Читать книгу "Корса. Дорогой вора - Сергей Гросс"

На второй день после кровотечения бред начал цвести и пахнуть ещё сильнее, окрашивая привычную картину реальности новыми красками. Я начал понимать всё, ВСЁ, что мне говорили. Сначала появилась мысль, что количество переросло в качество, но мысленно сверившись со своим небольшим словарем, я отбросил это предположение, как заведомо ложное. Как подобное могло произойти, понимания не было. Ощущение всё усугубляющегося бреда только усилилось.

Правильно говорить на местном при этом я всё равно не мог. Слова нужно было запоминать, также запоминать правила построения предложений, времена и падежи, которые заметно отличались от правил русского языка, но факт того что каждое сказанное слово можно было понять заметно прояснило понимание окружающего мира, хотя и усилило и так давно поселившееся чувство нереальности происходящего.

Корса… оказалось, что моё новое имя переводится как «половина». Данный факт от меня как-то ускользал, особенно при учёте того, что местные для обозначения половины чего-нибудь использовали слово «корсин». В общем я пришёл к выводу что это какое-то сленговое понятие из какого-то местного диалекта и обозначает оно полукровку в чьих жилах течёт кровь великанов. Великанов, вашу ж маму! Данное обстоятельство меня даже отвлекло от бредовых снов и удивления от того что местный язык стал понятен. В этом мире оказывается есть великаны! Хотя при учёте того, что меня принимают за отпрыска такого представителя местного населения, сомневаюсь что они слишком высокие. По крайней мере фантазии, чтобы представить, гм… процесс создания полукровок шестиметровым гигантом у меня не хватило…

Короче, приятно представится, я Корса, потомок великанов, которых кстати местные не любят, так как полукровки судя по обрывкам фраз не слишком приятные ребята. Сюда бы Никиту, моего двухметрового соседа, вот он бы наверно отлично сошёл за полувеликана.

– Немой, идёшь в подвал, осмотришь на наличие тайников. Данко, ты на верх. Корса, ждёшь здесь, если понадобиться, позовём. Я осмотрю первый этаж. И шевелитесь демоновы дети! – раздав указания, Кривой решительно двинулся в лавку.

Проводив его спину взглядом, я подошёл к стене, на которой висели три лука со спущенной тетивой, намотанной тут же на одно из плеч, и стал их разглядывать. Олдскульная классика.

– Откройся мне, – прошелестел тихий женский голос у меня рядом с ухом.

Вздрогнув, я затравленно оглянулся по сторонам и столкнулся взглядом с усмехающимся Данко. Смейся скотина! Опять! Челюсти свело судорогой. Я псих, я псих, не беспокойся, ты просто сходишь с ума… Взяв себя в руки, я снова перевёл взгляд на луки. Слуховые галлюцинации начались сегодня ночью.

Проснувшись уже в третий раз за ночь, я пошёл на улицу в туалет, модели – сортир деревенский обыкновенный. После того как я сделал своё грязное дело и вышел на улицу мне послышался этот голос, чёрт, с этой же самой фразой, при том на русском! Подпрыгнув как ужаленный, я попытался найти взглядом говорящего, но так никого и не увидел. Первой мыслью, пронесшейся в голове, было – «Мне послышалось». После того как бестелесный голос повторил просьбу, пришла вторая мысль. Я искренне радовался, что галлюцинации у меня начались после того как я вышел из туалета, а не когда в него шёл, иначе к прогрессирующему полоумию прибавились бы и грязные штаны.

Уснуть я больше не смог, а тихий голос продолжал просить. После того как попытки зажать уши ничего не дали, даже молиться сначала попробовал, как говорится, атеистов в окопах не бывает, но также безрезультатно. Я достал кувшин вина и начал напиваться, посылая пеше сексуальным маршрутом бестелесный голос отборным русским матом. Опустошив три кувшина крепкого вина и изрядно набравшись, я пришёл к единственно верному выводу, объяснявшему все странности вокруг. Я сошёл с ума. Других вариантов я не видел. Всерьез принять то, что со мной говорит дух, бог или кто здесь вообще может водится с подобными замашками, у меня не получалось. Даже если учитывать перенос в другой мир. Принять факт сумасшествия было как-то проще. Даже комфортнее.

