Читать книгу "Двое. После - Алайна Салах"

Банди, который, казалось, должен радоваться тому, что я осталась дома, на деле грустил: то и дело заглядывал мне в глаза и совсем не вертелся, когда я надевала ему ошейник перед прогулкой. Он любит меня и всегда чувствует, когда со мной что-то не так.

— Как мне себя вести с ним? — вопросительно смотрю на него, пока мы спускаемся в лифте. — Как ни в чем не бывало, да? Булат ведь много работает. Наверное, действительно случилось что-то срочное. 

Банди наклоняет голову: мол, веди себя как чувствуешь. Легко сказать. Вести себя, как чувствую, означает не выходя из лифта набрать его номер и засыпать вопросами: «Где ты? с тобой все нормально? ты ведь не был с девушкой? дела разрешились? когда мы увидимся?» И совсем не факт, что я смогу сказать все это спокойно.

Мы с Банди гуляем долго, потому что я максимально оттягиваю возвращение домой. В стенах квартиры мрачные мысли усиливают свой натиск и становится совсем невыносимо. Нужно как-то отвлечься. На смену мне только завтра, значит пойду в спортзал.

*********

— А чего это ты к нам в свой выходной? — весело спрашивает Инна, когда я останавливаюсь возле стойки ресепшена, чтобы с ней поздороваться. Выглядит она замечательно: свежей и отдохнувшей. Это потому что неделю назад ее муж, наконец, вернулся домой из затяжной командировки и их семья воссоединилась.

— Да я решила в спортзал сходить, — для убедительности демонстрирую сумку, висящую на плече. — После тренировки, если не будешь сильно занята, поболтаем.

Сегодня я решаю не заниматься на тренажерах, а просто поплавать. Вода меня расслабляет, а это как раз то, что нужно в моем крайне напряженном состоянии.

Каждое действие я совершаю на автомате: снять обувь, раздеться, собрать волосы в пучок, надеть купальник. В них нет никакого удовольствия — только необходимость. Именно так я жила больше года. 

А вдруг он больше никогда не позвонит?

Телефон я волевым решением запираю в ящике. Знаю себя: буду каждые три пять минут вылезать из воды и проверять: не звонил ли? 

На выходе из раздевалки вспоминаю, что не взяла косметичку, которой собиралась воспользоваться после сауны, и возвращаюсь. Замираю. Из ящика доносится мелодия, от которой кожа покрывается мурашками, а в груди трепыхается что-то тяжелое и горячее. Эта композиция стоит у меня на Булата.

Я прикладываю браслет к замку, беру телефон. Да, это он звонит. Нужно срочно успокоиться. 

— Алло.

— Здравствуй, Таисия. Ты где?

Голос у него звучит как и до этого: мягко и спокойно. 

— Я в спортзале, — оттого, что я сказала себе взять под контроль эмоции, эта фраза звучит как-то резко и неестественно. — В «Холмах». Решила поплавать.

— Долго еще будешь?

Я отвечаю не сразу, потому что мысли за секунду разбегаются. Первый мой импульс — сказать, что я уже почти закончила. Я ведь знаю, что скрывается за этим вопросом: он хочет со мной встретиться, возможно, пообедать. Я смогу увидеть его совсем скоро.

— Я только что пришла. Еще даже не окунулась.

Произнести эти слова совсем не просто, потому что они могут означать, что сегодня мы уже не увидимся, и вечер я проведу, запертой в тюрьме из домыслов и переживаний. Но соврать Булату, снять купальник и заново натянуть свои вещи тоже не могу. Даже в собственных глазах это выглядит жалко.

— Сколько времени еще нужно? Я заберу тебя после.

Я прикусываю губу от стремительно набегающей радости и, позабыв закрыть ящик, бездумно иду к выходу из раздевалки. Он хочет увидеться и готов подождать. Возможно, при встрече он расскажет, какие дела его вчера задержали. 

Еще никогда плаванье в одиночестве не доставляло мне такого удовольствия.

******

Булат привозит меня в итальянский ресторан, в тот самый, в котором мы с ним однажды были. Дорогой я не пыталась заговаривать о вчерашнем вечере, но после того, как мы занимаем стол и делаем заказ, вопрос вылетает сам собой:

— Как прошло вчера? Ничего серьезного, надеюсь, не случилось?

— Ничего непоправимого, — как ни в чем не бывало произносит Булат. — Купила лакомства для Банди?

Я бормочу «угу» и опускаю взгляд в пустую тарелку. Радость от встречи неожиданно стала гаснуть, ускользать. Что-то не так, и я не могу сама себе объяснить, что именно. Возможно, причина этому то, что ценой моей бессонной ночи стала короткая, ничего не проясняющая фраза. «Ничего непоправимого». 

— Да, купила. Он был очень рад.

Булат задерживает взгляд на моем лице. Он очень наблюдательный и улавливает любые изменения в моем настроении, даже когда я и пытаюсь делать вид, что все хорошо.

— У Марата есть арендное помещение в пределах Садового кольца. Оно могло бы подойти под офис турагентства.

Теперь приходит мой черед его ошарашенно разглядывать. 

— Ты имеешь в виду… В смысле, предлагаешь мне взять его в аренду?

— Я помогу тебе взять его в аренду, — поправляет Булат. — Не вижу смысла тянуть. Ты ведь еще не передумала насчет турагентства?

— Я? Нет… Но… Просто я думала, что мне стоит сначала доучиться.

— Тебе ведь удается и сейчас совмещать учебу с работой.

— Да, но совмещать занятие турагентством, учебу и работу «Холмах» я не осилю.

— Верно. Значит, от чего-то одного придется отказаться.

— Имеешь в виду, что мне нужно уволиться?

— Точно не подразумеваю то, что тебе надо бросить учебу. Должность администратора — это лишь заработок. Агентство — уже перспектива.

— Я… — от волнения и закрутившегося вихря мыслей, мне с трудом удается подбирать слова. — Мне нужно подумать.

— Подумай, конечно. Время у тебя есть. 

Следующие несколько минут я пытаюсь уделить внимание салату, хотя навеянный плаваньем голод был полностью уничтожен новой идеей. Открытие собственного турагентства было моей мечтой, и как любая мечта, она не позволяла с легкостью к себе прикоснуться. Сейчас же Булат запросто поднес ее на уровень моих глаз. Конечно, мне нужно все обдумать. Все как-то слишком… сказочно. 

Ну что я за человек такой? Настроение скачет, как белка. Только что грустила от того, как скупо Булат мне ответил, сейчас же захлебываюсь восторгом. Турагентство — это ведь тоже его забота обо мне.

Мне вдруг начинает хотеться сказать ему что-то приятное, чтобы извиниться за свои обиды и сомнения. Например, что я по нему очень соскучилась и волновалась. И что Банди тоже по нему скучал. Уже открываю рот, но в этот момент на столе оживает телефон Булата. Он смотрит на экран, и я машинально отвожу глаза, чтобы он не думал, что я пытаюсь подглядеть.

Прикладывает к уху.

— Я тебе перезвоню.

Вторая короткая фраза за ужин, от которой мое настроение кубарем катится вниз. Булат всегда свободно разговаривал при мне со всеми. Почему не может сейчас? Ему звонит девушка? Он решил сберечь мои чувства и не говорить с ней при мне?