Читать книгу "Метро 2035. Красный вариант - Сергей Недоруб"

Но данная версия не выдерживала критики из-за того, что «Киммерии» в принципе не нужна была дешевая рабочая сила, поскольку банк ничего не производил. И никакая другая фракция не могла бы развернуть крупное производство в такой близости от банка и купцов – не получив, естественно, их финансовой и военной поддержки. Оказать такую поддержку они могли бы разве что безумцам, рискнувшим восстановить герметичность метромоста, но людей со сверхспособностями в метро пока замечено не было. Так что вопрос о том, кому была выгодна плотная заселенность станции, оставался открытым.

Данные соображения со временем легли на стол Кипарису, и после пары экстренных и не особо скрываемых совещаний всплыла версия, что «Киммерия» со «Скифом» фактически способны управлять всем юго-востоком метро, и если они этого не делают, то проблема, очевидно, лишь в отсутствии поддержки широких народных масс. Немудрено, что Датаполису внезапно захотелось помешать Познякам вырасти в альтернативную столицу. Фантазия, благодаря которой секретари выдумали налог на высоту станции, уступала лишь упорству, с которым этот налог навязали Познякам, и можно было лишь позавидовать дипломатическим талантам Баобаба, который провернул проект без единой капли крови.

Таким образом, станция оказалась неинтересной «киммерийцам», и те просто сделали вид, что ничего не было, подарив местным жителям уже почти готовую концепцию многоэтажности, а также несколько тонн неплохих стройматериалов. Однако жители Позняков поняли на себе, до чего неприятно оказаться между молотом и наковальней, и быстро эмигрировали, растворившись преимущественно в тех же Датаполисе и Славутиче, словно пытаясь урвать часть той силы, которая чуть было не перемолола их самих. Многие ушли на восток, и уже тогда на станции мало кто жил. Банкиры «Киммерии», понимая, что миграция была вызвана предвоенной паникой и потому носит временный характер, снова принялись потихоньку скупать капсульные блоки, чтобы позже продать по высокой цене, в свете чего станцию стали покидать те, кто на тот момент решил остаться – теперь уже не бросив свой дом, а выгодно его запродав. Особо везучим посчастливилось осесть на Площади Независимости. Сейчас на Позняках жил от силы один человек из пяти.

Все это Ион вспомнил, глядя на зияющие провалы окон, внутри которых не горела ни одна лампа. Капсульное строение напоминало готовый к сожжению морг. Учитель представлял себе все немного не так. Он думал, что демонтаж строений будет проходить постепенно, начавшись со снятия дополнительных этажей. Оказалось, что отель демонтировали слоями в порядке убывания ценности материалов, из которого строили, не глядя на то, не рухнет ли верхняя часть. Качественной, не изъеденной древесины в нем уже не оставалось. Никаким стеклом, конечно, даже не пахло. Просто гнилой памятник гнилым идеям.

Ко входу подбежала какая-то женщина в платке. Завидев Эльзу, она даже немного успокоилась.

– Вы кто, ребята? – спросила она. – Куда идете? Вы с Осокорков?

– Мы из столицы, – сказал Ион. – Идем по делам на юг. Что тут у вас? Почему вы решили, что я буду стрелять?

– А вы не будете? Меня зовут Маша, если что. Я тут заведующая.

– Заведующая чем? Постом?

– Нет, станцией.

– Ясно, – Ион попытался уместить в голове общий уклад жизни станций и понять, как они сочетаются между собой. Получалось, что Датаполис – не самое сумасшедшее место метро.

– Маша, – обратился он к женщине. – Мы обычные, мирные люди. Идем на Бориспольскую. С этим не будет проблем?

– Да никаких. А вы девушку, получается, сопровождаете?

– Да.

– Правильно делаете, молодой человек. Очень правильно. Ведите ее прочь от войны. От всех невзгод.

– Да что у вас творится?! Чем все так взбудоражены? Война с кем-нибудь?

– Ты ворота видишь?

Ион обернулся.

– Нет, – сказал он. – Не вижу никаких ворот.

– Потому что их нет! Сняли их у нас! Пришли «киммерийцы» с оружием и сняли! Сказали, что это наш штраф. Чего только не придумают…

– И как вы без ворот теперь будете?

– Никак. Видели тамошних? Жрут, как свиньи. Блюют и ходят под себя! А если им со своей станции не откроют? Они же на нас накинутся! А по другому туннелю уже совсем другой отряд пойдет – с оружием!

– Почему вы так думаете?

– А зачем тогда «Киммерия» двери закрывает, а? Обратно-то к себе они не смогут попасть!

– А мне говорили, что смогут. Мол, рама там слабая.

– Это сейчас рама слабая, а потом что будет? Их там сгоняют в туннель, как скот! Каждый месяц! Мы все боимся, что их как-нибудь обратно не пустят. У них кончится еда, и они на нас пойдут! А нам некуда будет уходить! «Хорьки» нас к себе не пустят.

– Почему? – спросил учитель. – Что там, на Харьковской? Нам через нее пройти придется.

– Вы там ни разу не были, ребята?

– Нет.

– Ох, – покачала головой Маша. – Ну, молодую пару, думаю, пропустят.

– Да что хоть там?

– Трудно описать. Вы сами увидите.

– Опасность?

– Если бы, – сказала Маша, махнув охранникам на блокпосту, чтобы их пропустили. – Там глупость человеческая. Сами увидите. Ну, мира вам, ребятушки.

Глава 9. Музей

От Позняков Ион шел беспокойно. От цели путешествия его отделяли всего две станции – мелочь в сравнении с тем, через что он прошел раньше. Однако все произошедшее в последние несколько часов принесло больше впечатлений и банального опыта, чем весь прошлый год. Слишком много для одного дня. Учитель уже завидовал Эльзе, которая, похоже, все пропускала мимо себя. И все же Иона она запомнила достаточно крепко, чтобы выделять его из массы, что учителю немало льстило. Как раз он был бы рад забыть многое из того, что видел сегодня. Пока он не мог позволить себе такой роскоши. Может, в будущем, когда память станет его подводить…

По возвращении на Лукьяновскую он обязательно выберет день, свободный от учеников, и напьется на совесть. Что-нибудь из ассортимента ремонтников, с ароматом трех сортов грибов. Или одного, зато в трех экземплярах. Пусть ему и придется потом все утро чистить пол. А пока что надо собраться и сделать последний рывок через эти две станции.

Судя по тому, что он видел, мир Креста держался на честном слове. Власть и порядок Датаполиса сюда не распространялись. Еще хуже было то, что границы его влияния оказались слишком размытыми, чтобы обнаружить их сразу. Удивительно, как вся структура еще не развалилась. Относительно теплые взаимоотношения между смежными станциями на юге основывались не столько на уважении к соседу, сколько на совместной боязни неизвестного, которое всегда приходит за войной. А пока что перемирие держалось на хрупкой, шаткой, не понятной до конца экономике. Ион понимал, что на следующей станции встретит нечто, напрямую к этой самой экономике относящееся.