Читать книгу "Черные вороны - Игорь Соболев"

После трагической смерти сводного брата, Сколт надеялся, что отец вспомнит о нем и назовет своим преемником. Отец бы мог вполне гордиться сыном, но происхождение от жалкой рабыни не позволяло монарху сделать свой окончательный выбор. Когда постаревшего правителя сразила болезнь, и лекари не могли гарантировать исцеления, Сколт Гизитский решился на отчаянный шаг. Найдя общий язык с предводителями гизитов (которых, как известно особенно ненавидел Лингольд Завоеватель) бастард поднял мятеж против отца и с войском двинулся на Алхан. Разумеется, тот желал достичь высшей власти. Гизиты, всегда игравшие второсортную роль в Осминской державе, сейчас хотели получить свою долю добычи.

Для правителя подобное известие стало громом среди ясного неба. Превозмогая недуг, он поднялся с постели и лично возглавил наспех собранное войско. Лингольд решил действовать молниеносно и предельно жестоко. Долгая междоусобная борьба уже неоднократно приводила к ослаблению, и даже гибели целых государств. В качестве примера можно было вспомнить и Гарлонд, и Камгарию, и шергов. Он не желал повторять чужих ошибок.

Неподалеку от Алхана произошло решающее сражение Лингольда и его незаконнорожденного отпрыска, дерзнувшего на трон. Несмотря на болезненное состояние, отец полностью разгромил войска Сколта. От мучительной казни сына спасло лишь то обстоятельство, что тот погиб во время сражения (поговаривали что, боясь гнева отца несчастный сам бросился на меч). Гизитов же, поддержавших мятеж, ждала нелегкая судьба. Разъяренный Вершитель санкционировал проведение жестких репрессий. Большинство представителей влиятельных гизитских родов были безжалостно истреблены. Их поселения и дворцы были сожжены, имущество секвестрировано, а рядовые семьи насильно переселялись в самые отдаленные регионы обширной державы. Часть гизитов, спасаясь от неминуемой гибели, вынуждена были просить убежища в соседних странах. Но мало кто откликнулся на их отчаянные просьбы. Слишком жива была память о тех набегах и погромах, которые регулярно устраивали черноволосые разбойники в период Эпохи Перепутья. Ни Керсия, ни Акерум, ни Верзер не желали предоставить спасительного приюта. За считанные месяцы гизиты были истреблены практически полностью.

Глава 24

В Верзерском государстве также произошли знаковые изменения, предопределившие ход дальнейших событий. Ланс Железный принял решение о возрождении Шергийского королевства. Международная ситуация складывалась пока благоприятно для Верезера. Акерум и Керсия залечивали раны, нанесенные беспрерывными войнами, Лингольд Завоеватель был занят борьбой против собственного сына, и ему не было никакого дела до окраинных восточных территорий. Ланс Железный обладал непререкаемым авторитетом внутри страны Его прагматичная и взвешенная политика привела к укреплению государства, он пользовался популярностью в народе.

Первым правителем Шергии становился Алеандр I, сын Ланса Железного и Като, в котором причудливым образом переплелись керситские и шергийские корни. Ранее никто даже представить бы не смог, что подобное возможно. Благородная кровь керситских монархов на протяжении долгих лет, являвшихся яростными врагами шергов, соединилась в одном человеке (напомним, матерью Алеандра была племянница керситского монарха). Сам Ланс Железный сложил с себя полномочия владетеля и официально стал именоваться князем — регентом до достижения совершеннолетия королевича. Статус столичного города был возвращен Темерлину, а Боевой Квадрат вновь стал главным центром принятия решений. Победа в сражении при Ромме принесла всеобщее признание Лансу Железному, обеспечив возрождение Шергийской государственности.

Руководство Керситской империи вполне спокойно восприняло новости, пришедшие из Темерлина. В отличие от предшественников, Роллен V не питал слепой ненависти к шергам, он с уважением относился к своей племяннице, а главное учитывал возросший военный потенциал Ланса Железного. Наиболее опасным соперником для Риены оставались осмины, и главной его заботой оставалось возрождение «Аксенского договора».

Провозглашение Шергийского королевства становилось прекрасным поводом для возврата к былому сотрудничеству. Керситы отправили в Темерлин посольство, с поздравлениями явно намереваясь добиться проведения секретных переговоров. Ланс с полуслова понял истинные намерения Риены.

По сути, в обмен на возобновление военного альянса, Керсия предлагала полное признание Шергийского королевства. Учитывая стремление придать забвению, все недоразумения прошлых лет и необходимость противодействия политике Лингольда Завоевателя (пусть постаревшего и испытывающего значительные трудности, но все же остающегося самым опасным врагом), регент дал согласие. «Аксенский договор» с керситами был возобновлен, а Риена признала королевский статус за наследниками династии Лансов. Вслед за Керсией Шергийское королевство признали и акерумцы, установившие торговые и дипломатические отношения.

Для Лингольда Завоевателя никаких внешних событий просто не существовало. Мятеж Сколта, истребление гизитского народа и отсутствие законного наследника являлись главными заботами для него. Все попытки восстановления добрых отношений с супругой не приносили результата. Айла Строптивая не желала видеть грозного повелителя Мильгарда. Казалось, этот незаурядный человек достиг всего, чего хотел: высшей власти, военной славы, огромного богатства, но счастье оставалось все также не достижимо. С каждым днем Вершитель Запада становился все более подозрительным, любое неправильно произнесенное слово или косой взгляд приводили его в бешенство, а еще одного сына, заподозренного в измене, по его приказу казнили.

Сражение при Алхане, в котором Лингольд командовал войском, будучи больным лишь усугубило недуг. Правитель вновь слег в постель, но лекарям он не доверял, опасаясь отравления (в памяти наверняка всплывали картины многолетней давности, когда молодой, еще не знавший о своей великой судьбе Лингольд, стал главным участником заговора, приведшего к устранению его первого опасного конкурента — Коррина Чернобородого). На все просьбы назвать имя наследника, угрюмый Вершитель Запада отвечал суровым молчанием.

Многие из тех, кто осмелился затрагивать эту второй раз, оказались просто — на просто лишались жизни. Огромное Осминское государство, господствующее в Белом Мильгарде сейчас находилось в глубочайшем кризисе.

Глава 25.

Хроника восьмая

«Великих влекут великие идеи»

(зартинийская поговорка)

Хроника восьмая

«Диадема Дорина I»

(1125 год по летоисчислению после Тумана)

Ненадолго перенесемся на Восток, где также сформировалось новое королевство. Кровавый конфликт готов был разразиться в Горном Мильгарде.

Престарелый князь Хитимил, ставший правителем Тавмитского княжества после бегства Тиса Простодушного, скончался во время дневной прогулки. Собственно, его смерти ждали давно, он был человеком преклонного возраста, года которого перевалили за седьмой десяток. Скорее удивительно, что Хитимил прожил столь долго до самого последнего вздоха, сохраняя ясность ума и молодцеватость. Совершая ежедневные прогулки верхом на пегом жеребце, он спокойно преодолевал большие расстояния и даже более молодые всадники, составлявшие свиту князя, не всегда могли угнаться за ним.