Читать книгу "Ледяная земля - Джон Фланаган"

На этот раз Холт ничего не ответил. Депарнье, окинув его проницательным взглядом, кивнул, точно получив подтверждение своим мыслям.

– Да, вы не таков. Ваше дело – приказывать, а не подчиняться. А еще меня занимает ваше одеяние. Этот плащ… – Рыцарь наклонился в седле и пощупал складки накидки рейнджера. – Никогда не видел ничего подобного.

Он замолчал, ожидая ответа Холта. Рейнджер молчал, и Депарнье это ничуть не удивило.

Он продолжил:

– А еще вы чрезвычайно метко стреляете. Нет, даже не так: я не знаю ни одного другого стрелка, которому удался бы тот трюк, что вы проделали вчера.

На этот раз Холт ему возразил:

– Выстрел был так себе. Целился-то я вам в глотку.

Депарнье звучно рассмеялся:

– О, мой друг, я так не думаю. Стрела ваша попала как раз туда, куда должна была. – И он захохотал снова. Холт заметил, что, несмотря на деланое веселье, глаза рыцаря оставались серьезными. – И вот, – произнес галлиец, – я решил, что такую редкую птицу неплохо было бы изучить. А еще, мой друг, вы можете оказаться мне полезным. Ведь кто знает, какие еще талан ты и умения скрываются под этим необычным плащом?

Хорас наблюдал за двумя мужчинами. Казалось, галлийский рыцарь потерял к нему всякий интерес, но юноша особенно и не расстроился. Несмотря на то что собеседники шутливо поддразнивали друг друга, Хорас чувствовал, что на самом деле они предельно серьезны. Смысл разговора ускользал от его понимания, и он был рад, что Холт взял дело в свои руки, а ему самому остается лишь наблюдать, куда заведет их судьба.

– Сомневаюсь, что смогу вам пригодиться, – бесстрастно ответил рейнджер на последнюю реплику Депарнье.

Интересно, подумал Хорас, уловил ли рыцарь истинный смысл этих слов – что Холт не имеет никакого желания пользоваться своими умениями в угоду людей, захвативших его в плен.

Похоже, что уловил: Депарнье задержал на секунду взгляд на своем спутнике, а потом улыбнулся:

– Ну, это мы еще посмотрим. А пока что позвольте мне предложить вам свое гостеприимство до тех пор, пока рука вашего спутника не заживет. – Он обернулся и улыбнулся Хорасу: впервые за все время поездки он как будто пригласил юношу присоединиться к беседе. – Ведь, знаете ли, если вы ослаблены болезнью, по этим дорогам ездить небезопасно.

На ночлег они остановились на небольшой поляне рядом с дорогой. Депарнье выставил часовых, но Холт приметил, что число людей, которым надлежало нести стражу рядом с ними, значительно превышало число защищавших лагерь снаружи. Наверно, Депарнье в этих землях чувствует себя в безопасности. Когда все собирались ложиться спать, рыцарь потребовал, чтобы аралуинцы сдали оружие на хранение. Выбора у них не было, и они повиновались.

Хорошо хоть, что Депарнье больше не играл роль гостеприимного хозяина и решил есть и спать в отдельном шатре – разумеется, из черной холстины, – который натянули стражники.

Холт оказался в затруднительном положении. Если бы он путешествовал один, то мог бы запросто раствориться в ночи, прихватив с собой оружие.

Но Хорас не был обучен искусству перемещаться незаметно и ускользать из-под стражи, поэтому не было никакой надежды на то, что Холт сможет взять его с собой. У рейнджера не было ни малейших сомнений в том, что исчезни он ночью – и его юный друг долго не проживет. Потому Холт решил подождать и посмотреть, что из этого выйдет. По крайней мере, кавалькада двигалась на север, куда им и было нужно.

Накануне в таверне старый рейнджер узнал, что горные тропы между Тевтландией, страной, граничащей с Галликой, и Скандией, что находилась еще севернее, в это время года засыпаны снегом. Поэтому они вполне могут месяц или два подождать в гостях. А чем замок Монсомбр хуже любого другого жилища? Холт не сомневался, что Депарнье смутно догадывается о его настоящей профессии. Похоже, он хотел пригласить Холта к себе на службу. Пока что, размышлял Холт, они находятся в относительной безопасности и идут в нужную им сторону. Когда настанет время, ему, возможно, придется несколько изменить свой облик. Но пока надо выжидать.

На следующий день путники подошли к замку рыцаря. Несмотря на первоначальный жест доброй воли, Депарнье наутро решил не возвращать пленникам оружие, и Холт чувствовал себя до странности беззащитным без привычной, успокаивающей тяжести ножей у пояса и двух дюжин стрел за спиной.

Монсомбр показался над окрестным лесом; добраться до плато, на котором стоял замок, можно было лишь по узкой извилистой тропе. Чем выше взбирались путники, тем круче становились обрывы по обеим сторонам дороги. Сама она была довольно узкой: едва хватало места для четверых всадников. Такой ширины как раз хватало, чтобы могло подойти подкрепление, но большим силам противника тут пришлось бы нелегко. Такая мера предосторожности свидетельствовала о том, что галлийские рыцари постоянно борются за власть и, следовательно, должны быть готовы к обороне.

Замок был приземист и грозен, с толстыми стенами и тяжеловесными башнями по углам: ничего общего с изящным Редмонтом или Аралуином. Этот мрачный, неприветливый и пугающий замок был построен для войны, и только для нее. Холт пояснил Хорасу, что Монсомбр переводится как «темная гора», и это название как нельзя лучше подходило ему.

Путники поднимались все выше и выше в горы. Вдоль дороги стояли высокие столбы, с которых свисали странные квадратные конструкции. Подойдя к ним ближе, Хорас, к своему ужасу, понял, что это были железные клетки всего в аршин шириной. Внутри были человеческие останки. Клетки эти мягко покачивались на сильном ветру, завывавшем в горах.

Некоторые из несчастных, судя по всему, провели в узилище многие месяцы. От них остались одни высохшие оболочки, почерневшие и съежившиеся от длительного пребывания на солнце, украшенные гирляндами из полусгнивших обрывков одежды. Клетки были сделаны так, что в ячейки между прутьями могли проникнуть вороны: они терзали людскую плоть. Почти у всех жертв глаза были выклеваны.

Хораса затошнило. Он обернулся и посмотрел на мрачное лицо Холта. Депарнье заметил реакцию юноши и пришел в восторг от эффекта, который произвело на «гостя» это ужасающее зрелище.

– Это всего лишь преступники, – беззаботно проговорил он. – Конечно, все они были осуждены справедливым судом. Я слежу, чтобы правосудие в замке Монсомбр свершалось в соответствии с законом.

– В чем их вина? – хрипло спросил юноша. В горле у него стоял ком, и во рту так пересохло, что сложно было говорить.

Депарнье улыбнулся ему и притворился, что раздумывает.

– Они все совершили различные преступления, – ответил он. – Если в двух словах, они вызвали мое недовольство.

Хорас несколько секунд выдерживал смеющийся взгляд рыцаря, но затем отвернулся, качая головой. Он пытался не смотреть на измученные тела, что висели над его головой. Всего их было около двадцати, точнее он сосчитать не мог. Юноша вдруг понял, что не все узники умерли: в одной из клеток человек зашевелился. Поначалу Хорасу показалось, что это обман зрения – что это просто ветер развевает обрывки одежды. Но когда путники подошли ближе, между прутьями просунулась рука, и из клетки донесся душераздирающий хрип. Человек молил о помощи.