Читать книгу "Средство от болезней - Вячеслав Гусев"

Шаг 3.3. Ассоциированная модель. Модель, которая существует почти у всех детей дошкольного возраста. Практически все малыши очень уверенно говорят: «Конечно, я сам делаю себя больным». Именно благодаря детям я задумался в свое время о странности медицинских моделей. Даже когда я просил своих дошкольных клиентов рисовать свои болезни, они крайне редко изображали каких-нибудь монстров. Например один мальчик нарисовал себя как растаявшего. Маленькие пациенты благодаря своей непосредственности еще не верят, что болезни нападают на них откуда-то. Поразительно, но, похоже, дети стремятся к большей ответственности за свою жизнь. Но закончим лирическое отступление. Если клиент говорит: «Да, это я сам создаю проявления своей болезни!» – то для терапевта это и плохо, и хорошо одновременно. Хорошо, потому что этот клиент сам подошел к ответственности за свое здоровье. Плохо потому, что работать придется в диалоге. Такой клиент не потерпит халтуры. Чтобы работать с ним, вам придется прекрасно осознавать себя.

Шаг 4. Работа с осознанием.

Шаг 4.1. (4.2) Работа с диссоцированной моделью.

Итак, наш клиент имеет диссоциированную модель. Это значит, что его внутриличностный конфликт воспринимается как конфликт между ним и болезнью. В этом случае сказать ему об этом прямо – значит тут же потерять клиента. Наилучший выход – принять эту модель и работать так, как будто болезнь действительно является внешним объектом.

1. Работа с пустым стулом. Данная техника подразумевает то, что пациенту предлагается поговорить с воображаемым собеседником, например, с партнером по конфликту, родственником, частью себя, или в данном случае со своей болезнью. Техника предназначена для интеграции.

Пример.

Почти классический. Я приводил уже этот пример в одной из статей. Работа с больным бронхиальной астмой с 20-летним стажем. Пациент вошел в кабинет с уже начавшимся, достаточно сильным приступом астмы. Я предложил ему представить на пустом стуле перед собой свою болезнь. Он с легкостью это сделал и описал болезнь как страшного монстра, который издевается над ним. Клиент говорил о болезни с большим страхом, почти с ужасом. Я попросил его пересесть на место этого монстра и попробовать сыграть его роль. Пациент сел на стул болезни и перевоплотился. Его затрудненное дыхание исчезло, наоборот, на месте своей болезни он дышал сильно и гневно. В свой адрес он направил множество угроз. Он был сейчас гневным и здоровым, но совершенно не замечал этого! Если бы я вмешался, его приступ мог бы вернуться вновь. Я работал в зале ЛФК, где на полу лежало несколько матов. Мне пришло в голову попросить этого парня представить, что эти лежащие маты – все остальное человечество. Не мог бы он попробовать выразить те чувства, которые испытывает в свой адрес на месте болезни, этим матам? Тут произошло нечто неожиданное. Несчастный астматик исчез совсем. Этот парень превратился в Наполеона. Он скрестил руки на груди и начал и начал отдавать приказания воображаемым подчиненным. Дышал он совершенно легко и свободно. Приступ астмы разрешился за несколько минут. Позже я побеседовал с его женой. Она рассказала, что в жизни он очень тихий и застенчивый человек. Только вот работает прокурором. Что лучше – быть больным и скромным, или нахальным и здоровым?

Печаль этого примера в том, что мгновенное чудесное снятие приступа ничего не решает. Оно дает пациенту надежду, показывает возможные пути выздоровления, но чаще всего требует работы. Осознанной работы по использованию тех сил и потенциалов, которые пока проявляются как бронхиальная астма. У меня есть студент с сахарным диабетом. Наша первая встреча произвела на него большое впечатление. После нескольких минут работы у него случилось гипо-состояние.[19]То есть пятнадцатиминутная работа подействовала как доза инсулина. Однако дальнейшая терапия была достаточно долгой и потребовала приобретения новых навыков.

Обычно работа с пустым стулом завершается либо спонтанной интеграцией, когда пациент говорит: «Да ведь там никого нет, на этом пустом месте, это все мое!», либо мне приходится просить пациента примерить слова и переживания, высказанные из роли болезни.

Основным вопросом этой техники является все же выяснение потребности. В чем потребность астмы у пациента из недавнего примера? В агрессивности. Но ведь агрессивность – это не плохо и не хорошо. Победить на олимпиаде – это агрессивно, и наорать на соседа в подъезде – тоже. Только первый способ общество приветствует, второй отвергает. Хроническим пациентам приходиться заново осознавать свои потребности и искать для них социально-приемлемые формы. Я называю этот процесс повторной социализацией.

2. Работа с энергией химических соединений. Ради бога, не пугайся, читатель, в этой книге и так мало магии. Техника надежная, проверенная во множестве разных городов. Как она работает? Общеизвестно что любое лекарственное средство вызывает какой-то эффект лишь потому, что является внешним, привнесенным аналогом тех соединений, которые организм способен вырабатывать сам. Но соединения вырабатываются под достаточно строгим контролем нервной системы. Например, если человек запрещает себе гневаться, он будет пытаться сдерживать себя. Как блокировать свои психологические и, следовательно, химические реакции? В итоге адреналин и похожие на него вещества приходиться вводить снаружи. Так, например, бывает у астматиков. Наркотические соединения также либо стимулируют выработку собственных медиаторов, либо являются прямыми аналогами внутренних веществ хорошего настроения. Знаете историю про крысу и педаль? Если крысам в центр удовольствия ввести электроды, и создать специальную педаль, замыкающую контакты, то крыса давит на эту педаль до самой смерти, забывая про еду и другие крысиные заботы. Очень грустная история. Вам это ничего не напоминает? Странно, как люди не додумались до такой операции. Миллионы наркоманов сидели бы дома и давили бы на педали. Или если пойти дальше, почему бы ни внедрить электроды везде? Нажал на кнопочку – выработался инсулин, нажал на другую – давление повысилось. Уверен, что кому-то понравится моя идея. Хотя мне она кажется из фильмов ужасов. Почему бы сразу не внедрить процессор вместо мозга? Но люди пока обходятся без кнопочек. Зачем сложности?! – Выпил одну таблетку – поднялось давление, выпил другую – опустилось. Чем не робот? Не знаю, может быть, я снова слишком суров?

Пример.

1. Клиент с сахарным диабетом. Я попросил его где-то в комнате представить себе энергию инсулина. А затем встать, покинуть свое место и войти в состоянии энергии. Почувствовать ее особенности. Пожить, как жила бы эта энергия в чистом виде. Осознать какое-то ее основное содержание.

И снова я увидел удивительную метаморфозу! Тихий, сдержанный и мягкий человек начал вести себя очень странно. Он быстро и резко бегал по комнате, пытался ломать мебель, делал еще какие-то асоциальные действия. Когда он вернулся в свое привычное состояние, то был в большом восторге от случившегося. Он сказал, что благодаря внешнему инсулину чувствует себя более мобилизованным. Но такой сильной мобилизации не испытывал никогда в жизни.