Читать книгу "Личный тренер - Веся Елегон"

– Правда? – с сомнением в голосе переспросила мама. – Что-то я о таком не слышала.

– Ну, а я вот слышала. Так что давайте одевайтесь, и домой.

– Хорошо, – мама пристально посмотрела на меня и, наконец, согласно кивнула.

Через пять минут, собранные и довольные, мы прощались у кабинета начальника охраны. Поцеловала каждого карапуза в красные щечки. Обняла маму. С сомнением посмотрела на стоящего в стороне мрачного Дарклая.

– Ладно, беги, а то опоздаешь, – подтолкнула меня мама и помахала. – Детей сегодня уже не поведу в детский садик. Устроим выходной.

Малыши завизжали и забегали кругами.

– Хорошо. Развлекайтесь. Меня не жди. Ложись спать. Не волнуйся.

И окинув взглядом веселую компанию и Дарклая, пошла в сторону раздевалки. Нужно было переодеться перед занятием.

Хорошо, что у спортивного костюма высокий воротник у кофты. Я застегнула молнию до подбородка, надежно скрыв потемневшие синяки.

Первые три занятия прошли гладко. Правда, ни одного из вчерашних подопечных не было. Все новые лица.

А вот четвертое занятие не задалось. По той простой причине, что, едва мне стоило натянуть поверх олимпийки майку, дверь в тренировочную комнату отворилась, и на пороге возник хмурый Дарклай.

Кропорианка, которая разминалась в это время в дальнем конце зала, замерла и вытянулась по стойке смирно, словно на военном построении.

…Почему у всех здесь одинаково странная реакция на этого типа?

– Занятия отменяются, – оповестил нас мрачный лорди. Иноземка, без лишних вопросов и не поднимая глаз от пола, покинула помещение, прошмыгнув в дверь мимо застывшего на пороге Дарклая.

– Что случилось-то? – стягивая с себя слишком тесную и неудобную майку, спросила я. И ойкнула, когда, выбравшись из майки, поняла, что вот он, совсем близко, стоит и смотрит. А потом это монстроподобное создание шагнуло в мою сторону, и я инстинктивно отступила назад, готовясь к более активным действиям. Но действий не последовало. Зато мне задали вопрос. Таким глухим, грудным, не предвещающим ничего хорошего голосом:

– Почему я чувствую запах твоей крови?

– Я-то откуда зн…

Дальше меня прижали к стене, придавив всей мощью своего тела. Я попыталась, конечно, высвободиться, упираясь в плечи иноземца, но такое ощущение, что меня просто зажало между двумя бетонными блоками. Один из которых смертельно меня ненавидел…

Потом лапища потянулась к молнии, а я, сообразив, что хочет сделать этот древний маньяк, стала отбиваться от когтистой лапы, но добилась только того, что мои руки были схвачены другой лапой.

И вот пальцы ухватили язычок металлической собачки, и замок медленно заскользил вниз, открывая мою шею.

Синие глаза сузились. Монстр оскалился и зарычал, ослабив хватку. Я просто вывалилась на пол из тесных объятий и попыталась отползти, когда услышала глухой удар, и на меня посыпалось каменное крошево.

Я отползала медленно, пока монстр стоял спиной ко мне, а его рука, точнее, его кулак мирно покоился в дыре, которая теперь имелась в бетонной стене.

Широкие плечи мерно вздымались вверх и опадали вниз. Он достал руку из стены и размял захрустевшие пальцы.

…Бежать. Сейчас, – скомандовал мой проснувшийся инстинкт чего-то, и я рванула, но была сбита с ног.

Упала, глухо ударившись о мат. Опять попыталась отползти, но монстр схватил за ногу, просто подтянул и подмял под себя. Еще рывок, и в лицо мне вырвался рык, резкий и совсем звериный. Словно меня поймал голодный хищник… И вот сейчас лучше не дергаться, совсем. Потому что в смотрящих на меня глазах не было разума, только голая звериная ярость. Я сглотнула, зверь надо мной глухо зарычал, но уже не так громко. Острые крылья носа зашевелились, втягивая воздух. Лорди наклонился совсем близко ко мне и носом заскользил по щеке и ниже к шее. Отвернулась. Увидела закрытую дверь. И ведь никто бы и не попытался помочь, будь она даже распахнута настежь. Никто…

Опустившись к моей шее, монстр снова зарычал и напрягся, я-то почти не дышала, да и трудно это было сейчас делать, лорди одной рукой наискось, через грудь, придавил меня к полу, пытаясь заставить не шевелиться.

Когда влажный язык коснулся кожи чуть повыше ключицы, я уже почти задохнулась, а потом иноземец убрал, наконец, свою лапищу и, оперевшись на руки, стал облизывать мое горло. Словно зверь, который зализывает раны. Рыча и напрягаясь каждый раз, когда я пыталась пошевелиться.

Ну, лижет и лижет. Главное, чтобы есть не начал…

Я зажмурилась и начала считать. Когда-нибудь ему это должно же надоесть.

…Один. Два. Три…

Когда лапища забралась под майку и заскользила вверх, я вздрогнула и сбилась. А лапища уверенно добралась до груди и, задрав тонкую ткань майки, сдвинула чашечку бюстгальтера. Сердце напомнило о себе гулким ударом и снова замолчало. Оторвавшись от моей шеи, Дарклай что-то прорычал и припал губами к моей груди, жадно втянув сосок…

Выгнуться от мгновенно накатившего удовольствия помешало тело лорди, прижимающее меня к полу. Попыталась что-то сказать, но получился только слабый стон, я замерла, вслушиваясь в этот странный звук. Это действительно я…

Но Дарклая, по всей видимости, ничто не смущало. Потому что он, не отрываясь ни на секунду от моей груди, ласкал руками мою спину, прижимая к себе, и… да, мне нравилось… очень.

Так горячо… все горит… хочется еще… хочется…

– Ты моя, Иль. Зачем ты сопротивляешься?

Слова хлестнули по затуманенному сознанию, заставляя прийти в себя. Перед глазами всплыл кабинет главврача, и тут же вспомнился мерзкий полусвист-полушепот доктора Уанппа:

«Зачем ссстроишь из сссебя недотрогу? Будь сссо мной милой, Ильшшшс…»

Всплывшие в сознании воспоминания оставили неприятный привкус и заставили прийти в себя. Слова были сказаны с другой интонацией, и в них не было той сладко-приторной грязи, что источал ящеропод, но смысл оставался прежним. Или же нет… короче, я запуталась.

Но, как бы там ни было, а туман удовольствия рассеялся, и я слишком отчетливо осознала себя, лежащую на полу, и лорди, нависшего надо мной и жадно ласкающего губами и языком мою правую грудь.

– Отпусти. – Слово, произнесенное тихим, хриплым шепотом, совсем не выражало вложенного в него протеста. Скорее в нем звучала изрядная доля сомнения, смешанная с толикой надежды, что все же не отпустит. Тело совсем было не против происходящего, и разум предательски отмалчивался, пытаясь определиться, на чьей он все-таки стороне – моей или его, собственно, моего тела.

А Дарклай лишь глухо проворчал что-то нечленораздельное и, облизав, как бы на прощание, сосок на правой груди, перешел к левой…

…Как же это… все-таки… мм…

Откуда взялись силы, не знаю, но, упираясь в широкую мускулистую грудь ладонями, стараясь не обращать внимания на то, насколько соблазнительно выпирают мышцы под рубашкой, повторила уже громче: