Читать книгу "Вокруг пальца - Йон Колфер"

«Терьеры». Какой шикарный сериал. Что за олух снял «Терьеров» с эфира?

Эдит успокаивает себя каким-то йоговским дыханием и буквально озаряет меня улыбкой. Зубы у нее белые и ровные, как шеренги мятного «Орбита», не считая чуть искривленного клыка. Я где-то читал, что в наши дни ортодонты ради более натурального вида оставляют какой-нибудь изъянчик.

– Дэниел, – говорит она, покачивая головой. – Прямо не верится, что это происходит. Ты мой спаситель!

Я и сам чуть ли не заливаюсь краской. Эдит откровенно на седьмом небе. Тут никакой липы. Я неплохо разбираюсь в людях, а с этой женщиной все мои уровни фейс-контроля дают зеленый свет. Может, она и не режет правду-матку, но один на один с Эвелин и со мной довольно откровенна.

– Я ничего и не делал, – отвечаю я, разыгрывая карту «ерунда, мэм». – Просто подвез свою тетю домой.

Домой. Это слово заводит Эдит по новой.

– Да, домой. Ты дома, Эвелин. Пожалуйста, останься. Умоляю. Кроме тебя, у меня никого нет. И ты тоже, Дэн.

А я-то уж думал, меня она так и не пригласит.

– Вообще-то я бы не отказался от убежища на несколько дней. В настоящий момент мои обстоятельства несколько осложнились.

– Конечно. Конечно. У меня масса места. Оставайся, сколько потребуется. У тебя есть багаж, Эвелин?

Та хмурит брови.

– У меня был мешок для мусора, полный вещей, пока этот тип, крутнувший мне динаму в Квинсе, не спер его, ублюдок. На кой черт ему колготки?

Эдит в замешательстве. В заявлении ее падчерицы слишком много элементов, взаимосвязь которых ей постичь не дано.

– Крутнувший тебя, как динамо? – чуть ли не с испугом переспрашивает она.

– Ага, – растолковывает Эвелин, – мне пришлось слегка покрутить подолом, чтобы насшибать на выпивку. – Она подмигивает. – Знаешь эту историю, праведная Эдит?

Один из маячащих поблизости коридорных хихикает, и я решаю, что настал идеальный момент увлечь мою тетю прочь, пока по ее милости нас обоих не вышвырнули прочь.

Я крепко беру Эвелин за пояс и конвоирую мимо хохотунчика.

– Лифты там позади, Эдит?

«Лабутены» Эдит («Полиция моды») цок-цокают по мрамору, пока она изо всех сил старается не отставать от моей маршевой поступи.

– Да. Большие золотые двери. Их не прозеваешь.

Это неправда. Прозевать их можно запросто. Все двери в этом здании большие и золотые, даже двери туалетов. Я делаю грамотную прикидку и выбираю набор золотых дверей с кнопками вызова.

* * *

Теперь, когда веревочки штор дергает Эдит, пентхауз Костелло стал более изысканным. Я помню, как был тут как-то раз, за год до того, как папа познакомил семейный автомобиль с бетонной стеной. Мне было пятнадцать, и мама привезла меня ради попытки примирения. Логика заключалась в том, что я был вылитый Пэдди в молодости, а взгляд в зеркало времени мог бы растопить сердце старика Костелло. Вообще-то мама не хотела быть здесь, но вообще-то не хотела она быть и где обычно, так что позволила Эвелин уговорить ее приехать.

«Отец хочет увидеть Дэна, – сказала ей Эвелин во время последнего визита к нам. – Дэн задира, а ты знаешь, что папа западает на лихих парней».

Помню, как сидел в передней, дожидаясь аудиенции и чувствуя себя немного не в своей тарелке из-за выражения «лихой парень».

В те дни апартаменты Костелло в пентхаузе напоминали кусочек Акрополя с самыми что ни на есть настоящими греческими колоннами и парой бюстов на постаментах. Декор был целиком тестостероновой школы, включая голову благородного оленя на стене и чучело горной гориллы, пугавшее меня до потери штанов немигающим взором, хоть я и знал, что глаза стеклянные. Помню, мама обняла гориллу и звала ее Кнопкой, но это сделало ее только более жуткой. Если б она в тот момент ожила и раздавила мою маму могучими черными пальцами, я бы ничуточки не удивился.

Нас заставили прождать полчаса, после чего лампочка над дверью кабинета мигнула зеленым, сигнализируя маме, что она может войти.

Пожав мне руку, она сказала: «Ладно, Дэн, я иду в логово льва. Не волнуйся, если услышишь крики. Просто Пэдди Костелло так общается».

Мама скользнула внутрь, перед высокими дверями выглядя совсем крохотной, и почти тотчас поднялся невероятный ор. Я ухитрился держать себя в руках, пока слышался музыкальный перезвон бьющегося стекла, потом подумал: «А ну его к чертям» – и вломился в святилище.

Роль защитника мне была очень по душе. Только на прошлой неделе я толкнул папочку так крепко, что тот треснулся спиной о стол; да еще я регулярно цапался с парнями куда старше себя. Уж со стариком-то я наверняка управлюсь.

Пэдди Костелло оказался вовсе не таким великаном, каким мне рисовался, на деле даже на полфута ниже меня, но энергия исходила от этого типа волнами, окружая аурой жесткого устрашения. Он напомнил мне козла своей бородой клинышком, жилистым телосложением и диким взглядом бегающих глаз. Этот взгляд метался от шкафа для трофеев, стеклянная дверца которого разлетелась вдребезги от брошенной книги, к моей матери, испуганно съежившейся в низком деревянном кресле, и наконец упал на меня. Мальчишку, посмевшего прийти на выручку матери.

Плюнув на собственный пол, дед указал костлявым пальцем на меня, будто возлагая вину за брошенную книгу. Я не знал, что сказать этому старику – я говорю «старик», хотя, по-моему, ему было лет пятьдесят, – но мне требовалось что-нибудь покрепче. Мой язык выступил по собственной воле, бросив: «Пошел в балду, старик!»

Адрес отправки Пэдди ничуть не побеспокоил. А вот обращение «старик» заставило взвиться.

– Старик?! Да я тебе башку снесу с одного удара.

На этот вызов отвечать я не потрудился. Я просто поставил ноги, как учил школьный тренер по боксу. Теперь ему оставалось или драться со мной, или заткнуться к чертям собачьим.

Пэдди не сделал ни того ни другого. Вместо того он хохотнул, показав полный рот кривых зубов, и позади стола прошел к шкафу для трофеев.

– Юный Дэниел. Говорят, плоть от плоти Костелло. Похоже, не проходит и дня, чтобы кто-нибудь не наполнил мне уши байками о юном Дэниеле.

Я ничего не сделал, но глаз с него не сводил. Вполне может быть, что он коварный ублюдок.

– Дэниел сообразительный и крепкий. Если не имя, то хоть бизнес Костелло он подхватить может.

Пэдди сунул руку в шкаф с трофеями сквозь дыру, окруженную острыми осколками, не обращая внимания на свежий порез на указательном пальце.

– Позволь сказать тебе кое-что, Дэниел, – произнес он, вытаскивая книгу. – Мне вовсе не нужно, чтобы кто-нибудь подхватывал мой бизнес или имя. Я проживу дольше всех на свете, а потом меня положат в землю. Тогда мне будет насрать на всю эту бодягу целиком. Весь мир может лететь в ядерный ад, а я об этом и не узнаю. Я ни о чем не жалею. Были вещи, которых мне недоставало, но я не задаю вопросов, потому что мне это понравилось, как бы оно там ни было.