Читать книгу "Этрусское зеркало - Наталья Солнцева"

- Не знала, что Савва - дворянских кровей, - раздался за спиной Смирнова женский шепот. - Он и по внешнему виду, и по поведению - самый что ни на есть мужик был.

- Родословную нынче тоже купить не проблема, - приглушенно отозвался мужской голос. - Россию превратили в большой базар, где все продается и покупается!

- Тсс-с-с-с… - зашикали вокруг.

Приземистый, дородный батюшка, облаченный в траурные ризы, полную службу править не стал, - ввиду сомнительного способа ухода из жизни покойного, помахал кадилом, погнусавил что-то себе под нос, сыпанул на гроб землицы и дал знак опускать. Послышались сдержанные рыдания. Всеслав обернулся поглядеть, кто плачет. Родственников у Рогожина не оказалось - ни дальних, ни близких, единственный друг Панин и тот не пришел, сослался на плохое самочувствие. Так что оплакивать покойного было некому. Кроме сотрудников «Галереи» в полном составе, на церемонии присутствовал Геннадий - отрешенный, весь в черном, репортеры, группа художников, представители общественности и большое количество любопытных, которые узнали о похоронах на выставке или из газет.

Плакала старуха Лосева, стоявшая рядом с сыном - понурым, отекшим с перепоя. Пашка Лось опустил голову и шмыгал носом, воровато оглядываясь. Ему явно хотелось выпить, но, судя по прилично одетым людям, вокруг найти собутыльника среди провожающих Рогожина в последний путь ему не удастся.

Рабочие скоро засыпали яму, уложили поверх венки и живые цветы, установили портрет покойного в черной рамке - Савва невесело смотрел из-под бурсацкой челки, ухмыляясь одним уголком рта. Он словно посмеивался над собравшимися - я, мол, уже покинул сей бренный мир, ребята, а вам это только предстоит. Дрянная и мрачная процедура. Этруски справлялись с этим не в пример лучше! Они бы сейчас пир веселый закатили, танцы, песни… музыку, шуточные состязания…

Смирнов и Ева договорились на кладбище находиться порознь - так больше услышать можно, увидеть. Но ничего особенного, достойного внимания, на похоронах не произошло. Все было чинно, официально, дорого и бесстрастно. Если бы не старуха Лосева, никто бы и слезинки по Савве Рогожину не проронил.

После церемонии всех желающих помянуть покойного пригласили в несколько автобусов, которые повезли их в кафе, где уже ждали накрытые столы.

Ева отказалась оставаться на поминки.

- Рогожина никто толком не знал, - шепнула она Смирнову. - Люди будут есть, пить, говорить обыкновенные в таких случаях вещи… нам это ничего не даст.

Геннадий, видимо, тоже не собирался поминать художника - он сел в черный «Мерседес» и медленно покатил по дороге с кладбища.

- Я за ним, - сказал Всеслав, устремляясь к своей машине. - Ты со мной?

Ева схватила его за руку.

- А можно?

- Ладно, садись… только быстрее, а то потеряем его.

Геннадий увеличил скорость, выезжая на оживленную городскую трассу. Ему и в голову не приходило, что кто-то может следить за ним. Чернов между делом, не вдаваясь в подробности, представил Всеслава как нового сотрудника. Геннадия не интересовал ни штат «Галереи», ни живопись, ни культура древней Этрурии. Он просто выполнял свою работу. Его поручитель должен быть доволен - в этом заключалась задача Геннадия.

- Куда он едет? - спросила Ева, стараясь не упустить из виду черный автомобиль.

- Сейчас выясним.

«Мерседес» Геннадия остановился у клуба «Русский престиж» - небольшого элитного заведения, в котором был отличный кордебалет, бильярдная, комната для игры в карты, бар и ночной ресторан.

- И что мы будем делать? - спросила Ева, когда за Геннадием закрылась дверь клуба.

- Пока не знаю…

- Этот Геннадий - хозяин заведения или служащий? - не унималась Ева. - У него дорогая машина. Служащему такая не по карману.

- Машина может быть не его, а служебная, - сказал сыщик. - И в клуб он мог заехать как клиент. Почему нет? Похороны - процедура не из приятных, вот человек и решил расслабиться. Не сидеть же ему на поминках со всей этой репортерско-богемной братией? Геннадий - господин серьезный, я бы с ним шуток шутить не стал. Чернов не зря его опасается.

- Он что, бандит?

- Даже если и был, то теперь - нет.

Смирнов припарковал машину чуть ниже по улице, открыл окно, закурил и задумался. В «Русском престиже» работал швейцаром один из его осведомителей. Так что самое позднее завтра он все узнает про Геннадия. Разумеется, если тот заехал в клуб не в первый раз.

- Поехали отсюда, - сказал сыщик, метко попадая окурком в урну. - Заходить все равно нельзя - он нас узнает. Да и одежка у нас не соответствует.

Ева вынуждена была согласиться с его доводами.

- А Васильки? - спросила она. - Туда мы успеем до темноты?

- Попытаемся, - вздохнул Смирнов. - Хотя надежды мало. Время нас поджимает, дорогая. Завтра Чернов должен представить Геннадию копию картины. Чует мое сердце, момент будет напряженный!

Ева притихла. Она молча смотрела на дорогу, а потом незаметно задремала - давала о себе знать бессонная ночь. Проснувшись, Ева увидела, что они выехали из города, и вместо домов по сторонам шоссе тянутся живописные подмосковные леса, кое-где тронутые желтизной. Вечерело. По-осеннему прохладный, прозрачный закат ложился на небо лиловыми полосами.

- Ой, где это мы? - встрепенулась Ева. - Я, кажется, заснула. Скоро Васильки?

- Нет еще. Ты спи…

Она снова задремала, и, когда в очередной раз открыла глаза, Всеслав притормозил у дорожного указателя. Васильков на нем не значилось.

- Ну, и куда теперь? - чертыхнулся он.

По сторонам проселочной дороги шумел темнеющий лес. Похолодало. Ветер приносил из чащи запах хвои.

Оказывается, Смирнов свернул с трассы на проселочную дорогу и заблудился. Указатели оставляли желать лучшего. Кроме их машины, больше никакого транспорта поблизости не было.

- Глухомань какая, - зябко куталась в траурную накидку Ева. - Ни души вокруг… Ну, ты, Славка, завез… за синие леса, за далекие горы, за быстрые реки. К утру хоть выберемся?

- Да… Васильки на краю света! - усмехнулся сыщик. - Это все ты! «Надо срочно искать Глеба! Ты несерьезно относишься к поискам Алисы!» Кабы нас самих теперь искать не пришлось!

- Может, кто-то будет ехать, а мы его спросим, - виновато сказала Ева.

Смирнов выругался и сел за руль.

- Пускай в ход свою знаменитую женскую интуицию, - предложил он. - Другого выхода нет. По этим дорогам только Соловей-разбойник ездит, и то раз в сто лет!

Он вернулся назад и доехал до пропущенного поворота.

- Может, сюда?

- Ага! - испуганно кивнула Ева.

Пока они блуждали, совсем стемнело. Перспектива заночевать в машине посреди леса не радовала. И тут им повезло. В непроглядной тьме появились две светящиеся точки, которые быстро росли. Ева выскочила из автомобиля и замахала черной вуалью. К счастью, водитель оказался не робкого десятка, притормозил.