Читать книгу "Право на «лево». Почему люди изменяют и можно ли избежать измен - Эстер Перель"

Обращаясь к следственным вопросам, человек понимает, что правда часто не ограничивается фактами. К ним относятся: помоги мне понять, что для тебя значил этот роман? ты планировал его или все случилось само собой? почему именно сейчас? каково тебе было возвращаться домой? что ты чувствовал такого, чего не чувствовал со мной? ты считал, что имеешь право на измену? ты хотел, чтобы я обо всем узнала? ты бы закончил интрижку, если бы я не узнала о ней? ты рад, что теперь все раскрылось, или ты бы предпочел и дальше прятаться по углам? ты пытался меня бросить? ты считаешь, что достоин прощения? ты потеряешь ко мне уважение, если я тебя прощу? ты надеялся, что я тебя брошу, чтобы не чувствовать себя ответственным за разрушение семьи? Обращаясь к следственному подходу, люди задают более информативные вопросы, помогающие понять смысл измены и уделяют больше внимания анализу, а не фактам.

Порой мы задаем один вопрос, хотя за ним скрывается совершенно другой. Спрашивая: «Какой у вас был секс?», – мы зачастую подразумеваем: «Тебе не нравится наш секс?» Ваше желание получить ответ вполне оправданно, но формулировка вопроса помогает вам сохранить душевное спокойствие. Мой коллега Стивен Андреас утверждает, что детективный вопрос можно превратить в следственный, спросив себя: что я почувствую, получив ответы на все свои вопросы? Так вы сможете организовать следствие более продуктивным образом, сохраняя смысл изначального вопроса, но оберегая себя от потока ненужной информации.

Моему пациенту Маркусу кажется, что он не сможет снова довериться партнеру, не узнав всех подробностей его измены. Он одержимо расспрашивает Павла, заставляя его предоставить точное описание своей активности в Grindr. «Я задаю вопрос и хочу получить ответ». Хотя я понимаю стремление Маркуса сориентироваться в изменившемся мире, я предполагаю, что эта охота за деталями не даст ему успокоения, а лишь спровоцирует новый прилив ярости, усилит стремление к контролю и нанесет удар по близости.

Непосредственно после измены парам разумно обговорить границы, чтобы сохранить душевное спокойствие. Например, они могут решить прекратить все встречи и общение с любовником или договориться идти с работы прямо домой, не заглядывая в бар. Но зачастую нам кажется, что изменник утратил свое право на частную жизнь. В цифровую эпоху во имя восстановления доверия обманутый партнер нередко требует предоставить ему доступ к мобильному телефону, электронной почте, социальным сетям и прочим средствам коммуникации. Психолог и писатель Марти Кляйн замечает, что это не повышает уровня доверия, а, наоборот, понижает его. «Невозможно “помешать” человеку снова вас предать. Он либо решает быть верным, либо нет. Если он выбирает неверность, никакая слежка в мире не сможет его остановить».

Доверие и правда идут рука об руку, но мы также должны понимать, что правда бывает разная. Какая правда полезна для нас самих и для наших отношений в свете тех решений, которые мы склоняемся принять? Одно знание приносит ясность, другое – рождает образы, которыми мы себя мучаем. Если задавать вопросы, которые помогают понять смысл измены – осознать все стремления, страхи, желания и надежды, – жертва неверности не превратится в злого полицейского. Искреннее любопытство перекидывает мостик между партнерами, а этот мостик становится первым шагом к восстановлению близости. Мы становимся союзниками в попытке осознать случившееся и все исправить. Измены совершаются в одиночку, но понять их можно только вместе.

Часть III

Причины

Глава 9

Изменяют даже счастливые люди. В поиске смысла измен

Иногда я чувствую, как мои кости прогибаются под тяжестью всех жизней, которые я не проживаю.

Джонатан Сафран Фоер. «Жутко громко и запредельно близко»

Секс играет на удовольствии от многократного осознания, что мы себя совсем не знаем… На приключения нас толкает не только новизна Иного, хотя она и становится важным фактором, но и Инаковость нас самих.

Вирджиния Голднер. «Ироничный гендер, самобытный пол»

Что, если измена не имеет к вам отношения?

Зачастую тому партнеру, которого любимый человек отверг ради тайного любовника, обманул, обвел вокруг пальца, такой вопрос кажется абсурдным. Интимное предательство всегда кажется личным – оно воспринимается как прямой удар по самому уязвимому месту. Однако, глядя на него лишь сквозь линзу ущерба, причиненного обманутому партнеру, мы видим только одну сторону истории. Да, один партнер изменил другому. Но что он сделал себе? И почему?

Главное в моей работе – смотреть на измену с обеих сторон, понимать как ее причины, так и последствия. На первом этапе в основном анализируется, что произошло: кризис, последствия, боль и двуличие одного из партнеров. На втором этапе выясняется, почему это случилось: выявляются смыслы, мотивы, демоны и извлеченные уроки. Для успешного восстановления обеим сторонам конфликта крайне важно выслушать все эти откровения без предвзятости.

«Почему люди изменяют?» – последние несколько лет я снова и снова задаюсь этим вопросом. Хотя в литературе нам рассказывают о сложных метаниях изменников, в моей практике их мотивы обычно сводятся к одной из двух проблем: либо в браке, либо в человеке. Следовательно, как заметила Мишель Шайнкман: «То, что мадам Бовари когда-то называла поисками романтической любви, сегодня… заключено в рамки «предательства», которое считается не столько проявлением любви и желания, сколько требующим лечения симптомов болезни».

Теория «симптома» такова: измена просто привлекает наше внимание к проблемам, которые уже существуют в отношениях или у человека. Во многих случаях это действительно так. Кульминацией многих отношений становится измена, которая совершается, чтобы компенсировать недостаток чего-либо, заполнить пустоту или найти повод уйти. Неуверенность в партнере, стремление избежать конфликтов, длительный недостаток секса, одиночество или просто многолетнее повторение одних и тех же ссор – мотивация многих изменников сводится к проблемам в браке. О том, что проблемы порождают проблемы, написаны целые тома. Однако психотерапевты ежедневно сталкиваются с ситуациями, причины которых далеко не столь очевидны. Как же трактовать их?

Сложно признать, что измена может случиться и в отсутствие серьезных проблем в браке. Наша культура не верит в измены без вины, а потому, когда нам не в чем винить отношения, мы склонны винить самого изменника. Клиническая литература полнится типологиями изменников, словно характер всегда превалирует над обстоятельствами. На смену религиозному языку пришел психологический жаргон, поэтому теперь говорят не о грехе, а о патологии. Мы больше не грешники, мы больные. По иронии судьбы очиститься от грехов когда-то было гораздо легче, чем сейчас избавиться от диагноза.

Как ни странно, клинические состояния стали востребованной валютой на рынке восстановления после измен. Некоторые пары приходят в мой кабинет, имея диагноз на руках. Брент цепляется за возможность списать на патологию двадцать лет своих измен. Его жена Джоан не столь полна энтузиазма. Она объясняет мне свой взгляд на проблему: «Психотерапевт сказал ему, что у него расстройство привязанностей, потому что отец бросил его одного заботиться о матери и сестре. Но я говорю ему: «То есть теперь ты не просто свинья? Теперь тебе нужен диагноз?»