Читать книгу "Хельви - королева Монсальвата [= Нежная королева ] - Ольга Игоревна Елисеева"

— Как только вы более или менее укрепитесь здесь, получите опору при дворе и станете известны в народе, я добьюсь для вас королевского титула.

«Могла бы во всяком случае не врать. — подумал Харвей. — Если они отказали мне сразу…»

— Я очень заинтересована во второй коронованной особе в Гранаре. — продолжала молодая женщина.

— Почему? — не понял лорд.

— Да потому что мне не 16 лет. — Хельви казалось, что она не обязана объяснять очевидные вещи. — У нас должен быть наследник. Роды в 25… Вы знаете, что к 20 годам любая крестьянка считается отрожавшей?

Харвей этого не знал. Да и какое ему дело до трудностей гранарских крестьянок?

— Но вы-то не крестьянка.

— Можете прировнять десять лет войны к аналогичному времени в поле. — покачала головой королева. — Я боюсь, что для меня рождение ребенка будет серьезным испытанием. Могу и не выдержать. Тогда малыш-наследник, имея все права на престол, останется без защиты старшего коронованного лица. Вы понимаете, что такое междуцарствие? Малолетство монарха? Грызня регентов? Смута?

Харвей молчал.

— Мне нужно, чтобы ваши права короля, никто не осмелился оспаривать, даже если меня не будет, и вам одному придется растить наследника для Гранара.

— Как обычно, я вас хорошо понимаю. — кивнул Харвей. — Вы умеете необыкновенно доходчиво объяснить, чего хотите.

— Еще вина? — Хельви разлила остатки альгусского?

«С какой откровенной прямотой, даже циничностью она смотрит на себя. — поразился лорд. — Так спокойно и детально просчитывать перспективу своей смерти!» У него создалось чувство, что королевские обязанности смяли в душе Хельви обычные человеческие стремления, например, не думать о худшем. «Она полностью подчинила жизнь Гранару и с такой же легкостью берет в кулак чужие судьбы, как свою собственную. Хорошо это или плохо? Для Гранара, наверное, хорошо. Но для нее…» Харвей поймал себя на том, что готов пожалеть королеву.

— Вы всех сегодня хорошо рассмотрели? — прервала его мысли Хельви. — Она снова встала, достала фарфоровые чашки с тонким голубым орнаментом клубящихся над зарослями бамбука облаков и аккуратно сцедила в них отвар вербены. — Какая гадость. Вам сахара добавить?

— Можно не добавлять. — Деми покачал головой. — Пусть чуть остынет. Всех — это кого?

— Ну всех. — пожала плечами королева. — Д’Орсини, отца Робера, Ламфа, Лоше Вебрана, беотийского посла… Дерлока, наконец.

— Трудно сказать сразу. — Харвей принял из ее рук чашку и поставил на камин. — Во всяком случае я отличаю их друг от друга.

— О, — протянула королева, — они очень разные. И представляют разные силы. — добавила она, садясь. — С каждой из этих группировок вам придется еще столкнуться.

Герцог подозревал что-то в этом роде. Со стороны королевы было большой любезностью дать ему некоторые пояснения о расстановке сил при дворе, а не выбрасывать, как щенка в океан. К тому же с завязанными глазами.

— Безусловно опасаться стоит только Лоше Вебрана. — задумчиво сказала женщина. — Он ставленник фомарионцев и заинтересован в вашей смерти.

— Почему? — не понял Деми. — Я и Фомарион? Какая связь?

— Прямая. Фомарионский двор был вынужден согласиться с моим отказом Арвену. Внешне мы даже не испортили отношения. Как видите, послы присутствуют на торжествах, принесли дары и поздравления. Но, — она подняла палец, — если вы случайно упадете с лошади и сломаете себе шею, утоните, переплывая реку, сгорите на пожаре или просто заболеете и скончаетесь, Фомарион будет очень рад. Потому что я сразу стану молодой вдовой без необходимых отговорок. Понятно?

Харвей кивнул. Он уже сказал, что королева доходчиво объясняла положение.

— Лоше Вебрану вы не должны доверять ни при каких обстоятельствах. Он — ваш первый враг.

«Я-то думал, что мой первый враг — Дерлок». — усмехнулся лорд. Королева поняла ход его мыслей.

— Дерлок — большой ребенок. — спокойно сказала она. — И совсем не такой плохой, как кажется. В конце концов его не трудно понять. Но Босуорт никогда не пойдет ни на тайное убийство, ни на сговор с чужой страной. Самое большее — драка в цветнике, поединок в горах. Ну словом, что-нибудь вполне честное.

Как ни странно, но у самого Харвея сложилось именно такое впечатление.

— Его сильно не любят при дворе?

— Он горец. — пожала плечами королева. — Его личные качества здесь ни при чем. — Просто все жители долин с молоком матери впитывают страх перед кланами. И ненависть. — она грустно покачала головой. — Даже для отца Робера Босуорт не больше, чем разбойник. Ублюдок от рождения. Иногда мне очень обидно.

Харвей кивнул. И это он мог понять.

— Вас будет пытаться поддерживать посол Беота. — продолжала королева. — Здесь нужно проявить максимальную осторожность. Сэр Энтони человек очень достойный, но если вы покажите всем, что опираетесь на его помощь, а значит на помощь Беота, вы оттолкнете от себя гранарцев. Останетесь в их глазах игрушкой Дагмара.

— Разве это не так? — лорд поднял бровь.

— Все зависит не от сегодняшнего положения, а от того, как вы сумеете разобраться с группировками при дворе. Сейчас ситуация не из лучших — вас готова поддерживать только беотийская партия, но если вы на нее обопретесь — вы погибли.

— Что же делать? — поморщился Харвей. — Неужели здесь все так жестко делятся на враждующие стаи?

— Как везде. — вздохнула Хельви. — Но, благодарение Богу, у нас есть одна главная сила, которая решает все. Это собственно гранарская группировка: Робер, д’Орсини, Ламфа. Вернее они ее руководители. Очень влиятельная и очень опасная тройка, если вы не сумеете найти с ними общего языка.

Герцог откинулся на спинку кресла. Ни епископ, ни молодой рыцарь, ни купец-казначей поначалу не показались ему серьезными противниками. На поверку выходило иначе.

— Зато, если вам удастся расположить к себе южно-гранарскую знать, — продолжала Хельви, — считайте, что ваше дело выиграно. Эти люди — стена. Я абсолютно доверяю каждому из них. Кстати, — она усмехнулась, — гранарская партия всегда на ножах с группировкой горцев, которую возглавляет Босуорт. И на первых порах они будут оказывать вам поддержку по мелочам, просто для того, чтоб позлить Дерлока. Не упустите шанс. Сойдитесь с ними поближе.

— Д’Орсини, я слышал, служит вам с первого дня?

На лице Хельви появилась улыбка.

— Да, это очень преданный человек. Хороший воин. А главное, — она чуть помедлила, подбирая слова, — его преданность зрячая… Стала зрячей с некоторых пор.

— Что это значит? — не понял Харвей.

— Это значит, он теперь семь раз подумает, прежде, чем очертя голову, броситься в дело, всех обстоятельств которого не знает. — отозвалась королева.

— Раньше было иначе?