Читать книгу "Паутина - Элейн Каннингем"

Но Кзорш уверенно вел сражение и в одиночку. Его новый кинжал мелькал, сплетая завораживающий — пусть и абсолютно незнакомый — узор, он легко уходил от укусов мерроу и выпадов когтистых лап. Наконец, Лириэль начала понимать суть боя. Морской эльф повторял многие движения своего огромного противника, используя водовороты и потоки, порожденные атаками мерроу чтобы придать скорости собственному клинку. Подобной сложной, многоуровневой школы владения мечом дроу раньше даже представить не могла. Хотя, конечно, подводным сражениям в Мензоберранзане не уделялось внимания. Тем не менее, Кзорш, в своей среде, был ровней любому воину дроу, которого видела в деле Лириэль.

Наконец запутанный танец уклонов и финтов завершился. Кзорш по рукоять вонзил кинжал в основание черепа мерроу. Кровавые пузырьки хлынули из пасти огра, огромные лапы бессильно обвисли. Морской эльф уперся обеими ногами в спину мертвого мерроу и вырвал кинжал.

Лириэль подобрала дремлющего метательного паука, и подплыла к нему. “Твой магический краб”, сказала она, радостно улыбаясь звуку собственного голоса в воде. В качестве объяснения она продемонстрировала ладонь, и новое кольцо.

Даже не обладая познаниями в магии, Кзорш понял силу кольца. Мгновение два эльфа просто смотрели друг на друга улыбаясь, разделяя волнение выигранной схватки. Затем рейнджер прицепил драгоценного магического паука к поясу и протянул ладонь Лириэль.

“Пойдем. Остальные беспокоятся о тебе”, сказал он. Без колебаний она приняла его ладонь — точнее, пальцы, поскольку перепонки не позволяли применять традиционное рукопожатие. Пока они плыли навстречу звездному свету, Лириэль позволила себе изумиться странным поворотам своего путешествия. Не так давно она искала приключений в тоннелях вокруг Мензоберранана. Какими же узкими казались ее стремления теперь, когда она может видеть чудеса ночного неба, странствовать на землях поверхности и плыть в море словно рыба! Необычными были и друзья, с которыми свела ее дорога: она никогда не задумывалась о эльфах-фейери, не считая осознания того факта, что если когда-либо она встретит одного из них, вероятнее всего ей придется убивать. Возможность того, что она будет думать о дружбе с подобным созданием никак не приходила ей в голову. И конечно она не смогла бы вообразить такого друга как Федор — человека, мужчину, — или что жизнелюбивый Хрольф будет относиться к ней с отцовской гордостью и привязанностью, которых она всегда ждала, бессознательно и тщетно, от своего отца-дроу. Как это все странно, подумала Лириэль.

Еще более необычной была руна, начинавшая приобретать облик в ее разуме, мало помалу с каждым проходящим днем. Каждая крошечная линия и изгиб были ясны ей, хотя целое еще далеко не проявилось. Сотворение было не результатом ее работы. На самом деле, Лириэль чувствовала себя своего рода книгой заклинаний, принимавшей чернила от пера некоего космического писца. Ничто в ее обучении не подготовило ее к этому, как и к ощущению, что подобная магия — не сила, которую нужно исследовать и использовать, — но пряжа, сплетенная из нитей ее жизни. Все это было чуждым дроу, она не понимала и половины. Но так восхитительно! радостно решила она наконец.

Довольный вздох вырвался у нее, вихрем пузырьков поднимаясь к звездному небу.

Глава 10Пурпурные Скалы

Иллитид сжала пурпурными ладонями подлокотники трона, посылая короткий ментальный импульс в мерроу — несильно, как раз чтобы заставить морского огра пошатнувшись отступить на шаг. Мерроу были гордыми существами, и этому не хотелось признавать, что его отряд потерпел поражение. Глупец, пытаться скрывать правду от Регента Аскарлы! Вслед за первым последовал еще один мысленный удар, потом третий. Шаг за шагом, иллитид оттесняла мерроу к большому овальному бассейну у дальней стороны ее зала аудиенций. Огр отлично знал, что за судьба ожидает там; его испуг делал происходящее еще приятнее.

Вестресс толкала мерроу до тех пор, пока он не оказался в нескольких футах от края бассейна, и там заставила его замереть. К разуму, — уж какой есть, — она не прикасалась. Ее ждала другая игра, для которой мерроу понадобится его ограниченные мыслительные способности.

Вглубь воды отправился тихий звон иллитида. Через несколько минут поверхность бассейна всколыхнулась, и два длинных тонких щупальца заструились на полу. Как тонкие руки, они изогнулись, напрягаясь чтобы вытащить остаток нового участника развлечений из воды. К ним присоединилась еще одна пара, и наконец наружи показалась огромная голова. Большой хвост, похожий на китовый, хлестал по воде, пока его обладатель извивался и дергался, подтягиваясь на мраморные плитки.

Аболет — а это был именно он — обратил три щелочки глаз на обездвиженного мерроу. Глаза располагались друг над другом, и светились странным пурпурно-алым светом, который разгорелся ярче, когда существо начало творить завораживающее заклинание. Лицо морского огра стало пустым, как только чары коснулись его, но прошло еще несколько мгновений, прежде чем он сделал первый неуверенный шаг к рыбообразной твари. Иногда врожденной магии аболета приходилось затрачивать довольно много времени, чтобы вырвать жертву из-под власти иллитида.

В эту игру Вестресс и аболет играли частенько. Она и развлекала их обоих, и позволяла им получить желаемое. Иллитид наблюдала, как одно из щупалец аболета свернулось и, как бичом, хлестнуло мерроу. Морской огр содрогнулся под действием проникшего в тело исключительно мощного яда, и забился в конвульсиях — яд быстро превращал толстую чешую мерроу в склизкую, полупрозрачную мембрану. Под ней отчетливо обрисовались его внутренности, но лишь на миг. Размягчились кости, и тело мерроу начало расползаться, как оплывающая свеча.

Все еще под действием чар аболета, морской огр, колеблясь на ходу, добрался до края бассейна и упал в воду. Аболет подтянулся назад, в воду, и начал питаться. Несмотря на пугающий облик, у аболета не было зубов, а губы скрывались под туловищем. Он мог поглощать только жертв, превращенных в слизь, и только в воде. Вестресс спокойно сидела, пока ее партнер по игре высасывал насухо мерроу. Подобное ожидание обычно очень хорошо вознаграждалось. При всей своей неэстетичности, аболет был одним из самых эффективных источников информации во всей разветвленной сети Вестресс. Он получал все знания, содержавшиеся в съеденных им существах. Ни один аболет не раскрывает секретов по своей воле, но Вестресс была исключительно умела — даже для иллитида — в вытягивании информации из сопротивляющихся умов. Аболету нравилось состязаться в ментальном мастерстве с могучей Вестресс, и время от времени он соглашался поохотиться и съесть определенного разумного обитателя моря, который мог сообщить — после смерти, — нечто, особо интересное ей. Таким образом, соглашение устраивало каждого из них.

Аболет опять выбрался из бассейна, теперь, отобедав девятифутовым огром, помедленнее. Он встретился взглядом с иллитидом, и началась схватка разумов и воль.

Вестресс простерла свое мысленное прикосновение, пробуя впечатляющей крепости щиты, охранявшие сокровищницу разума морского создания. Она давила, толкала, билась в стену — безрезультатно.