Читать книгу "Redrum 2017 - Евгений Олегович Шиков"

пароль?! — Алан зарычал и принялся разбрасывать хладогенераторы, роясь в чужой одежде, как в помойной яме. От запаха его стошнило. Вернулся в командную. «Может, ты тоже положил бумажку где-то здесь?» — дрожащими руками он начал щупать обнаженный пластик панели управления.

Завизжала сирена. Всё вокруг замигало, вспомнился прежний случай и слова Брайана: «Три раза ввёл неверный пароль».

— Твою мать! — выругался Алан, — я домой хочу! Домой! Да, на свою планету, — он сел на корточки и в отчаянии схватился за голову.

— У меня, кроме неё, нет ничего, — повторил он чужие слова и заплакал. — В этом грёбанном космосе. Ничего нет…

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

«Бумажка. Где моя бумажка? На полу. Нашел! Если лететь назад, это сто сорок дней полёта. Что ты скажешь про Брайана? Он гадил? Все гадят. И ты гадишь!»

Алан встал с дивана, взял стул и сел напротив панели управления. Задумался, вернуться или продолжить путь? На мониторе отсчитывались прыжки, которые совершал «Гагарин» в космосе. Каждый прыжок удаляет его от Земли. Или приближает. Всё зависит от ответа на важный, но, по сути, риторический вопрос: замкнуто ли пространство вселенной?

Уже почти миллион прыжков. Если перевести в световые года, станет дурно. Алан не решился. Уж лучше эта пустая цифра, хоть она и увеличивается каждую секунду, щелкая, как метроном. «Интересно, а откуда у корабля столько энергии?» — вдруг подумал Алан и с досадой прошептал:

— До чего грамотно люди научились делать безотказные машины. Уже пол-года работает, как на износ, и ни разу даже не пикнула.

Неожиданно им овладело чувство гордости за людей и за их технический гений. За то, что они научились так быстро перемещаться в космосе. «Так быстро и так далеко. И они дерзнули проверить свою странную теорию. Смелые люди, ничего не боятся. Постоянно идут вперед, постоянно что-то ищут, пробуют и, несмотря на неудачи, не останавливаются. Если Алан не пролетит сквозь вселенную, значит, это сделает кто-то другой. Но кто-то обязательно сделает. Иначе и быть не может. Такие они… Люди».

От гордости у Алана в горле собрался комок, и он представил своё триумфальное возвращение. Последний прыжок, орбита Земли. Вся усыпана разноцветными станциями и кораблями. Жизнь кипит, и планета, огромным голубым шаром, гигантским оком, красивым и живым, с гордосзъю смотрит на своих детей, на своих людей, которые приносят ей всё новые и новые победы. Да… Победы, как жертвы. Она же у них одна. Одна. Во всём бесконечном космосе.

Алан посмотрел в иллюминатор, в пустоту. Ни звёзд, ни галактик, — совсем ничего. И тут возникла другая мысль. А вдруг «Гагарин» стоит на месте? Может, всё-таки произошел сбой? Компьютер считает скачки в гиперпространстве, а корабль уже давно стоит на одном месте? И как эта мысль раньше не приходила в голову? «Надо срочно что-то сделать. Надо срочно дать команду. Не важно какую, надо проверить. Надо вернуться. Или не стоит? Вот же она, кнопка „Отмена". Всего одна только кнопка». Боб сказал, что специально сделал её красной и на виду, чтобы они всегда знали, что в любой момент могут вернуться. Этот дебил Брайан, разумеется, не запомнил. Надо просто нажать.

Алан хищно посмотрел на красную кнопку «Отмена».

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

В висках стучало, и ноющими глазами не получалось последовательно и целиком прочитать большое сообщение, слова перескакивали, дергались, бились, как затравленный зверь, торопились, выхватывая отдельные слова: «… невозможен…», «… извините…», «…выполнена не может…». Черепная коробка сдавила мозг, как обруч. Мыслям сделалось тесно, они толкались и копошились, то уплотнялись до головокружения, то покидали голову, оставляя вакуум.

— Как же это? — наконец пришел в себя Алан, — он же сказал… в любой момент… я нажал кнопку. Отменить! Отменить! Отменить! Надо отменить!

Алан сел на пол рядом с компьютером и посмотрел на черный и пустой иллюминатор. «Что теперь делать? Отменить я не могу. Что теперь делать?» Этот вопрос перестал быть просто бытовым и наполнился грустным философским смыслом. На экране по-прежнему увеличивалась цифра прыжков. Всё работало, как и прежде. Щелкал метроном расстояния, щелк, щелк, автоматически. Алан навалился на пульт и подёргал мышь.

Что-то было странным в этом интерфейсе управления. Он сонно прошагал на кухню, подошел к холодильнику. Открыл, закрыл. Снова открыл. «Что же делать?» Глухая темнота дверных проёмов насмешливо промолчала в ответ.

Алан открыл ноутбук. Дневник. Пролистал назад, вперед, нажал на кнопку внесения новой записи, и тут в мозг вонзилась догадка — в интерфейсе управления кораблем только одна кнопка. Только одна! Интерфейс исключал возможность управления. Конечно! Всё теперь стало понятно — этому кораблю не нужен человек.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Алан встал из-за стола и прошел по комнате. Зацепился в темноте за что-то ногой, включил свет и увидел Брайана.

— Черт! Ты всё еще здесь?

Пришлось заняться.

— Тут тебе будет удобней, — сказал Алан, запирая за собой дверь морозильной камеры. Вытер руки, остановился на мгновение. И вновь что-то привычное показалось странным.

«Странная темнота. Мне лучше думать одному. В этой темноте. Мне лучше думать во сне. Как всё ясно и четко. Корабль — робот. Это же очевидно. А зачем тогда нужен я? Зачем я на корабле?»

Алан лежал на диване, и уже ничто не могло нарушите его тяжелый, липкий сон.

«Зачем ты послал меня? Боб? Зачем я нужен на этом корабле? Я мог быть на Земле. Мог не лететь. Или я на Земле? Это моя Земля? Мой корабль — моя Земля? Земля — робот. Она на автоматике. Я ей не нужен. Я не нужен кораблю. Я не нужен никому. Нужен только себе. Но я… зачем я себе?»

Алан проснулся, но тягучее месиво сна продолжалось бесконечными вопросами, мешая человеку определить, когда он спит, а когда нет.

— Надо взять себя в руки, — сказал он бесшумно.

«— Боб, зачем я полетел? — Ты сам хотел. — Зачем я нужен на корабле? Боб? Эй, Боб?» Снова проснулся.

Вопрос преследовал, не давал отдышаться глубоким сном. «Зачем Боб отправил в „Гагарине" двух людей, если мог запросто отправить пустым. И не надо брать столько продуктов».

Алан сел на диван и постарался вспомнить день перед отправкой. Не смог. В голове вертелся только образ Боба. Безликая говорящая голова. Расплывчатый шар, который не может ответить ни на один вопрос, а только бубнит что-то бессвязное: «Бу-бу-бу, бе-бе-бе», и так