался и вышел из боя, и приказал нам двигаться в направлении У слона, а он с полком будет у нас на левом фланге. «Таким образом, снимайте вашу заставу и присоединяйтесь к нам».

Ни я, ни мои офицеры не понимали, в чем дело, почему мы отходим. Впоследствии мы узнали, что свежая дивизия латышей, во главе с их знаменитым Вацетисом, идет с северной стороны на У слон, мы же не имеем никаких частей поставить против него. Кроме того, на ст. Свияжск высадилась Московская коммунистическая дивизия — мы можем оказаться в тисках. Вот что было причиной отхода! Поэтому полковник Швец решил отойти на Услон, где мы совместно будем защищать подступы к нему.

Рота свернулась в походную колонну и с охранением двинулась к У слону. Настроение у всех подавленное. Рота идет с двумя заставами — в голове колонны одна и сзади, в версте, другая. С привалами мы наконец дошли до У слона и остановились там, где мы впервые имели успешный бой с красными. Какая ирония судьбы!

Где же наша вторая офицерская рота? Ведь мы так устали, что нам необходим хотя бы однодневный отдых. С этой мыслью я пошел к командиру роты, доложил ему, что офицеры переутомлены, и спросил, есть ли какая-либо возможность дать нам хотя бы один день отдыха. Полковник Радзевич посмотрел на меня и впервые назвал меня по имени и отчеству:

— Дорогой Федор Федорович! Я прекрасно все это знаю и делаю все, что возможно. Вот только что получил распоряжение от полковника Степанова, что вторая рота должна сменить нас и она уже на пути к нам, а мы должны срочно перебраться в Казань.

Вернувшись к себе, я сообщил хорошую новость моим офицерам. Они были так рады хорошему известию, что чуть не подняли меня на ура. Начались разговоры, как они пойдут в бани, некоторые мечтали пойти в хороший ресторан, хорошо покушать, ну конечно, и выпить и т. д.

Неожиданно загремела артиллерия на нашем левом фланге. Чешский полк вступил в бой с красными. Все сразу как-то притихли. Я читал их мысли — они думали о том, что нам не придется идти на отдых, а, по-видимому, придется опять идти в бой.

В окно нашей хаты был виден дом командира роты. Мы увидели, что оттуда к нам направляется наш командир и второй офицер, в чине полковника.

Придя к нам, командир роты сказал:

— Господа офицеры, представляю вам командира 2-й офицерской роты полковника Филиппова, который завтра заменит нас на нашем участке!

Полковник Филиппов взял под козырек, а мы, как мальчишки, заорали:

— Рады, очень рады видеть вас, господин полковник!

Итак, завтра будем в Казани. Настроение поднялось, но на нашем левом фланге разгорается бой. Мимо нас карьером пронеслась чешская батарея, за ней потянулись подводы, полные чешских солдат. Мы решили, что идет резерв на помощь полковнику Швецу, видно, первому полку приходится тяжело.

Наша застава стояла в полутора верстах от нас, она имела связь с командиром роты по телефону, также командир роты имел связь с первым чешским полком полковника Швеца посредством телефона и конного разъезда. Теперь еще прибавилась и телефонная связь с Казанским гарнизоном штаба полковника Степанова. Бедный наш командир роты, он не имеет ни одной минуты покоя.

Вся ночь прошла спокойно, и мы имели возможность спать, готовые в любой момент по тревоге встать в строй.

Занималась заря, петухи кричали свое обычное «ку-ка-ре-ку» — будили кур, — в долине раздавалось мычание коров. Все было тихомирно. Казалось, что нет никакой проклятой Гражданской войны, наверное, нам все это приснилось. Встав, я пошел в штаб роты узнать новости. Застал полковника Радзевича у телефона. Улыбнувшись, он указал мне на стул. Он разговаривал с начальником заставы. По его усталому виду можно было судить, что он не сомкнул глаз всю ночь. Каких все же хороших офицеров создала наша Императорская армия! Образцом такого офицера был наш командир роты полковник Радзевич.

Мои мысли прервал полковник Радзевич, окончивший разговор по телефону. Он сообщил мне, что разведка выяснила, что красные двигаются в нашем направлении большими колоннами. Полковник Швец ставит в известность нашего командира роты, что, как только подойдет посланное ему пополнение, он перейдет в наступление, и добавляет, что нам с пополнением еще одной офицерской ротой будет легко разбить противника на нашем фронте; также он посылает нам обратно те самые пушки, которые у нас были ранее. Полковник Радзевич назначается начальником всей офицерской группы. Полковник Радзевич просит меня принять командование ротой. Приказ о назначении меня временно командиром роты тут же рассылается всем командирам взводов. Также я получил и немедленную связь с заставой. Мое назначение было встречено очень благоприятно господами офицерами.

Подошла вторая рота в количестве 300–350 штыков, и — о Боже! — кого же я увидел? Моих двух боевых друзей Сережу и Петю. Мы с особой радостью бросились в объятия друг другу. Полковник Филиппов выстроил свою роту и представил полковника Радзевича как общего нашего начальника офицерского отряда. Полковник Радзевич в краткой речи поведал вновь прибывшим,