Читать книгу "Падение, или Додж в Аду. Книга первая - Нил Стивенсон"

– Зачем вам нужно мое согласие? – поинтересовалась Мэйв. – Не поймите меня неправильно, очень мило с вашей стороны спросить, но…

– Это открытая кампания. Мы о ней объявим. Опубликуем статистику, как она идет. Вы, если захотите, сможете дать интервью прессе. Масштаб убедит даже самого доверчивого пользователя Миазмы, что все это собачья чушь. Все нормальные люди перестанут верить тому негативному, что писали о вас в Миазме. Но поскольку формально это будет клевета, вы должны обещать, что не подадите на меня в суд.

– Вы ведь сказали в самом начале, что уничтожите интернет? Миазму? – спросила Мэйв.

– Да.

– И как вам это удастся?

– Я выложу в свободный доступ исходники всех инструментов для создания АБИЗЯНов и управления ими, – сказал Плутон. – Вместе с простым графическим интерфейсом это позволит любому в мире плодить армии АБИЗЯНов почти даром и управлять ими через приложение.

Корваллис поднял палец:

– Я работаю в «Лайке». Если твои АБИЗЯНы создают фальшивые аккаунты и забивают «Лайк» дерьмом, для меня это проблема.

– Считай, что это шанс, – настаивал Плутон. – Возможность для «Лайка» встать на другой уровень по сравнению со старыми платформами, которым после Моава доверять нельзя.

– Моавский фейк запустил ты? – напрямую спросил Корваллис. Эта мысль только сейчас пришла ему в голову.

– Нет.

– А имел к этому хоть какое-то отношение?

– Нет. Что странно, поскольку авторы фейка очень во многом думали так же, как я. Но я пытаюсь исключить все, что может привести к гибели людей.

– Вы работаете над этим уже какое-то время, – сказала Мэйв. – Никто не мог бы создать за несколько дней то, что вы описали. Каким бы хорошим программистом вы ни были.

– Все правильно. Я работал над разными частями проекта с тех пор, как ушел на пенсию из Корпорации-9592.

– То есть два года, – пояснил Корваллис для Мэйв. – А теперь просто пользуешься возможностью. Сейчас, после Моава, самое время все это запустить.

– И самое время твоей компании оторваться от конкурентов, – настаивал Плутон.

Мэйв решила, что утро вечера мудренее, и пообещала дать ответ, когда поспит. Перелет через Тихий океан на самолете бизнес-класса давал такую возможность. Она крепко спала целых девять часов, и Корваллису это подсказывало, что она согласится. В результате сам он спал плохо: лежал рядом с ней и составлял перечень всего, что должен будет сделать, как только сможет выйти в интернет. Техническая сторона обещала быть несложной: программисты «Лайка», получив заблаговременное предупреждение, разработают процессы, которые отсеют почти весь трафик АБИЗЯНов. Спать ему не давал юридический аспект, главным образом потому, что это было не по его части. Сделать он все равно ничего не мог, кроме как запугивать себя кошмарными сценариями, рождающимися в полусонном мозгу.

Он немного успокоился, поговорив с Плутоном. Оказалось, тот еще пару лет назад взял нескольких юристов на полную ставку, чтобы не подставиться под драконовские законы против хакеров.

В определенном смысле АБИЗЯНы подготавливались десятилетиями. В своем телеграфном стиле Плутон изложил Корваллису предысторию, с которой тот был и раньше смутно знаком. Как выяснилось, Плутон состоял в группе единомышленников под названием ПРОГРЭСС: программа этического саботажа сети. АБИЗЯНы были его собственной любимой игрушкой, но над ними работали и другие, скрещивая его код со спамботами, которые будут редактировать «Википедию» и наводнят «Амазон» фейковыми обзорами продуктов.

В дальней перспективе цель ПРОГРЭССа была прекрасна и благородна: создать нечто, что эти люди называли Надежным интернетом. В ближней перспективе они ради этой цели собирались затопить каждый блог фейковыми комментами, добавить каждому законному аккаунту в Твиттере тысячи фейковых подписчиков, клонировать каждую законную страницу в «Фейсбуке» и выжидать недели или месяцы, прежде чем внезапно заполнить мусором ленты своих жертв.

– Я понимаю, почему ты нанял юристов, – сказал Корваллис, выслушав это все.

Плутон хохотнул:

– Только для АБИЗЯНовской части. В списке ПРОГРЭССа много участников. Некоторые радикальнее других.

– И все анонимные, неотслеживаемые и так далее.

– Да. Мы используем ПАРАНДЖО.

Корваллис вздохнул:

– Сдаюсь. Что такое ПАРАНДЖО? Это же что-то из ислама? Типа что женщина не должна показывать чужим мужчинам свое лицо?

Плутон явно хотел услышать этот вопрос.

– Персональный анонимно регистрируемый антиотчуждаемый десигнатор железобетонной олографии, – с довольным видом объявил он.

Корваллис откинулся в кресле и задумался. Что-то было очевидно, что-то – не совсем.

– При чем здесь голография?

– Олография. Впрочем, слово одно и то же. До современной голографии существовал научный термин «олограф» – манускрипт, целиком написанный одним почерком.

– Почерком?

– Ману. Скрипт. Руко. Писание, – сказал Плутон, дивясь его несообразительности. – Как можно сказать, что древний манускрипт от начала до конца написан одним человеком? Потому что почерк везде одинаковый, вот как. Мы не знаем имени автора, но в каком-то смысле можем идентифицировать его по почерку – и значительно увереннее, чем если бы у нас было только его имя.

– Тут я согласен, – ответил Корваллис. – Поставить имя на титульном листе легко. Подделать целый документ, написанный одним почерком, гораздо труднее.

– Это практически неопровержимое доказательство, что весь манускрипт писал один человек. Вот что такое олограф.

– Итак, «олография» в данном случае значит «создание документов, железобетонно принадлежащих определенному автору».

– Документов и другой цифровой активности, – поправил его Плутон.

– И как в случае олографа не нужно имя автора на первой странице…

– «Анонимно регистрируемый», – с довольным кивком напомнил Плутон.

– Повтори мне снова еще раз, пожалуйста.

– Персональный анонимно регистрируемый антиотчуждаемый десигнатор железобетонной олографии.

– Это просто анонимный ID под выпендрежным именем, – сказал Корваллис.

– И да и нет. Анонимный ID нигде не регистрируется, ПАРАНДЖО регистрируются в распределенном реестре, так что их достоверность может проверить кто угодно когда угодно. «Антиотчуждаемый» значит, что никто не может его похитить, пока ты применяешь разумные меры предосторожности.

– А «персональный»?

– Просто чтобы получился красивый акроним, наверное, – сказал Плутон. – Но каждый ПАРАНДЖО связан с лицом в юридическом смысле, то есть с человеком либо организацией.

– И все, кто входит в вашу программу этического саботажа сети, общаются друг с другом и постят документы с помощью какой-то системы ПАРАНДЖО.