Читать книгу "Личная ведьма для инквизитора - Альма Либрем"

Он всерьез рассчитывает, что Людвиг, прибыв сюда в корыстных целях, не сообщил мне, что наше расставание грозит потерей наследства не только ему, но и мне?

— Не сомневаюсь, — Казимир взял меня за руку, поднес мои пальцы к своим губам и приговаривал между беглыми поцелуями, — что, стоит вам только избавиться от этой обузы в виде инквизитора, тут моментально выстроится очередь из мужчин…

Даже знаю, кто в этой очереди будет первым.

— Не надо меня слюнявить, — я раздраженно вырвала руку из его цепкой хватки. — Вот не надо! Мы с Людвигом любим друг друга, — не скрывая своё раздражение, я бросилась к бочке с водой, зачерпнула немного и поспешила к рукомойнику, смыть даже воспоминание о поцелуях. Они, вопреки тому, что внешне Казимир казался приятным мужчиной, выдавались мне мерзкими и липкими. — И именно потому мы вместе!

— Любите? Почему же ведьма любит инквизитора, который её едва ли не убил? Погубить мог?

Я едва не зашипела от досады и выдала самую правдивую версию из всех, на которые только могла решиться:

— Потому что он — моя истинная пара!

— Да неужели, — усмехнулся Казимир.

Кажется, такая версия развития событий его неслабо заинтересовала. Он оперся спиной о столешницу, и я мысленно отметила, что надо будет хорошенько отмыть кухню, прежде чем ещё что-нибудь готовить, а то этот досмотрщик набросает тут грязи… Это ж надо догадаться, пристроить свой зад там, где потом мне придется нарезать овощи и фрукты или месить тесто!

— А Людвиг тогда за что полюбил вас, фрейлейн Гертруда? — продолжил он. — Неужели потому, что и вы для него — истинная пара.

— Именно так.

Я вздрогнула и повернулась на знакомый и упорно вызывающий у меня мурашки по телу голос.

Не знаю, сколько времени Людвиг стоял здесь, слушая наш разговор, но почему-то даже сомнений не возникало: именно благодаря тому, что он пришел, Казимир и решил устроить это представление с расцеловыванием рук. Вот уж скотина! И не страшно ему, не боится, что получит по заслугам? Ведь Людвиг может и швырнуть в него каким-нибудь боевым пульсаром!

Удивительно, но инквизитор оставался предельно спокойным. А я вот вдруг осознала: ведь он всё слышал! Слышал, что я сказала про истинную пару.

Только не это…

Несмотря на признание Людвига, я всё ещё надеялась оставить свое влечение к нему в секрете. Мне ужасно не хотелось стать пленницей собственной магии. Я даже не знала, что на самом деле такое истинная пара. Может быть, это так небеса определяют нашу будущую любовь? А если нет? Если весь этот романтический бред — полная ерунда, и на самом деле истинная пара — это просто влечение магии к чему-то, что ей очень подходит?

Такой вариант развития событий был не слишком приятен мне, как жертве колдовской связи, но… Но он был логичен! Если предположить, что Людвиг со мной искренен, силы, связывающие нас, дадут нам возможность стать родителями потрясающе сильных детей. Но будем ли мы счастливы в этом браке? Это очень большой вопрос.

— Неужели? — не унимался Казимир, кажется, даже не заметив, что я тонула в собственных размышлениях. — Так я — свидетель уникального явления! В самом деле? Передо мною первые за несколько десятков, если не сотен лет мужчина и женщина, которые связаны узами истинной пары друг с другом? Вот как. В таком случае, вы просто обязаны в целях обогащения магического фонда страны стать родителями не меньше десятка детей!

Людвиг наконец-то оторвался от дверного косяка, который до того подпирал плечом, лениво пересек кухню, встал рядом со мной и по-хозяйски обнял за талию, таким образом обозначая свои права на меня.

— В самом деле? — улыбаясь, поинтересовался он. — В таком случае, Гера, не понимаю, зачем мы вообще спасали этого паршивца? Магические потери возместили бы потом, детьми…

— Я — важный ведьмак-досмотрщик! — отметил герр Хогберг.

— Невероятно важный, — поддержала Людвига я, прижимаясь к нему покрепче и позволяя своей магии заурчать в теле, словно довольной кошке, которую погладили именно так, как ей хотелось. — Ведь разве это не важно — попытаться разлучить истинную пару, чтобы отвоевать для государства и в первую очередь для себя эти жалкие гроши, оставшиеся от наследства маркграфа фон Ройсса?

— Жалкие гроши?

Я почему-то совершенно не удивилась, что Казимир услышал именно это словосочетание из всего того, что я сказала?

— Ну а как же, — ухмыльнулась я. — В конце концов, я уже почти два года пользуюсь этим наследством… Руководить делами я не умею…

Что есть правда, но для того ведь существует помощник! Подворовывает, вне всяких сомнений, но не настолько же сильно, чтобы прямо разорить меня.

— А сама по себе транжира, — продолжила я.

— О да, — голос Людвига тоже звучал слаще меда. — Одно платье от фрау Эдвины чего стоит! А ведь у моей прекрасной невесты их целый гардероб!

Я отлично помнила, сколько стоило платье от фрау Эдвины, и могла поклясться, что весь мой оставшийся гардероб вместе взятый обошелся бы Людвигу куда дешевле, но в его голосе вроде бы не звучали возмущенные нотки.

— Я читал ваши расчетные книги, — нахмурился Казимир. — Я уверен в том, что у вас всё в порядке с финансовым положением…

— А чего ж оно вас так сильно волнует? — усмехнулась я. — Мы всё равно с Людвигом поженимся. Как бы мало ни было того наследства…

— Всё останется нам, — закончил, усмехаясь, фон Ройсс. — Герр Хогберг, может быть, вы желаете съездить куда-нибудь в столицу, проверить, всё ли в порядке? Узнать, стоит ли это дело тех затрат, которые у вас уже были. А ещё сколько будут!

— Ну да, — подтвердила я в унисон, — у меня ведь не одна подруга! Иоганна, например, делает отличные булочки с маком…

Судя по всему, только что герр Хогберг пообещал себе больше никогда не покупать булочки с маком. Иоганна на самом деле ими никого особо и не угощала, съедала сама — и никогда не поправлялась, наследственность хорошая. Или не слишком хорошая, потому что если булочек становилось немного меньше, ведьма становилась ещё более худой и, надо сказать, ещё более злой, чем в своем обычном состоянии.

— Протокол, — запротестовал наконец-то Казимир, — требует того, чтобы вы ответили на ряд вопросов…

— Ну так мы готовы, — улыбнулся Людвиг. — Задавайте свои вопросы. Ведь люди, связанные узами истинной пары, совершенно точно знают друг о друге всё на свете.

Я вдруг заволновалась. Мы с Людвигом так умело скрыли друг от друга, что являемся истинной парой, так нелепо потом в этом признались… Интересно, сколько ещё важных фактов было скрыто при том поцелуе? Мало ли, что вздумается спросить Казимиру! Не просто так мы бегали от этого допроса, сколько могли, притворялись, что пишем пригласительные с особенным усердием и не можем отвлечься…

— Готовы? В самом деле? — нехорошо ухмыльнулся герр Хогберг. — Мои вопросы — это отнюдь не самое простое воспоминание для семейной па…