Читать книгу "Глобальное потепление. Скептическое руководство - Бьорн Ломборг"

ПРИНЦИП ПРЕДОСТОРОЖНОСТИ

Анализ соотношения затрат и выгоды показывает, что только очень умеренное сокращение выбросов CO2 является оправданным, так как оно недешево, малоэффективно и даст результаты только в далеком будущем.

Но люди все-таки заявляют, что мы должны это сделать в любом случае, имея в виду принцип предосторожности. Хотя принцип говорит только о том, что недостаток научных, достоверных фактов относительно глобального потепления нельзя использовать как оправдание пассивности, его обычно переиначивают в пословицу типа «не навреди». В то время как правота исходного принципа является очевидной, пословица значительно более коварна.

Известно, что принцип «не навреди» подразумевает, что мы должны принять строгие ограничения выбросов CO2 прямо сейчас. В конце концов, лучше сейчас потратить какие-то средства на стабильность климата, чем позднее испытывать на себе вредоносную жару. Это утверждение сомнительно по нескольким причинам. Во-первых, если уместны сильные меры (например, уменьшение выбросов на 25%), почему не сократить выбросы на 50% или 75%, — это означало бы уменьшение губительной жары. В итоге мы, естественно, придем только к одному решению — стопроцентному сокращению. Но немногие его поддержат, так как стоимость будет слишком высокой, и это указывает на необходимость чем-то поступиться.

Во-вторых, говоря о «вреде» CO2 мы не думаем о том, что затраты, которые мы берем на себя сейчас, также принесут нам вред. В сущности, расходы на сокращение выбросов сокращают средства на школы, больницы и прочие полезные структуры.

Таким образом, приглядевшись к данному принципу, мы столкнемся с необходимостью выбирать между расходами на предотвращение вреда в далеком будущем и расходами на устранение вреда, причиняемого нам прямо сейчас.

Получается, что снова надо вернуться к обсуждению поиска золотой середины между расходами и выгодой. По сути, этот принцип не добавил ничего нового к нашему видению проблемы. Кажется, что на практике к этому принципу прибегают только тогда, когда говорят о предотвращении вреда в результате глобального потепления, не учитывая другой вред, полученный в результате сокращения выбросов. В таком случае принцип предосторожности просто становится способом узаконить уже сложившуюся позицию.

Пожалуй, наиболее заметно это проявляется в том, как этот метод справляется с предотвращением аварий на дорогах, от которых люди получают тяжелые ранения. Ясно, что намерение «не навредить» на транспортной арене означает снижение максимальной скорости до 5 км/час. Ясно, что нам следует учитывать вред, возникающий из-за отсутствия достаточно быстрой связи в современном обществе. И мы снова оказываемся перед проблемой компромисса между затратами и выгодой.

В перспективе нашей целью должен стать настолько недорогой переход к низкоуглеродному будущему, что наши дети и внуки захотят это сделать. Настолько дешевый, что Китай и Индия также захотят этого. Вот почему для улучшения будущего нам необходимо больше заниматься научными исследованиями и развитием технологий.

Я надеюсь, что через 40 лет нам не придется рассказывать своим детям о том, каким долгим был наш путь, как он проходил через ряд, в сущности безрезультатных, Киотских договоров по принципу «прикажи и контролируй», которые очень мало повлияли на климат, но сделали наших детей беднее и менее способными решать проблемы будущего. Я надеюсь, что нам также не придется говорить о том, как упорно занимались мы глобальным потеплением в ущерб решению множества других очень важных проблем.

Через 40 лет мы должны быть в состоянии посмотреть нашим детям в глаза и сказать, что нам удалось сделать первый шаг очень долгой попытки справиться с изменением климата, и к этому мы пришли через создание более доступных дешевых низкоуглеродных энергетических технологий. И нам не стыдно будет сказать детям, что наши решения сделали мир более приспособленным для будущего: богаче, более сытым, более здоровым и с более здоровой окружающей средой.

Самые разумные варианты

Восстановление осмысленного, основанного на фактах диалога о климате будет означать, что мы можем приступать к энергичным действиям.

— На решение проблемы глобального потепления уйдет столетие, и оно потребует политической воли, которая сблизит партии, континенты и поколения. Нам надо быть готовыми к длинному пути, и мы должны выбрать экономически выгодную стратегию, которая не разобьется об общие амбиции.

— Мы должны сократить выбросы CO2 больше, чем это сможет сделать обессиленный Киотский протокол, но всего на 5%, и постепенно к концу века мы приблизимся к десятипроцентному сокращению.

— Мы должны в 10 раз увеличить финансирование научных исследований и разработок в области низкоуглеродной энергетики. Ежегодно выделяемые на это 0,05% от ВВП или 25 миллиардов долларов могли бы позволить стабилизировать климат на приемлемом уровне.

Но мы должны также представлять, что не только решение проблемы глобального потепления сделает мир в нашем столетии лучше. Если мы посмотрим на экономические расчеты IPCC, то увидим, что, даже каким-то фантастическим образом решив проблему глобального потепления, мы обогатили бы мир XXI века максимум на 14,5 триллиона долларов. Но будучи реалистами, мы видим, что климатическая политика может принести пользу, равную в денежном выражении только 0,6 триллиона долларов, а любые чрезмерные действия ухудшат положение.

Однако наш выбор — между экономикой или экологией, между развивающимся или отстающим миром, — даст более значительный результат в 553 триллиона долларов (по крайней мере). Если мы слишком увлечемся глобальным потеплением, поколение в будущем обеднеет, лишив среднего жителя развивающегося мира 70% увеличения доходов в 2100 году.

При одинаковой нехватке и внимания и денег важно, что мы сначала возьмемся за проблемы, с которыми легче всего будет справиться, получая от этого максимальную отдачу. Важно, что мы непременно должны оставить нашим потомкам самые лучшие возможности.

Но, может быть, слегка бесчувственно просто говорить о триллионах долларов. Лучше давайте поговорим о том, что мы можем сделать.

В обстановке «страха, ужаса и бедствий» изменение климата поглощает все наше внимание. Но послушайте, не надо так волноваться. Наши действия направлены на благо мира — прекрасно. Но не факт, что сокращение CO2 сделает это наилучшим образом. Мы уже убедились, что существует масса других задач, которые можно решить с меньшими затратами, принеся больше пользы. Проект, подобный Киотскому протоколу, который потребовал огромных политических усилий в течение последнего десятилетия, и осуществление которого будет обходиться в 180 миллиардов долларов ежегодно, принесет к концу столетия на удивление мало пользы. Это стало очевидным.

В приведенной ниже табл. 2 сравнивается эффективность Киотского протокола и ряда целесообразных действий, которые мы обсудили в этой книге, включая важнейшие приоритеты, рассмотренные на совещании в Копенгагене. Давайте назовем их стратегиями «чувствуйте себя хорошо» и «приносите пользу» соответственно. Конечно, Киотский протокол можно было бы сделать лучше, но то, что есть, присутствует в таблице, и разница столь огромна и очевидна, что более эффективные сокращения выбросов только незначительно изменят таблицу и, соответственно, результат.