Читать книгу "Не прощаемся. «Лейтенантская проза» СВО - Андрей Владимирович Лисьев"

у блокпоста Каховского моста. Заложив руки за спину, он зло смотрит в черное ноябрьское небо.

— Езжай за ними! — говорит «Аляска» «Кречету».

— Наверняка я сейчас приеду — стоят «руки в карманы», смотрят на сломанную БМД и говорят друг другу: «Трос е-е-есть?» — «Не-е-е-ту».

«Кречет» сплевывает. Из-под его летней камуфляжной куртки торчит воротник бежевой гражданской «флиски». Изо рта обоих офицеров вырывается пар.

— Подрыв моста назначен на час ночи, — говорит «Аляска».

«Кречет» забирается в КамАЗ-тягач и уезжает.

Пятнадцать человек из противотанковой батареи молча рассматривают БМД-2 с ослабшей гусеницей. Правый передний каток отлетел и валяется рядом. БМД завалена рюкзаками и амуницией. Рядом нервно урчит двигателем БТР-82 разведбата дивизии.

— Ну наконец-то! — сквозь зубы восклицает разведчик при виде «Кречета» и скрывается в люке башенки.

Рыкнув, БТР стремительно уезжает.

— Че случилось-то? — в вопросе «Кречета» сквозит злорадство.

— Гусеницу заклинило! — маленький с пышной черной шевелюрой мехвод БМД дышит на озябшие руки.

Рукавиц у него нет.

— А что стоите?

— Расклинить нечем!

— Выколотки нету?

— Нету!

«Кречет» берет у водителя КамАЗа кувалду и выбивает «палец» из гусеницы. Водитель — старшина небольшого роста, похожий на подростка, помогает.

— У тебя то хоть трос есть? — шепотом спрашивает «Кречет» водителя.

— Есть, товарищ полковник! — также шепотом отвечает водитель.

Вдвоем они натягивают укороченную гусеницу, каток решают не ставить.

В это время противотанкисты перегружают свои вещи и занимают место в кузове КамАЗа. БМД цепляют тросом к тягачу.

— Мы одни на правом берегу, — вдруг озвучивает мысль «Кречета» водитель, когда они идут к кабине. Не спрашивает, а констатирует.

«Кречет» не отвечает.

Они садятся в кабину, водитель включает двигатель, ждет, пока погаснет желтая лампочка на панели.

— «Кречет», «Кречет», я — «Аляска», прием! — вопрошает рация.

От этого вопроса кэпа в кабине как будто теплеет.

— И что ему сказать? — обращается «Кречет» к водителю. — Полчаса провозились.

Зам. по вооружению тычет большим пальцем на тангенту рации:

— «Аляска», я — «Кречет», да!

— Где вы?

«Кречет» косится на водителя:

— Сказать, что мы в пятнадцати километрах?

Однако «Кречет» говорит в рацию другое:

— «Аляска»! Я — «Кречет». Начали движение!

КамАз рывком трогается.

— Да не гони ты так! — стучит кулаком по передней панели «Кречет». — Трос оборвешь! Что делать будем? Не гони! Тридцать километров в час максимум.

«Кречет» хватает с сиденья ПНВ. С дороги сворачивать нельзя. Все заминировано нашими саперами при отходе. Все обочины, поля, мосты. Оставлен лишь один маршрут для арьергарда десантников. Сворачивать нельзя! Деревни пустые: ни людей, ни живности, ни огонька. Правобережная Херсонщина кажется вымершей. Машина выбирается с проселка на шоссе и, дернувшись на ухабе, сползает на обочину.

— Стой! — кричит зам по вооружению.

Он распахивает дверцу и выглядывает в темноту. Ни зги не видно. «Кречет» подсвечивает фонарем. Буксируемая БМД потеряла гусеницу.

— Черт с ней, с гусеницей, трогай дальше! — командует «Кречет» и, подняв глаза к черному небу, размашисто крестится.

— Аккуратно! Мины!

Скорость сцепки КамАЗ-БМД падает до семи километров в час.

— Если хохлы захотят, то возьмут нас тепленькими, — водитель нервничает.

— Не бзди! Допустим, они знают, что мы уходим или что мы еще тут. Вот сунутся они за нами. Где-то обязательно подорвутся. Веришь?

— Верю!

