Читать книгу "Месть в ажурных чулках - Дарья Калинина"

— Понимаете! — издала Кира сдавленный возглас. — Лилия, она…

— Помогите!

Кира замолчала и изумленно уставилась на подругу: ей послышалось, или Марьянне в самом деле нужна помощь?

— Помогите! — уже более явственно и куда более зло произнесла старуха. — Распутайте мне глаза! И снимите прическу! Черт, я ничего не вижу! А все из-за вас!

Подруги переглянулись. Кошмар! Да, все еще хуже, чем им представлялось. Марьянна не просто дама с приветом и экстравагантными пристрастиями в одежде. Она самая настоящая сумасшедшая! И как ее только на улицу выпускают? Хотя понятно, Ваго не желал запирать любимую матушку в сумасшедший дом. И поселил ее хоть и отдельно, но все же в нормальной квартире, без решеток на окнах и санитаров с успокоительными ампулами наготове.

Но Ваго погиб. И некому теперь присматривать за полоумной мамулей. Отец Ваго отсутствует и не может оказать влияния на супругу. И в офисе «Гормета» с бедняжкой именно поэтому носятся как с писаной торбой — не дай бог, впадет в буйство и такого там натворит!

— М-мы, п-пожалу-уй, пойдем! — пролепетала Леся и двинулись было к выходу.

Но Марьянна была начеку.

— Стоять! — взвизгнула она с такими децибелами, что в витрине лопнул бокал богемского стекла. — Никуда вы не пойдете, пока не распутаете меня!

При этом она извивалась всем телом и трясла головой со все более угрожающей скоростью. Потом мадам, видимо, решила, что этого впечатления явно недостаточно. Она неожиданно вскочила со своего кресла и пустилась в пляс. При этом она то залихватски откидывала голову назад, то наклонялась вперед и время от времени притопывала ножкой в домашней тапочке, отороченной мехом, размахивая своим вавилонским безобразием на голове во все стороны.

Двигалась она несколько хаотично, время от времени натыкаясь на стол, стулья и прочие предметы меблировки, роняя их, но упорно продолжая свои дикие танцевальные па. При всем этом было видно, что танцы не доставляют мадам никакого удовольствия. Она ругалась. И сквозь ее стиснутые зубы просачивались все более и более страшные проклятия.

— Ну все! — ахнула Кира.

— Что все?

— Приступ у нее начался! — объяснила Кира.

— Ты думаешь? — пролепетала Леся, хотя и сама думала о том же.

— Ну мы с тобой и попали! — простонала Кира. — Сейчас она потанцует, разогреется немного, в раж войдет. Потом на стены кидаться начнет, а потом и на людей.

— Н-на ка-аких лю-удей?! — с подвыванием поинтересовалась у подруги Леся. — Тут, между прочим, никого, кроме нас с тобой, нет.

Кира кинула на нее выразительный взгляд.

— Ой! Ой! — схватилась за голову Леся. — Я не хочу, чтобы она на меня кидалась!

Но неожиданно Марьянна угомонилась. Плюхнувшись на ближайший диван, она уткнулась лицом в колени и сердито закричала на подруг слегка приглушенным голосом:

— Вы, две идиотки! Так и будете стоять столбом, разинув рты, или поможете мне все-таки?

— Поможем! — согласилась Кира, размышляя, чем бы таким огреть Марьянну, если она примется буйствовать еще сильней.

— Вот и хорошо! — неожиданно успокоилась Марьянна. — Начните с того, что разлепите мне ресницы.

Подруги осторожно, ожидая в любую минуту от женщины какой-нибудь каверзы, приблизились к Марьянне и только тут поняли, что на самом деле произошло. Марьянна необыкновенно тщательно подготовилась к выходу в свет. Наклеила себе почти трехсантиметровые ресницы да еще густо накрасила их стойкой тушью. И когда она принялась возмущенно хлопать глазами, верхние ресницы спутались с нижними и буквально ослепили беднягу.

Марьянна вовсе не танцевала и не впала в припадок помешательства. Она просто старалась разлепить глаза, тряся головой в разные стороны. А когда ей это не удавалось, то ругалась и топала ногой. Следующие десять минут уже подруги выплясывали вокруг Марьянны, стараясь распутать ее ресницы.

Но сделать это было тем трудней, что с каждой минутой Марьянна злилась все больше и больше. И к тому же требовала, чтобы подруги не вздумали отлеплять накладные ресницы, так как ей еще идти в общественное место и она должна, как всегда, произвести там сногшибательное впечатление.

— Если бы вы пошли в своем натуральном виде, тогда бы уж точно все попадали! — заявила ей вконец обозлившаяся Кира.

— Что? — дернулась Марьянна.

И внезапно замолчала, хлопая глазами.

— Надо же! Я вижу! — обрадовалась она. — Девочки, какое счастье! Я вижу! Сколько времени?

Часы показывали около половины седьмого.

— О боже! — кидаясь к огромному зеркалу, воскликнула Марьянна. — Мне скоро выходить, а мое лицо… О, оно погибло!

— Ничего с вашим лицом не случилось. Просто краска немного поплыла, — утешила ее Леся. — И не удивительно, вы так дергались, что вся вспотели. Вот краска и расплылась. Хотите, я вам все подправлю?

А ты умеешь? — недоверчиво уставилась на нее Марьянна, но быстро махнула рукой. — Впрочем, ладно! Давай! Хуже уже все равно не будет.

Леся усадила Марьянну перед зеркалом, раскрыла многочисленные коробочки с пудрой, румянами, тенями, кремами и прочими интересными штучками и принялась наводить на пострадавшую красотку полный лоск. Попутно она не забывала и о главной цели их визита с Кирой в гости к пожилой экстравагантной даме — прояснить их отношения с погибшим сыном.

— Милый мой мальчик! — закатила только что накрашенные глаза Марьянна, снова едва не погубив чудом восстановленную красоту. — Какая ужасная смерть! А все эта змея подколодная, шалава подзаборная. И угораздило же его в собственную постель смерть свою тащить!

— Но почему вы так уверены, что это была именно она?

— А кто же? — вновь захлопала глазами мадам.

— С такой привычкой, невольно подумала про себя Кира, лучше бы ей вовсе было отказаться от накладных ресниц. Ведь так активно ими хлопать — пять минут до беды. Кто же еще, спрашиваю я вас? — продолжала грозить в воздух сухоньким кулачком Марьянна. — Если эта шалава прогнала моего мальчика и он мне об этом сообщил.

— Сказал, что его баба выгнала? — поразилась Леся.

Судя по абсолютно сухим глазам Марьянны, в которых не было ни слезинки, мама и сын не испытывали друг к другу особо теплых родственных чувств. А тут вдруг такое доверие. Сын припадает к иссохшей материнской груди в поисках ласки и утешения.

— Нет, сам бы он ни за что не признался, — подтвердила ее подозрения Марьянна. — Сказал, что, напротив, это он от Лильки ушел. Только меня не обманешь. Он эту Лильку на руках готов был носить. И чтобы добровольно бросить? Нет, такого быть не могло.

— А вдруг она ему изменила?

— Скажете тоже, — тряхнула головой Марьянна. — Милочка, ты мне волосы укрепи получше, а то что-то я себя неадекватно чувствую.