– Откройся мне, – тихий шелестящий голос стал настойчивее.

– Моя шиза крепчает, всё чаще мне отвечает, смеется скалится сука, - тихо напел я себе под нос и подойдя к стене, снял один из луков.

Хорошая классика. Композитный лук, вещь убойная, но по сравнению с блочным луком жутко не удобная. Хмыкнув я зажег зажигалкой, которую достал из заплечного мешка, свечу стоявшую рядом на тумбе в подсвечнике и внимательнее осмотрел плечи лука. Хорошая работа, хотя в классиках я плохо разбираюсь, особенно произведенных по технологиям предков.

– Откройся мне.

– Сим сим откройся, сим сим отдайся. Заело б… Стихи бы что ли почитала, или спела. Неизобретательная у меня похоже фантазия, – проворчав себе под нос, я упёр один из концов лука в пол и попытался согнуть.

Согнуть получилось, правда натянуть тетиву и при этом сделать так что бы не выпустить лук и не вышибить себе при этом глаз или пару зубов уже нет. Сделав ещё несколько безрезультатных попыток, я вернул лук на место. Блочник всё-таки лучше. Как минимум возится с натяжением тетивы каждый раз не надо, да и из него целится нормально можно, так как блоки принимают на себя основное напряжение, в отличие от классики, из которой нужно стрелять сразу при достижении максимальной точки натяжения. От рассуждения о луках, с помощью которых я пытался отвлечься от мыслей о собственной невменяемости и не замолкающего шёпота меня отвлёк женский крик, донесшийся со второго этажа.

– Какого хрена?!

Закинув вещмешок за спину, я быстро взбежал по лестнице на второй этаж и замер прислушиваясь. Неужели опять галлюцинации? Похоже, всё-таки нет. Из комнаты слева, дверь которой была открыта, доносилась какая-то возня, и снова раздался крик тут же оборвавшийся.

Застыв в дверном проеме, я смотрел на раскинувшуюся картину и чувствовал, как меня покидают последние остатки разума. В левом углу корчась от боли лежал парнишка лет пяти и с застывшим в глазах ужасом смотрел на кровать, стоявшую справа от меня, на которой лежала молодая девчонка в разорванной ночной рубашке. Сверху на ней был Данко, обращенный ко мне своей голой задницей. Упиравшаяся девушка, тщетно пытающаяся сжать колени что-то закричала и попыталась оттолкнуть насильника. Жёстким ударом по лицу Данко пресёк безуспешную попытку.

Окружающий мир исчез, осталась только кровать, на которой Данко пытался изнасиловать молодую девушку. Копившееся всё это время бешенство прорвалось наружу. Приблизившись тремя быстрыми шагами к кровати, я упёрся в неё левой ногой, схватил Данко за ворот куртки и выхватив висевший на ремне нож резким движением вогнал его в спину ублюдка. Заставив его принять вертикальное положение, потянув за ворот на себя, я приблизился к его уху, протолкнув клинок по самую рукоять.

– Сдохни, тварь.

Провернув нож в ране, я вытащил его из спины хрипящего Данко и отступив от кровати скинул испускающее дух тело на пол. Вокруг ещё что-то бессвязно хрипящего Данко тут же начала растекаться лужа крови. Мыслей не было. С клинка на пол падали тяжёлые красные капли. Молча стоя над телом, я смотрел на первого человека, за которого я решил, что он не достоин жить. Казалось, что это мгновенье тянулось вечно. Переведя взгляд с издавшего свой последний хрип Данко на кровать, я встретился взглядом с девочкой, которая уже стояла с другой стороны кровати и прижимая одной рукой к себе мальчика, второй пыталась запахнуть разорванную ночную рубашку. Через мгновенье она перевела с меня испуганный взгляд на дверной проём. Повернув голову, я увидел Кривого с обнаженным ножом.