Читать книгу "Очаровательный Синий Чулок - Юлия Климова"

«Сразу видно – дело к ночи, – тяжело вздохнула Валя. – Если он полагает, что и сегодня сможет ко мне прижиматься… особенно после дурацкого поцелуя, то глубоко заблуждается». Она поднялась, не сделав ни одной попытки отряхнуть джинсы (это уже глупо), и сообщила:

– Я решила построить себе отдельный шалаш. Вы спите в своем, а я буду спать в своем.

В этот момент в ее душе должен был вспыхнуть победный огонек, она на него рассчитывала, ждала, но вместо него возник и заерзал досадный холодок тоски.

– Нет, – возразил Павел. – Я бы мог, конечно, потянуть время и полюбоваться тем, как вы станете пыхтеть, сооружая нечто похожее на жилье воробья, но не хочу. Вы будете спать со мной, потому что я за вас отвечаю. Понятно?

– Перед кем отвечаете? – поинтересовалась Валя, приподняв брови.

– Перед богом и людьми.

«С ума сошел!» Она решительно направилась к подлеску, желая набрать побольше веток для своего шалаша, но на полпути остановилась и резко обернулась. Павел, бросив работу, стоял и смотрел на нее. Высокий, рыжий ковбой в мятых грязных брюках, выстиранной ливнем и потерявшей вид и цвет рубашке. Он стоял неподвижно – его взгляд проникал сквозь гордость, отчаяние, усталость и тянулся к самому сердцу.

«Бросьте дурить, Валентина, я не враг», – вот что означал этот взгляд.

«Но и не друг».

Тоска медленно пошла на убыль, победный огонек не загорался, но он уже и не был нужен. Стало спокойно и легко, так бывает, когда рядом находится человек, готовый заслонить от любой опасности, он держит слово, силен не только телом, но и духом.

– Я в туалет, – произнесла Валя и многозначительно добавила: – Если вы не возражаете, конечно.

– Не возражаю, – усмехнулся Павел и наклонился за следующим широким листом.

* * *

Тяжелые, гневные шаги Фаины Григорьевны раздавались за спиной – так в землю вбивают сваи, ставят печать на смертном приговоре, прихлопывают насекомых мухобойкой. Разумеется, ей нужны объяснения, и она их получит. Соня, выбрав местом дуэли зимний сад, шла быстро, ей не хотелось портить предстоящую сцену малоподходящими декорациями коридора или малой гостиной. Остановившись около скамейки, она развернулась и, расправив плечи, горделиво вздернула подбородок.

Фаина Григорьевна, пыхтя и размахивая правой рукой, в такт клокочущим мыслям, миновала кадки с пальмами, споткнулась, подняла голову и увидела ту, которую сейчас с удовольствием бы разорвала на части. Задохнувшись негодованием, она несколько секунд приходила в себя, а затем обвинительно выпалила:

– Вы наглая двуличная особа! Что все это значит? Объяснитесь!

– А это значит, что мы разрываем наш договор.

– Вы все рассказали Кириллу! Он вам заплатил?

Соня скривила губы, мол, мадам, не нужно кричать и делать поспешных выводов. Заложив руки за спину, качнувшись на каблуках, она спокойно ответила:

– Если я не ошибаюсь, пролет с рекомендательным письмом сугубо ваша вина, мне и рассказывать-то ничего не пришлось.

– Все равно вы не должны были называть моего имени!

– Честно говоря, – Соня пожала плечиком, – я совершенно не помню, называла его или нет, так что ваш великий укор принять не могу.

«Это вам за «дитя порока», дорогая бабуля».

Сжав кулаки, Фаина Григорьевна сделала один угрожающий шаг. Девчонка смеялась над ней и вовсе не собиралась чувствовать себя виноватой. Какое там! И все в ней абсолютно бесстыдное и наглое! И красное платье – точно насмешка!

