Читать книгу "Молочная девочка - Ольга Дашкова"

что Галич? Ты говорил с ней? Она много просит денег?

– Галич неподкупна. Галич строга, но справедлива. Но там, где кажется, что все идеально, она найдет десятки причин опустить на дно. Когда я ей написал, она сама заинтересовалась Корнеевым, но это нам на руку. А ты что, сильно расстроилась? Скажи мне?

Макар хватает девушку за талию, сжимает с силой, трется пахом, Николь всегда его возбуждает, горячая, темпераментная сучка.

– Отпусти.

– Я знаю, как ты любишь деньги. Их будет много, совсем скоро много, счета Корнеева уже немного опустели.

– Да? – Николь льнет к мужчине сама, обнимает, но с опаской оглядывается по сторонам. – Я люблю деньги, а еще твой крепкий и большой член.

– Тогда поехали в гостиницу, здесь делать сейчас нечего, пусть Галич работает, а Лева психует. Удачно я все придумал, да, сучка моя?

– Да, ты лучший.

Никто из любовников даже не подумал посмотреть в левый верхний угол, туда, где висела камера с тусклым красным огоньком. А вот Геннадий Викторович Орехов как раз в этот момент в своем кабинете просматривал их. Все видел, все слышал и задумчиво чесал отросшую бороду.

– Вот же суки! Какие же суки подлые! Но Лева тоже хорош, развесил уши, совсем расслабился и потерял бдительность.

А вот фамилия Галич показалась знакомой. Галич, Галич, где он ее слышал? Геннадий откинулся на спинку удобного кожаного кресла, прикрыл глаза и тут же их открыл.

– Да твою же мать! Нет, это не может быть она.

Пока Геннадий уже удивленно чесал затылок, Лаура, поджав губы, терпела рядом Льва. Мужчина все-таки пришел к концу обеда и галантно попрощался с ее родителями, все еще играя роль жениха. Мама укатила на такси, вроде бы не раскрыв подвоха.

– Не стоило.

– Мне нетрудно.

– Я завтра не приду.

– Нет, ты придешь и продолжишь курсы. Никогда нельзя смешивать работу и личное, это непрофессионально.

– Зачем?

– Затем, что ты нужна мне.

Было одновременно приятно и больно слышать такие слова. Лаура сама нуждалась в этом мужчине, слишком далеко все зашло, и неизвестно теперь, как выпутаться.

Глава 35

– Нет, только не он!

Лаура как раз шла через парк по направлению к дому, после того как проводила родителей, и случайно заметила знакомую широкую кепку-аэродром. Девушка остановилась, прижала к груди букет, подаренный Львом, цветы выкидывать было жалко, они не виноваты в том, что люди не могут разобраться в себе.

Встречать сейчас кого-то даже из знакомых мужчин не хотелось, а зная навязчивость Тиграна, о котором она забыла, нужно было обойти его стороной. Но Анисимова, спрятавшись за цветущей сиренью, пригляделась внимательно и уже удивленно наблюдала за милой парочкой на скамейке.

Это был Тигран, да, его кепка, светлые штаны и рубашка, а целовал он пальчики Нины Макаровой. Да-да, той самой скромной и милой жены ее бывшего любовника, с которой Лаура совсем недавно имела беседу.

Сейчас Нина скромно опускала глаза, прятала улыбку, на щеках играл румянец, ей явно нравился Тигран, то, что он говорил, а говорить он умеет, Лаура слышала сама те сладкие речи. Когда и как они вообще успели так снюхаться? И куда смотрит Макаров? Бандитов ловит или нашел очередную дуру и пропадает между ее ног?

А впрочем, так ему и надо. Пусть Нина наставит ему ветвистые рога, да такие, чтобы в отдел свой заходил и цеплялся. Его Анисимовой не было жалко, жизнь – она как бумеранг, все возвращается, за все приходится платить.

Вот и Лаура сейчас платит за свои порывы, провокации, за то, что была слишком открыта для Льва. А чего она ждала? Что после секса без обязательств, который она сама обозначила, он будет верен и сразу порвет с прошлым? Было бы хорошо, но это утопия.

Анисимова не стала мешать парочке, пусть воркуют, хотя место выбрано слишком людное. А вот подойдя к дому и поднявшись на нужный этаж, встретилась с суровым взглядом Матвея Макарова. Мужчина был помят, небрит, под красными глазами мешки.

Разборок не хотелось. Не хотелось ничего. Ни говорить с ним, ни объяснять в сотый раз, что они не могут быть вместе, и что все было ошибкой.

– Матвей, не начинай, ты зря пришел.

– Я пришел за своим.

– Что или кто здесь «твое»?

– Ты моя женщина и будешь со мной.

– Ты пьян? Что такое ты несешь?

– Я принял решение и развожусь, мы будем вместе, как ты и хотела.

– Я ничего такого не хотела, а если и хотела, то это было давно.

Макаров пугал. Мужчина был расслаблен, стоял на месте, загораживая дверь в квартиру, но заходить и пускать его туда было опасно.

– Я знаю, ты хотела, и принял это решение. Цветы он тебе подарил?

Макаров нахмурился, сжал кулаки, он не понимал, что в последнее время с ним творится. Все было хорошо, его устраивала тихая жена и страстная Лаура, но после ее преображения и разрыва связи, он как с цепи сорвался. Не спит ночами, срывается на подчиненных, ввязался в драку, получил сам. Начальство ворчит, получил предупреждение и выговор. Жизнь словно катилась под откос, и во всем была виновата Лаура.

– Матвей, послушай, ты не очень хорошо выглядишь, тебе нужно отдохнуть, давай мы поговорим потом.

– Я хочу сейчас.

Лаура не поняла, как он так быстро оказался рядом, как с силой выхватил из ее руки ключи от квартиры и, продолжая держать, открыв дверь, втолкнул внутрь. Вот на самом деле был некий ступор, хотя умом девушка понимала, что нужно бежать, но боялась сделать резкое движение, чтобы не спровоцировать Макарова на грубость.

– Матвей, не надо.

– Нет, я не обижу, не обижу тебя, моя девочка, никогда.

Букет падает на пол, тонкие стебли хрустят под ногами, мужчина совсем близко, Лаура упирается ему в грудь ладонями. Сама она всегда была не робкого десятка, но Макаров здоровый бугай, и неизвестно, что от него сейчас ожидать.

– Нет, Матвей, не делай этого, не делай.

– Что… что не делай?

Слишком много сегодня эмоций, еще немного – и Лаура перегорит, слезы наворачиваются от бессилия, она прижимается спиной к двери, руки мужчины уже шарят по телу. Совсем недавно ее трогал другой, желанный, любимый, она позволяла и трепетала от счастья. Но сейчас это все мерзко, противно.

Тело в ступоре, по спине течет холодный пот, наглые руки шарят по телу, задирая подол платья. Жаркое дыхание на ухо, разум в параличе, а когда пальцы касаются нижнего белья, Лаура дергается, как от