Читать книгу "Территория призраков - Александр Пономарев"

Весь обляпанный с ног до головы чужой кровью, я хрипло заорал, переходя на безумный хохот, когда мои противники сначала попятились, а потом бросились наутек. Я подбежал к ближайшему от меня трупу, схватил лежащее рядом с ним копье и метнул его в спину одному из аборигенов. Бросок оказался удачным. Пронзенного насквозь туземца швырнуло вперед. Он взбрыкнул ногами, словно запнулся, схватил руками вылезшее из его груди окровавленное древко и с хрипом упал лицом вниз, зависнув над землей под небольшим углом.

Я издал победный клич, подхватил еще одно копье и швырнул его в том же направлении. На этот раз деревяшка с каменным наконечником вонзилась в землю, не забрав ничьей жизни.

Я снова сотряс небо громким криком, стуча себя кулаками по груди, как самец гориллы после победы над соперником, а потом, тяжело дыша, опустился на колено. Боюсь, если б я этого не сделал, рухнул бы рядом с поверженными противниками. После столь мощного выброса адреналина и приступа безумной ярости, я еле стоял на ногах и практически ничего не видел из-за кровавой пелены перед глазами.

Как только зрение прояснилось, я заставил себя встать и поковылял к дымящим вязанкам хвороста. Как оказалось, вовремя. Промедли я еще чуть-чуть, и беды было бы не миновать. Огонь в глубине костра уже испарил лишнюю влагу из веток. Едва я приблизился к месту жертвоприношения, со стороны леса налетел ветер, и пламя разгорелось с новой силой.

Настя уже не кричала. И она, и мой сын безвольно повисли на столбах, поникнув головами. Я заметил алую струйку на ее щеке, зарычал от отчаяния и принялся раскидывать в стороны горящие вязанки хвороста. Боевое безумие уже отпустило, боль от ожогов терзала мозг, но я приказал себе не думать об этом. Шипя и морщась от болевых импульсов, то и дело дуя на обожженные руки, я наконец-то разбросал костер, ногами раскидал угли.

К тому времени в воздухе уже висел густой смрад паленых волос. Я не придал этому значения, поскольку решил, что это горят шевелюры мертвых дикарей, схватился за одну из удерживающих Настю веревок и так сильно дернул, что та лопнула, как перетянутая струна. Перебрасывая размочаленный конец веревки из одной руки в другую, я размотал путы, осторожно снял Настеньку со столба. Отнес ее подальше от дымящегося пепелища и аккуратно положил на землю.

Прежде чем идти за сыном, я осмотрел Настену. К счастью, кровь на лице была не ее, а стук сердца и спокойное дыхание вселили надежду на счастливый исход. Я чмокнул вновь обретенную жену в щеку, метнулся обратно к кострищу и вскоре положил рядом с Настей нашего сына. Он тоже оказался невредим и, по-видимому, как и мать, потерял сознание, надышавшись дымом.

По правде говоря, я не воспринимал этого рослого дядьку как своего ребенка. По сути, он был для меня чужим, и я относился к нему, как к обычному сталкеру, что попал в беду и нуждался в помощи. «Наверное, я тоже для него чужой. Ох, чую, трудно мне будет найти с ним взаимопонимание. Хотя, как знать, может, родство душ сыграет свою роль, и никаких проблем с этим не возникнет».

Пока я занимался спасением сына, Настя пришла в себя. Я понял это по ее подрагивающим ресницам, присел рядом с ней, собираясь осторожно взять за руку, но не успел. Настя глубоко вдохнула, словно вынырнула с большой глубины и открыла глаза. Я приготовился сказать ей: «Ну, здравствуй, любимая!», но слова застряли в горле из-за выражения страха на таком желанном для меня лице.

– А-а-а! – Настя, быстро перебирая руками и ногами, отползла назад и закрыла ладошками глаза. – Не трогай меня, пожалуйста, – прошептала она, глядя на меня сквозь растопыренные пальчики.

– Что с тобой, Настена?! Это же я, Колдун! – Я протянул к ней руку.

Реакция Насти поразила меня до глубины души. Она сжалась в комок, прикрывая голову руками, и заскулила, как перепуганная до смерти собачонка.

Сбоку послышался какой-то шум. Я повернул на звук голову, увидел, как сын привстал на одной руке. Наши взгляды пересеклись.

– Твою медь! – Он резво вскочил на ноги, подобрал с земли одну из горящих веток и замахал ею передо мной: – Пшел вон! Прочь!

– Да что вы с ума посходили, что ли?! – воскликнул я.

– Ты еще рычать вздумал?! – замахнулся на меня сын. Он увидел копье возле трупа дикаря, швырнул в меня ветку и прыгнул за оружием.

Я понял: «Скиталец был прав, и они видят меня таким, как я выгляжу на самом деле – жутким чудовищем. Погибнуть от руки сына или, что еще хуже, покалечить его, не входило в мои планы».

– Мы еще увидимся! – крикнул я, убегая в лес. – Я найду способ вернуться в свое тело и найду вас, обещаю!

* * *

Мутант с покрытым шерстью мускулистым телом быстро удалялся пружинящими прыжками, опираясь на землю одними лишь пальцами. Длинные ступни его ног висели в воздухе, не касаясь поверхности мозолистыми пятками. Из-за этого тварь внешне смахивала на оборотня. Для полного сходства не хватало разве что хвоста и вытянутой по-волчьи морды.

Купрум проводил взглядом улепетывающего со всех ног монстра, воткнул в землю острие копья и присел на колено перед матерью:

– Ты как, в порядке? – Он помог ей подняться, вытер бегущие по щекам слезы, но только размазал грязь по ее лицу и пробормотал: – Прости, я не хотел. У тебя есть платок, или что-нибудь в этом роде?

– Оставь, – отмахнулась Настя, шмыгая носом. – Сейчас не время наводить марафет, надо быстрее убираться отсюда.

– Эт точно, – кивнул сталкер и произнес с нескрываемой досадой в голосе: – Эх, жаль, автомата нет под рукой. С этими палками разве много навоюешь?

– Хоть такое оружие есть, и то хорошо. – Настя шагнула к ближайшему трупу, подобрала копье с земли, взвесила на руке. Потом склонилась над телом, вытащила каменный нож из ременной петли на поясе и сунула в предназначенный для запасного магазина кармашек разгрузки. – Как думаешь, далеко отсюда до воинской части?

– Хочешь там разжиться оружием, как в прошлый раз? – догадался сталкер.

– А ты у меня смышленый мальчик, – улыбнулась Настя и провела рукой по ежику рыжих волос на затылке сына.

Купрум поморщился, резко двинул головой и только хотел сказать матери все, что он думает по этому поводу, как со стороны деревни раздались громкие вопли дикарей. Те уже оправились от неожиданного нападения монстра и теперь мчались к дымящим остаткам костра с твердым желанием завершить начатый обряд. Впереди всех, высоко вскидывая ноги и тряся гремучими жестянками на посохе, несся шаман.

– Бежим! – Купрум, схватил мать за руку и со всех сил рванул к плетню.

Забор был достаточно высоким, чтобы перемахнуть его сходу. Хотя, наверное, Купруму удалось бы преодолеть преграду без остановки, а вот Насте это явно было не под силу. Он немного замешкался, помогая матери перебраться на ту сторону.

Дикари оказались в опасной близости, когда он сам собрался перелезть через плетень. Купрум швырнул копье в шамана, надеясь тем самым выиграть несколько драгоценных секунд. Парень полагал, что туземцы кинутся на помощь раненому заклинателю духов, а если удастся убить его, то, возможно, и вовсе прекратят погоню.