— А раз подорвутся, останутся там до утра, разминировать будут засветло. Не бзди и рули!

В ответ на реплику «Кречета» у них за спиной слышится взрыв, который красным заревом освещает все вокруг. КамАЗ и БМД оказываются одинокими мишенями на разбитом шоссе. Зарево гаснет, тьма вокруг сгущается.

— Не дергаемся, едем! Все по плану! — «Кречет» снова прикладывает прибор ночного видения к глазу: — Левее на метр!

Они медленно едут в темноте несколько минут, прежде чем водитель решается нарушить молчание:

— Товарищ полковник, можно спросить?

— Левее! Еще! Спрашивай!

— Они ж нас не победили! Почему уходим?

«Кречет» молчит.

— Столько укреплений построили! Столько народу нагнали! Держаться и держаться бы! Почему?

— Время. Мы должны выиграть время. Вот смотри. Мобилизованные прибывают, полк довели до полного штата. Возьмем, к примеру, «Ноны». В каждом батальоне положена батарея, а в полку — артдивизион. «Ноны» не выпускают с 1989 года. Интересно, конечно, как государство выкрутится? Но для этого нужно время. Перевести экономику на военные рельсы! Чего зря людей ложить?

Водитель молчит.

— Я ответил на твой вопрос?

— Ответили, товарищ полковник.

Оживает рация, «Кречет» едва не роняет прибор ночного видения.

— «Кречет», я — «Аляска», я вас встречаю на заправке. Где вы?

— «Аляска», я — «Кречет», в семи километрах от вас.

«Кречет» бросает рацию на сидение рядом с собой, скалится в темноту. Он прямо-таки чувствует, как сейчас где-то в семи километрах матерится командир полка. Но эфир пуст. Впереди высятся черные высотки Берислава. Город эвакуирован. В окнах ни одного огонька.

— Стой! — «Кречет» касается руля кончиками пальцев.

Водитель тормозит и нервно сглатывает.

По шоссе со стороны Дудчан мимо Берислава медленно крадутся темные силуэты машин.

— Колонна? Чья?

«Кречет» разглядывает колонну в прибор ночного видения. Машины — легковые.

— Гражданские. Пусть проедут.

Спустя пять минут КамАЗ сворачивает на шоссе, оставляет Берислав по левую руку, движется в сторону дамбы. Проезжают заправку. Никого.

— «Аляска»! Я — «Кречет», прошли заправку, где вы? Прием!

— «Кречет», я — «Аляска», все в порядке, еду за вами.

В зеркальце заднего вида вспыхивают и гаснут фары. «Рысь» командира полка замыкает колонну.

Короткая остановка перед дамбой. Можно ли ехать? Не у кого спросить. КамАЗ и БМД взбираются на настил и медленно движутся на левый берег. У самого здания ГЭС, где полотно автомобильного моста делает изгиб, сейчас оно разворочено HIMARSами, стоит группа саперов. Сапер с серым лицом и трясущимися руками выглядывает из-под каски.

— Мы два часа назад должны были рвануть! Где ваш командир?

— БМД — на рембазу! — командует «Кречет» водителю, а сам остается ждать «Аляску».

По мосту на бешеной скорости подлетает «Рысь», останавливается рядом.

«Аляска» выпрыгивает, жмет руку «Кречету», обращается к саперу:

— Мы последние!

— Вы и правда своих не бросаете, — спокойно замечает сапер, его руки уже не дрожат, и жестом указывает вдоль здания ГЭС: — Уезжайте!

Зам. по вооружению усаживается в бронеавтомобиль командира полка. На втором ряду сидят два автоматчика, они убирают с третьего сиденья амуницию, освобождают место «Кречету».

Едва «Рысь» съезжает с моста на землю, позади раздается чудовищной силы взрыв. Мост Каховской ГЭС взорван! Броневик сворачивает в сторону Каховки.

— Товарищ полковник, — неуверенно начинает «Кречет», — можно вопрос?

— Валяй! — «Аляску» наконец отпустило напряжение.

— В чем смысл? Почему уходим? Столько народу положили. И своих, и чужих! Неужели зря?

— Не зря! — «Аляска» трет лицо ладонями, стирая сон. — Подготовка к генеральному сражению. Все, что мы здесь делали все эти месяцы, это — подготовка к