Читать книгу "Избранные - Вероника Рот"

РОЖДЕРС: Вы сейчас имеете в виду эксперимент немца Франца Беккера около пяти лет назад?

ДАУД: Да, Беккер. Он был блестящим ученым. Так трагично, что он смог вернуть свою недавно умершую кошку к жизни только для того, чтобы сразу же умертвить ее. Он является прекрасным примером того, о чем я говорю, а именно, что другие люди действительно пытались воскрешать мертвых. Магия до сих пор является новым для нас явлением, поэтому я не могу утверждать, что никто другой никогда не пойдет по стопам Воскресителя, но до этого, похоже, еще очень далеко. Но это не значит, что наблюдения за его армией не могут нас ничему научить прямо сейчас, скорее наоборот, она – неисчерпаемый источник знаний для теоретической магии. Исключения и аномалии занимают центральное место в моем познании предмета, поскольку они расширяют наше понимание теоретического, давая информацию о практической возможности. То, что мертвое возможно оживить, само по себе нам говорит о важной составляющей природы магии. О ее происхождении или, возможно, об ее использовании. Пока из всех такая способность есть только у Воскресителя, но почему? Может быть, у него есть доступ к определенному магическому источнику или каналу? Является ли эта способность врожденной или приобретенной? Когда мы найдем ответы на эти вопросы, мы сможем узнать о магии намного больше того, что известно нам сейчас. И сможем увидеть глубину явления.

РОДЖЕРС: Например?

ДАУД: Если сделать предположение, что магические способности являются врожденными, то мы существуем в мире, где власть действительно передается по наследству. Далее мы задаем вопрос, является ли эта сила генетической особенностью, и если да, то есть ли определенные семьи, которые более предрасположены к этой особенности, чем другие? Эта мысль, что на свете существуют определенные касты по крови, которые стоят выше других людей, не раз приводила человечество к большим трагедиям. Но если Воскреситель научился своим способностям, то есть они являются приобретенными, тогда мы можем предположить, что магия сама по себе является ресурсом, из которого может черпать любой человек, и в этом случае нам необходимо знать, насколько ограничен этот ресурс и обновляется ли он. Если он конечен, есть соблазн, что мы начнем использовать магию только для служения конкретным людям, занимающим высокое положение и имеющим большое влияние. Это укрепило бы существующие структуры власти. Богатые и знаменитые с помощью волшебства станут еще более богатыми и знаменитыми.

Однако если магия является бесконечным ресурсом, то у нас не будет никаких внутренних ограничений для ее использования. Человечество изменится на фундаментальном уровне, и мы перестанем выполнять повседневные задачи «по старинке», если так можно выразиться…

РОДЖЕРС: То есть вне зависимости от ответов, которые мы получим, вы ничего положительного в магии для человека не видите?

ДАУД: Вы знаете, я никогда не задумывалась об этом в таком ключе. Но да, независимо от того, к какого рода силе человечество получит доступ, я полагаю, ничего хорошего из этого не выйдет. В конце концов, мы просто животные. И не позволяйте своей домашней кошечке обмануть вас и заставить думать, что животные – это не более чем пушистые, усатые существа, которые никому не желают зла. Природа – штука кровожадная, и сила в ней преобладает над состраданием.

17

– Мы только что проехали мимо мэрии, – сказала Слоан Эстер, когда машина снова остановилась у обочины. – Это, должно быть, Центр Томпсона.

– По-твоему, это большое изогнутое стеклянное здание? – Эстер указала на каменный фасад перед ними. – Что-то не похоже.

– Я имею в виду, что мне кажется, что архитектура может отличаться, но мы находимся на том самом месте. – Слоан нахмурилась. – Если можно так сказать.

Они пересекли темный просторный вестибюль и подошли к лифту. Слоан пыталась разглядеть, насколько высоки потолки, но было слишком темно. Они вошли в лифт, и Нерон закрыл за ними решетку из потускневшей бронзы, а затем нажал на кнопку, которая была украшена узором из переплетенных между собой ромбов.

– Стиль здания называется «Былые времена», – сказал он, когда лифт начал подниматься. – Это значит, что его строили без использования магии, а само оно представляет собой смешение стилей многих исторических периодов. Никто особенно не следил за точностью соблюдения каждого из стилей. Эклектика.

– Без использования магии, – повторил Мэтт. – А что, это редкость? Построить что-то, не используя волшебство?

Нерон приподнял плечо.

– В Чикаго – да. Архитектура – это индустрия, на которую магия имеет особое влияние. А местные люди любят свою архитектуру.

«Камерону бы понравилось это услышать», – подумала Слоан.

Лифт остановился на седьмом этаже. Нерон проводил их на балкон, с которого открывался вид на каменный купол. Зал Призыва, объяснил он, как будто всем должно было быть понятно, что он имеет в виду. Они прошли в другую часть здания и поднялись по винтовой лестнице из кованого железа; через два пролета они оказались перед стеной из цельного дерева.

Нерон прижал сифон к стене, оставив яркий белый отпечаток. Через несколько секунд печать растворилась, а затем полированное дерево раздвинулось в стороны и перед ними предстал длинный коридор, по обе стороны которого виднелись двери.

– Эти комнаты используются как апартаменты для важных гостей Центра Кордуса, – сказала Аелия, указывая на одну из дверей.

Она свистнула, дверь с грохотом открылась, ударившись о стену, находившуюся позади нее.

– Эти двери были сделаны как образцы работы будущих дизайнеров, поэтому работают немного… странно.

Тем временем Нерон открывал остальные двери с помощью своего сифона. Его движения были плавными и осторожными.

– Центр Кордуса, – повторил Мэтт. – Так называется то место, где мы сейчас находимся?

Слоан пересекла коридор, проходя мимо дверей, выполненных в разных стилях. Она лишь мельком взглянула на каждую из них: одна была сделана по-спартански просто, другая представляла собой готический собор с витражными окнами в миниатюре, последняя была срублена из грубых деревянных досок, на которых с изяществом были вырезаны замысловатые узоры.

– Да, – ответила Аелия. – Это здание – прежде всего академическое учреждение. Центр Передовых Академических Инноваций и Обучения Кордуса.

– ЦПКиО, – уточнил Нерон.

– Центральный Парк Культуры и Отдыха? – удивилась Слоан.

– ЦПАИОК, – ответил Нерон. – Но студенты ласково называют его ЦПКиО.

Аелия посмотрела на него, и Нерон отшатнулся.

– Завтра мы встретимся и продолжим обсуждение. Пожалуйста, постарайтесь отдохнуть, – она дернула головой в сторону. – Нерон, можно тебя на пару слов?

Нерон молча попрощался со всеми и последовал за Аелией обратно по коридору к лифту, на котором они приехали сюда. Слоан инстинктивно последовала за ними, пытаясь подслушать их разговор, но ей было негде спрятаться, поэтому она повернула назад.