Читать книгу "Странное воспоминание - Артур Дрейк"

В последнее время юноша часто задумывался над тем, где Лихие Малые держат выручку, полученную с продажи награбленного. Но вспоминая их скромные радости празднования Рождества, он не был уверен, что готов преступить собственную честь настолько, чтобы ограбить бедняков хотя бы частично. Другое дело Чарли. Этот не вполне вменяемый разбойник стал причиной чуть ли ни всех злоключений Жана-Антуана вне Франции. И он явно мог раздобыть себе средства на жизнь, не прилагая особенных усилий, что делало его человеком почти равного французу достатка. Но обокрасть Чарли Бродячие Штаны представлялось предприятием практически невозможным для юноши, которому в жизни еще не приходилось ничего красть.

Последнее утро декабря выдалось пасмурным и темным. Над присыпанным снегом складом Лихих Малых поднимался один из тысяч лондонских столбов черного дыма. Лихие Малые храпели или только-только просыпались наверху. И лишь Чарли всю ночь сидел в ободранном выцветшем кресле эпохи рококо в ожидании возвращения Щенка, да следил за тем, как серый призрачный свет вползает в темноту их жилища. Тихо потрескивал огонь в печи. За мутными окнами гремела нескончаемая работа в доках. Блестящие глаза разбойника не перемещались. Он не менял позы уже несколько часов, время от времени ковыряя ногтем подлокотник.

От входа послышалась тихая возня. Щенок просунул голову в дверь, затем просочился в щель и закрыл за собой на засов. Увидев вошедшего, Чарли подался вперед и беззвучно поманил к себе. Встряхивая головой, чтобы сбросить снег, Щенок тихо прокрался по темному теплому помещению к печи, чтобы открыть дверцу топки, затем поспешил к Чарли в колеблющемся свете огня и сел на ящик напротив кресла. Треск в печи стал громче.

Черные глаза разбойника горели нетерпением. Он подался вперед еще сильнее и вопросительно поднял брови. Щенок пожал плечами.

– Что-то точно есть, – шепотом сообщил он. – Но очень странное.

Чарли удовлетворенно кивнул, словно узнал уже все, что хотел узнать.

– Всплыло твое имя. Точнее твое ненастоящее имя. О тебе говорят.

– Где? – ровным полушепотом спросил разбойник.

– В Степни.

– Болтовня Сканланов докатилась?

– Нет. Не похоже. Прихвостень Эдди Шрама обсуждал с дружком дела босса и обмолвился, что Эдди слышал твой разговор с каким-то клерком в пабе.

– С клерком? – напряженно уточнил Чарли. – В пабе? Так и сказал?

– Да. Говорит, верно, ты какие-то темные делишки задумал. А Эдди, видать, сильно заинтересовался твоими делами.

– Именно моими? Он знает, что это я?

– Нет, не знает, но делами Гая Фокса точно заинтересовался.

Чарли в замешательстве сдвинул брови и медленно откинулся на спинку кресла. Полумрак поглотил его лицо. В цыганской золотой серьге Чарли переливались алые огненные отсветы.

– И правда что-то очень странное, – потусторонним полушепотом согласился он с Щенком.

Долгое время взор разбойника был обращен в его собственные мысли, потом Чарли вспомнил о Щенке и кивнул.

– Мне нужно поговорить с Эдди.

– Скажешь ему, что Гай Фокс это ты?

Разбойник, задумавшийся о встрече Гая Фокса с клерком в пабе, взглянул на Щенка так, словно не понимает, о чем тот говорит.

– Что это я? Нет! Узнаю, что еще ему известно о Гае Фоксе. Скажи, Эдди все еще проводит кулачные бои?

Щенок подышал в согревающиеся ладони, потер руки и заговорил:

– Проводит. И даже преуспел в этом деле. А сегодня он устраивает последний в году бой. Но так просто он тебе ничего не расскажет. Если кому-то от него что-то нужно, Эдди не упустит шанса нажиться на этом несчастном. Предложит выгодную для себя сделку. Наверное, придется побороться в его кулачных боях. У него сейчас появился любимчик боксер, которого он продвигает в своих боях. Поговаривают, его победы заранее обговорены. Как бы тебе ни пришлось дать себя побить, чтобы все узнать. Только представь, не успел наш Чарли Бродячие Штаны освоиться после возвращения в Лондон, как его побил какой-то боксер Эдди Шрама! Все кто тебя знает, думают тебя невозможно победить. Не слишком ли дорого обойдется твоя затея?

– Просто тебе неизвестно, насколько важно то, что может знать Эдди.

Щенок огорченно покивал.

– И ты готов ради этого ославиться в бою?

Впервые за последние дни Чарли криво ухмыльнулся, и в глазах на мгновение блеснул задор:

– Не волнуйся, я знаю одного человека, который преуспел в мастерстве поражений. Он с радостью примет участие в бою от моего имени, если это будет нужно.

– А-а-а, ну тогда ладно! Это хорошо.

Чарли поддержал радость Щенка натянутой улыбкой. Ему не давал покоя рассказ о подслушанном разговоре с клерком в пабе.

– Это все, что тебе удалось узнать за этот раз?

– Да. Это поможет тебе в том, что ты ищешь? – с преданной старательностью глядя на помрачневшего разбойника, спросил Щенок.

Тот кивнул.

– Хорошо! – обрадовано промычал Щенок зевая.

– Все, иди спать, парень. Мне нужно подумать.

– Ладно.

Почесывая отдельные клочки бороды, Щенок ушел на второй этаж. С его уходом лицо разбойника приобрело озабоченный вид. Он какое-то время рассеянно смотрел на огонь, потом решительно поднялся и принялся расхаживать взад вперед возле окон, выходивших на доки. Тяжелые снежные тучи медленно переваливались друг через друга в давящем сером небе и не пропускали рассветного солнца. Сквозящий ледяной ветер обдувал торчащие в стороны из-под шляпы волосы Чарли, когда тот проходил мимо выбитых стекол, но разбойник до того был занят собственными попытками понять сущность того странного происшествия, свидетелем которого стал Эдди Шрам, что не замечал ни холода, ни сонной усталости. Тут, скорее всего, крылась какая-то ошибка, ведь рассказанное Щенком было совершенно бессмысленным (если только Чарли не начинает терять память), но притом невероятно важным. Ему определенно необходимо услышать все самому от Эдди Шрама.

Чарли остановился. Возможно, Эдди расскажет именно то, что он жаждал узнать.

Спустя час Жан-Антуан плелся где-то среди незнакомых низких домов по растаявшему грязному бурому снегу, глядя в спину бодро вышагивающего впереди разбойника. Часто зевая, рядом с Жаном-Антуаном неторопливо шел Десять Кулаков. Всем своим безмятежным видом он выражал полное доверие к Чарли и безразличие к происходящему.

Набрякшее бурое небо было ничуть не чище слякоти, противно хлюпающей под ногами и заляпывающей одежду. Люди вокруг стекались к чернеющей впереди толпе. Казалось, не было ни одного прохожего, кто не направлялся бы к толчее. Откуда-то слышалось эхо энергичного голоса, без умолку выкрикивающего неразборчивые сообщения.

Юноша в недоумении озирался по сторонам и время от времени поглядывал на Десять Кулаков, надеясь, что тот все разъяснит. Но Десять Кулаков знал не больше француза. Двое мальчишек показывали друг другу куда-то в направлении толпы и что-то восторженно обсуждали. Если бы не люди вокруг, Жан-Антуан сильно обеспокоился за себя, учитывая, что Чарли со своим здоровенным подельником молча шли куда-то ранним утром и ничего не собирались объяснять.