– До последней минуты ты должна была оставаться на моей стороне. Но ты, мерзавка, даже не предупредила меня о том, что Кирилл узнал правду. Почему ты не позвонила мне?! – Она перешла на «ты» и постаралась в каждое слово вложить побольше ненависти.

– Потому что я на вас больше не работаю.

– Я заплатила тебе кучу денег!

– Во-первых, не такую уж и кучу, а во-вторых, деньги пошли на кружева и рюши. Если бы вы только знали, как нынче дороги старомодные тряпки… – В ее голосе прозвучала игривость. – А уж сколько я потратила личного времени, чтобы раздобыть это барахло…

И вдруг в голове Фаины Григорьевны пронеслась страшная догадка, от которой аж волосы на голове зашевелились. Лоры нет, а эта актрисулька в красивом платье присутствует на званом вечере и ведет себя чуть ли не как хозяйка дома… Она сама мечтает заполучить Кирилла! И именно поэтому переметнулась на его сторону! Да! При подобном раскладе Софья Одинцова одним махом сцапает гораздо больше денег, плюс связи, положение в обществе и многое, многое другое. Хитрая и ловкая актриса сделала ход конем и обвела всех вокруг пальца!

Но выплеснуть новую порцию гнева Фаина Григорьевна не успела.

– Мама, вернись, пожалуйста, к столу! – раздался резкий голос Кирилла, – полагаю, вы все выяснили. Достаточно. – Он помолчал немного. – Мне тоже есть о чем поговорить с Софьей Филипповной.

Комлев вышел на передний план и встал около скамейки.

– Нет, недостаточно! – взвизгнула Фаина Григорьевна, смешно подскочив на месте. – Ты не знаешь всей правды, она тебе рассказала лишь то, что ей было выгодно!

Соня мгновенно поняла, о чем пойдет речь, но это ее лишь подзадорило. «Давайте, выкладывайте. Я хочу увидеть в глазах господина Комлева вопрос, удивление, а может, кое-что еще».

– Я больше не желаю обсуждать это, – заявил Кирилл.

– Нет уж, послушай… Она, – Фаина Григорьевна указала на Соню длинным сухим пальцем, – самая обыкновенная… О! Воспитание не позволяет мне произнести это слово! Я очень беспокоилась за тебя, Кирилл. И сейчас беспокоюсь! Ты вечно окружен каким-то сбродом! Я, как мать, должна была разузнать о твоих отношениях с Лорой, чтобы оградить… – Фаина Григорьевна вынула платок из кармана и сделала попытку обмахнуться им, как веером. Попытка провалилась – платок обмяк и уныло повис. – Неважно, неважно! – буквально выплюнула она и с горячностью продолжила: – Я договорилась с Софьей Одинцовой не только о том, что она будет приглядывать за тобой. Она пообещала мне, что отобьет тебя у Лоры. Вскружит голову! А потом исчезнет навсегда! Ясно? Влюбит и бросит! И за эту услугу она запросила ни много ни мало, а шестьсот тысяч рублей. Так кто она после этого? И почему ты до сих пор не вышвырнул ее из дома? Пожалуйста, вышвырни прямо сейчас! Она расчетлива до мозга костей и обманывает тебя! И ты еще обижаешься на меня?

«Да, Фаина Григорьевна, – насмешливо подумала Соня, – обижаться на вас никак нельзя, ибо вы – сама простота и доброта!»

Кирилл повернулся к ней, и их взгляды встретились. В его глазах мелькало удивление и…

– Мама, вернись, пожалуйста, к столу, – грозно произнес Комлев, не оборачиваясь. – А с Софьей Филипповной я сам разберусь.

– Хорошо, я уйду. Домой. Прямо сейчас! – с чувством выполненного долга воскликнула Фаина Григорьевна. – И я очень надеюсь, что уже сегодня эта авантюристка окажется на улице! Я горжусь тобой, сын мой! – пафосно добавила она и, одернув пиджак командирскими движениями, немедленно удалилась.