Читать книгу "По фактической погоде (сборник) - Наталия Ким"

А дальше все было неинтересно. ОЖ уволилась и переехала, стала работать в районной библиотеке, Уайльда не перечитывала. Главное, что она сдает одну из двух комнат прекрасной семейной паре с ребеночком, они живут дружно в уважении и согласии, и скоро у ОЖ накопится достаточно денег, чтобы съездить в отпуск в какую-нибудь Турцию и починить расшатанные нервы. А подлая подруга-коллега осталась с носом, сыном-пьяницей и новым ремонтом.

Тедди

Жила-была Одна Малообеспеченная Женщина, и хотя речь пойдет вовсе не о ней, важно, что она как-то раз зашла в секонд-хенд на предмет покупки джинсов и увидела настоящего медвежонка Teddy, о котором читала в книжках. Мишка имел потрепанный вид, у него что-то не то было с носом, но ОЖ купила его, аккуратно почистила, пришила на нос смешную пуговицу и подарила сыну на Новый год. Сын медвежонка обожал, переназвал Федей, Федя жил у него в кровати, а потом был водружен на подоконник, и если солдатиков, настольный биллиард, пластикового крокодила и жутковатого синего зайчика постигла судьба «Истории игрушек» – коробка и антресоли – то Федю выросший мальчик берег и раз в год перед Новым годом чистил щеткой с детским мылом.

Прошло сколько-то лет. Выросший в Одного Мужчину мальчик внезапно заболел редкой болезнью, суть которой заключается в том, что у него постепенно начали атрофироваться мышцы, начиная с ног и поднимаясь все выше. Это процесс медленный, но, увы, необратимый. ОМ вынужден был бросить институт и засесть дома, лечение какое-то было, но и ему, и всем его родным было понятно, что со временем ОМ будет обездвижен. Юноша вел дневник в «Живом журнале», там-то я с ним и общалась, хотя вживую никогда не видела. И раз в этом ЖЖ объявили флешмоб, где люди выкладывали фото своих любимых игрушек, если у кого остались. Лично я продемонстрировала застиранного донельзя французского песика Снуппи, который даже когда-то играл грустную песенку, пока внутри не сорвалась пружина. Вот так из этого флешмоба я и узнала историю про Тедди-Федю. Молодой человек писал о том, что в каком-то чате познакомился с девушкой из Австрии, они оживленно переписывались, переписка на глазах превращалась в роман. И все бы прекрасно, кабы не скрывал молодой человек от девушки историю своей болезни, о чем говорил с отчаянным откровением, спрашивая совета у френдов, как ему быть, если дело дойдет до очной встречи. Все, конечно, советовали ему открыться и не питать, ежели что, ложных надежд. ОМ соглашался, но в результате не нашел в себе сил, а девушка Кристи уже оформляла поездку в Москву к любимому человеку.

Как вы уже поняли, конечно, Кристи приехала, пришла к нему в гости и узрела юношу на коляске. Она была в ступоре и с трудом владела лицом, она оказалась совсем-совсем не готова к такому повороту событий. И тут взгляд ее упал на Федю. О, говорит, у меня был такой же, мы его с мамой посылали каким-то то ли беженцам, то ли бездомным, у него правда не было носа, и еще я свои инициалы написала на бирочке у него. Юноша молча повернул Федю и показал ей этот хлястик с буквами К. С., написанными едким невыводимым черным маркером.

Хеппи-энда не случилось, Кристи как приехала, так и уехала, написав ОМ на прощанье горькое и обидное письмо: мол, зачем было обманывать, с такой болезнью долго не живут, а я потратилась на поездку, и вообще все с твоей стороны было нечестно, некрасиво и т. д. Федю юноша в тот же день растерзал на клочки и выбросил, о чем торжественно сообщил страшно переживающим френдам… Что с ним было дальше, я не знаю, потому что он писать перестал, а в какой-то момент просто удалил весь свой онлайн-дневник с концами и на письма больше никогда не отзывался… Так жаль его, и как бы хотелось написать, что потом-то у него, конечно, все стало хорошо, мол, как же иначе…

Девочки в белом

Жила-была Одна Женщина средних лет, которая одним февральским утром направилась в бутик детской одежды на Ленинском проспекте. Вместе с ОЖ вошла молодая девушка лет двадцати в дешевой синтепоновой куртке. Из-под свалявшейся розовой шапки свисал нечесаный хвост грязных волос. Продавщицы перемигнулись, и стажерка сладко пропела, обращаясь к обеим:

– Что вам предложить? На девочку, мальчика? Какой возраст?

Молодая женщина сказала гордо:

– На девочку. Возраст – год.

– О, прекрасно, что бы вы хотели посмотреть? Есть шикарные костюмчики, бодики, комбинезончики на эту сырость…

– Платье. Самое красивое платье!..

– У нас прекрасный выбор! Пожалуйста, посмотрите это – алый бархат, с золоты…

– Нет, только белые интересуют.

– О, пожалуйста. Взгляните – вот наша весенняя коллекция!

Продавщица показала на одно из платьиц, надетое на манекен. Оно все топорщилось, нижние юбки из жатки шуршали, к корсажу была пришита искусственная белая лилия, к платью прилагалась белая уродливая шляпка, шитая золотом и с гроздью золотых же ягодок. Молодая женщина смотрела с восторгом, ее спутницу больше интересовал ценник. Молодая не хотела смотреть больше ничего, она обратилась к ОЖ:

– Наташ? Я хочу это. Что с деньгами?

– Маша… да, денег хватает… ты уверена, что…

– Я уверена. Девушка! Заверните. Или лучше в коробку! У вас есть подарочные коробки?

Девушка согласно кивнула и ушла, вскоре вернулась с упакованным в атласную коробку платьем. ОЖ достала кошелек и пошла платить. Молодая выхватила коробку у продавщицы и, не слушая ту, прижала коробку к себе и пошла к выходу. Ее спутница чуть задержалась, и продавщица, не выдержав, с любопытством обратилась к ней:

– Дочке в подарок, да? На день рождения?

ОЖ посмотрела на продавщицу внимательно, решая, отвечать или нет, и, помедлив, сказала:

– Нет. На похороны.

Продавщица открыла рот – и не нашлась, что ответить. Обе женщины вышли из бутика.

Маше, поварихе из-под Воронежа, был двадцать один год. Ее мужу – на год больше, он работал сварщиком. Их дочке едва исполнилось полгода, когда врачи в Воронеже поставили диагноз – нефробластома. Через два месяца они попали в Москву, в онкологическое отделение РДКБ. Еще через некоторое время волонтеры разместили объявление в интернете – у Маши с мужем не было родных, не было в Москве знакомых, которые могли бы помочь. А помочь нужно было всем – начиная с одежды и заканчивая дорогостоящими лекарствами. Машин муж изо всех сил старался найти временную работу, но тщетно. Ему разрешили жить с ними в палате, он спал на полу. На весь день он уходил в незнакомый огромный город, пытаясь заработать хоть что-то. Маша с девочкой ждали результатов. Девочке сделали последовательно две операции. Ожидали третью.

ОЖ наткнулась на их историю в газетной статье одной известной девушки-волонтера. Та, как всегда, писала кратко и жестко. ОЖ еще не встречала подобных криков о помощи совершенно незнакомым людям. Ее отчего-то потрясло, что ее сын и девочка, которой нужно было помочь, родились в один день и год. Списавшись с автором статьи, она собрала что-то необходимое – и впервые поехала в конец Ленинского проспекта отыскивать 8-й корпус РДКБ, где познакомилась с другими людьми, в основном женщинами, которые приезжали в это отделение и помогали чем могли. Волонтеры рассказали ей много полезного, научили очевидным вещам и поддерживали во всем, насколько хватало сил.