Читать книгу "Лабиринт для Слепого - Андрей Воронин"

– Как у вас хорошо!" – не смогла скрыть восторга Тамара.

– Да, да. Располагайтесь, – в буфете стоят бутылки.

Возьмите все, что нравится, выставляйте на стол. Будем пить.

Зазвучала легкая музыка, и Глеб только сейчас заметил колонки – высокие и отделанные золотистым деревом. Они походили на небольшие шкафчики. А сама аппаратура стояла в ореховом стеллаже. Книг в гостиной не было. Поражала чистота.

– Вы сами убираете? – поинтересовался Глеб.

– Да нет, приходит женщина через день. Она готовит мне еду и убирает. А так же кое-что стирает, – улыбнулся Прищепов, явно удовлетворенный впечатлением, какое произвела на гостей его квартира.

Глеб сел на мягкий диван. Упруго скрипнула кожа.

А вот Тамара Колотова никак не могла найти себе место. Она не решалась опуститься в глубокое кресло, слишком уж короткой была ее юбка. Но, наконец, она все же решилась.

Глеб заметил ее растерянность и улыбнулся:

– Не стесняйся, Тома, будь как дома. Альберт Николаевич не обидится.

А хозяин уже возился на кухне у холодильника, извлекая из морозильной камеры лед. Тихо звучала музыка, Прищепов сам, видя, что гости не проявляют инициативы, достал из черного немецкого, явно трофейного, буфета бокалы и бутылки, тесной группкой составил их на столе и предложил:

– Давайте выпьем виски.

– Нет, я не буду, – отрицательно мотнул головой Глеб. – Ведь мне еще вести машину.

– Да бросьте, Федор, – хитро улыбнулся Прищепов. – При чем тут машина? Вы, я думаю, даже если на ногах стоять не будете, сможете ее вести.

Через полчаса Прищепов тронул Глеба за плечо.

– Я хотел бы с вами, Федор, переговорить, – каким-то на удивление официальным голосом сказал Альберт Николаевич и посмотрел на Тамару. – А ты посиди здесь. Налей себе выпить. Вот орешки, печенье, конфеты. Угощайся, развлекайся. А мужчинам надо решить кое-какие дела. Пройдемте в кабинет.

Кабинетик оказался на удивление маленьким, тесно заставленным книжными полками и старинной мебелью. Выдержанный в стиле ампир кабинет заполняла мебель, изготовленная русскими крепостными. Такая мебель Глебу очень нравилась, простая и в то же время отлично прорисованная, лаконичная и выразительная.

На деревянных тумбах стояли бронзовые подсвечники.

Письменный стол был чист. Столешницу украшала затейливая инкрустация.

Хозяин опустился в кресло у стола, предложив гостю сесть напротив. Мужчины держали в руках бокалы с виски.

– Скажите мне, – в упор посмотрев на Глеба, спросил Альберт Николаевич, – где это вы научились так ловко для бизнесмена орудовать кулаками?

– О, это давняя история. В детстве я был очень стеснительным и хилым парнем. Меня в классе и во дворе все били, поэтому мне пришлось позаботиться о самосохранении. Долго занимался всякими видами единоборств и, как вы смогли убедиться, кое-чему научился.

– По-моему, все, что я видел, было превосходно.

Хотя я, честно признаться, смутно помню, голова просто раскалывалась.

– А что это за люди? – как бы между прочим вставил вопрос Глеб, маленькими глотками смакуя напиток.

– Это страшные люди. Они почему-то на меня «наехали», требовали больших денег и больших услуг.

– А вы, конечно же…

– Да, – перехватил инициативу Прищепов, – я, конечно же, им отказал.

– Могли бы сразу предупредить, Альберт Николаевич, – мы просто ушли бы из ресторана, не доводя дело до инцидента.

– Думаю, все равно Они от меня не отстанут.

Глеб помолчал, не зная, что посоветовать.

– Послушайте, вы действительно хотите заняться прибыльным делом? – сменил тему Прищепов.

– В принципе не против, – тоном знающего себе цену человека произнес Глеб Сиверов, поудобнее устраиваясь в кресле.

Он задумчиво поглаживал ладонью нежную, будто девичья кожа, полировку орехового подлокотника и рассматривал корешки старинных фолиантов за стеклами книжных шкафов.

– Да-да, книги у меня хорошие. Люблю старинные вещи, – перехватил его взгляд Прищепов.

– По-моему, вы любите не только старинные вещи.

А чем вы вообще занимаетесь?

– Ну, как вам сказать… – самодовольно ухмыльнулся Прищепов. – Работаю консультантом, кое-что покупаю, кое-что продаю. У меня обширные знакомства в дипломатическом корпусе и с нашей богемой. Правда, той богемы, на которой можно было бы хорошо зарабатывать, уже нет. Все свалили на Запад. Кто живет во Франции, кто в Германии, кто в Израиле, а многие уехали в Штаты. Ведь центр искусства сейчас там, и лучшие свалили. А здесь остались те, кому некуда податься.

Но знаете, и среди оставшихся есть большие таланты, и их картины неплохо продаются на Западе.

– Так вы торгуете картинами?

– В общем-то, да.

– Судя по вашей квартире; вы на этом неплохо зарабатываете.

– Раньше хорошо зарабатывал, до Перестройки и вначале. А сейчас.., так. Я же вам говорю, лучших нет.

А то, что было, уже все продано. Остался еще кое-какой антиквариат, да только настоящее искусство уже ушло.

К тому же и бум на все русское закончился. Раньше нарасхват шли картины наших художников, и деньги по тем временам были огромными. А сейчас.., так. Иногда меня приглашают в посольство или в галереи для консультации, просят оценить ту или иную вещь.

– Понятно, – улыбнулся Глеб, приподнял свой бокал и улыбнулся Альберту Прищепову, затем сделал глоток. – Но я думаю, для того, чтобы покупать картины, нужен хороший капитал.

– О, да, нужен. Художники уже не так наивны, как прежде. И если раньше можно было за сто-двести долларов купить первоклассную вещь, а затем продать ее уже не за сотни, а за тысячи, сейчас этого нет. Все стали умными, все разобрались. Да и каталогов сейчас всевозможных море. Открыл, посмотрел, где и на каком аукционе за какие деньги уходит та или иная вещь, сориентировался… Приходится много мотаться, искать, выкупать картины у знакомых, родственников уехавших за рубеж. Вот с этого и живу.

Глебу хотелось сказать – не с этого ты живешь, совсем не с этого, но он сдержался, давая возможность Альберту Николаевичу Прищепову распустить перья и врать дальше.

– Есть несколько художников, о которых знают на Западе только благодаря мне. И готовы приобретать их картины. Но для того, чтобы картины купить, требуются большие деньги. Ведь нужно купить не одну-две, а два или три десятка. Зато на большом количестве можно изрядно подняться.

– Назовите? мне сумму, Альберт Николаевич, и не ходите вокруг да около. Сколько денег нужно вам и сколько получу я?