Читать книгу "Золото Советского Союза: назад в 1975. Книга 2 - Сергей Майоров"

не было, хоть я и спрашивал вахтёров дважды в день. Наверное обиделась. Я конечно поторопился с тем поцелуем, но млин, трудно держать себя в руках рядом с любимой девушкой. Тем более, она по-настоящему красива северной фарфоровой красотой. А я взрослый половозрелый мужик, и играть в подростковые игры мне неинтересно.

И вчера до неё так и не добрался. Презренный металл, будь он неладен. Наверное, все мои предки, начиная с казачьего сотника Бейтона, рано или поздно сталкивались с тем же самым вопросом, которым сейчас задавался и я. А на черта мне это золото, если я не могу насладиться его красотой и ощущением гладкого металла в руках? Ох, крепко знал своё дело древний шаман. Месть вышла, что надо. Хоть оказался я в этом теле случайно, но хлебаю полной чашей.

Поскорее бы избавиться от нашего клада и зажить нормальной жизнью. Пора обживаться в обществе, врастать в советскую действительность. Я машину хочу. Продадут ли мне её, вот в чём вопрос. Надо закорешиться со вчерашними автолюбителями, на авторынок съездить, прицениться. Беда в том, что даже если брать машину с рук, всё равно оформить сделку мимо государства не получится. Езда на незарегистрированном транспортном средстве — это до первого инспектора ГАИ. А берут ли они нынче взятки, большой вопрос. Да и вообще, я хочу, чтобы всё легально. Мне так-то ещё и жильё нужно. А где же его взять без официальной работы?

Спасибо, что более мелкие траты не требуют справки о трудовых доходах. Мне срочно требовалась новая куртка. Старая мало того, что вся была в крови, пыли и ржавчине, так ещё и порвалась на видном месте. Возможно, мне её отчистят в химчистке и зашьют в Доме Быта, но в приличное место ходить в ней я точно не стану.

В магазине на углу Горького и Ленина выбор курток был невелик. Я прошёлся вдоль стойки, где взгляду было не на что упасть, и плавно переместился к пальто. Серые, коричневые, чёрные. В клетку. А чего в линейку нет?

Как ни странно, чёрное пальто село на меня идеально.

— Беру! — кивнул я продавщице.

На кассе мне взялись заворачивать пальто в бумагу, но я попросил отрезать ценник.

— Я его сразу надену. Можно?

— Пожалуйста, — равнодушно кивнула кассир.

— А вы мне тогда вот этот плащ в бумагу запакуйте, будьте так добры.

Но добрыми уже никто не хотел быть.

— Не положено. Мы пакуем только купленный товар.

— Но я же купил у вас пальто? Какая разница?

— Молодой человек. Запаковать можно только наш товар. Бумага в дефиците.

— То есть если я понесу пальто в свёртке, то можно потратить на него бумагу. А если надену на себя, бумага резко кончается. Так?

— Не положено, сказано вам.

— Хорошо, запакуйте пальто.

Я расплатился, вышел за кассу и демонстративно развернул свёрток и достал из него пальто. Накинув его на себя, я свернул плащ и абы как завернул его в ту же бумагу. Исключительно из принципа и чувства противоречия. Крохоборы!

Следующий пункт назначения — Детский мир на Урицкого. У меня теперь куча младших, надо им гостинцев прикупить. Я ещё помню из собственного детства, как ждёшь подарков, когда кто-то из взрослых поехал в город. Поэтому мне необходимо посетить магазин игрушек.

Первым делом я разобрался с Мишкиным заказом. Пистолетов, как я помню по рассеянному по дому и участку арсеналу, у него вагон. А вот стреляющих ружей, однако нет. Поэтому я купил ему помповое ружьё, стреляющее пластмассовыми шариками. В письме крупными буквами предупрежу, что в людей и вообще, в живых существ стрелять нельзя! А чтобы было куда стрелять, я нашему новому папе Пете дам задание организовать мальцу мишень. Следующей в списке шла Танюха. Ей я нашёл куклу в медицинском халате, шапочке и со стетоскопом на шее. Книг бы им хороших детских, того же Булычёва, да где их вот так найдёшь? Есть одна мыслишка, но это не вдруг. По почте же книги выписывали. Если получится, то к Новому году соберу ещё одну посылку, в неё и книжки положу. А сейчас некогда, надо чтобы посылка к седьмому ноября дойти успела.

Не забыл я и про свою вторую семью. Пусть теперь они мне не кровные родственники, но голова именно их воспринимает, как родню. Ну не могу я не поздравить отца с прибавлением. По совету продавщицы я взял подарочный набор одёжки для девочки. В нём было что-то розовое из мягкой фланели. К одёжкам добавил погремушки и прорезыватель для зубов. А потом мой взгляд зацепился за упаковку с чем-то мягким.

— Что это? — спросил я. Смутно знакомый образ толкался в голову.

— Это одноразовые подгузники — очень удобная вещь, незаменимая для молодых родителей. Дороговато правда, но для молодой мамы сэкономит время и силы. Берите, не пожалеете.

Мне дали в руки туго набитую пачку с надписью: «Подгузники детские из распушённой целлюлозы», голубенькую, с цветочками. Цена семьдесят пять копеек. Ну они же! Аналог пресловутых памперсов, которые стоят вовсе не копейки, но незаменимы для младенцев. А возьму-ка я родителям такую штуку в подарок, и отцу в письме подробно распишу, что это такое, и почему удобно. А то ещё выбросят по незнанию. Маме много приходилось стирать на руках в моём детстве. Помню её красные руки, воспалённые от частой стирки. Пусть хоть в этой моей жизни я ей немного помогу. А если понравится, так буду регулярно покупать и отправлять.

— И часто они у вас в продаже? — решил уточнить я.

— Их недавно завозить начали. Народ ещё не распробовал, мало кто решается на покупку.

Ну ясно. Рекламы-то нет, где румяные пухленькие младенцы ползают и делают первые шаги в памперсах на голое тело. А без рекламы дело и не пошло дальше пробных завозов. Так и похерили хороший нужный товар. Между прочим, производства СССР. А мамки бедные с промокшими в неподходящий момент детишками ещё двадцать лет маяться будут.

— Так вы с детскими поликлиниками договоритесь, что ли. С яслями, с педиатрами. Эти, школы молодой матери. Рассказать надо про такую нужную вещь. Люди просто не знают.

— Вы-то берёте? — улыбаясь, спросила меня продавец.

— Беру. Пока одну пачку. Отправлю… родственникам. Если понравится, ещё приду.

Наконец, остался ещё один ребёнок, с которым у меня самые непростые отношения. Я сам. Конечно, теперь мы с ним разные люди. При живом