Читать книгу "Ты мне брат. Ты мне враг - Сергей Зверев"

Среди всей этой кутерьмы можно было разглядеть Элен, ловко маневрирующую то тут то там. Она была полностью погружена в работу: искала какие-то интересные моменты, пыталась задавать вопросы родителям и детям. Олигарх, присутствовавший на церемонии открытия, теперь был где-то среди толпы, но журналистка никак не могла его найти. Гуляние продолжалось. Когда закончилась спортивная часть праздника, ведущие пригласили народ на дискотеку. Люди хлынули к импровизированной сцене и принялись танцевать под музыку, которая теперь стала еще громче. Бенуа попыталась проникнуть в самую глубь танцующих, чтобы снять все «изнутри».

Люди, увидев камеру, принимались громко кричать и махать перед ней руками, а детишки смущенно отводили глаза вниз или убегали, прячась за спины своих родителей. Элен была сосредоточенна. Она уже собиралась закончить съемку, поскольку материала и так набралось более чем предостаточно, да и индикатор аккумуляторов принялся мигать, символизируя, что время работы аппаратуры подходит к концу. Журналистка решила снять еще несколько панорамных планов и сделать небольшую зарисовку окрестностей. Она стала снимать деревья, окружающие учебное заведение. Тем временем на горизонте показалось небольшое пятно, двигавшееся в сторону стадиона. По мере приближения оно превратилось в автомобиль, точнее, грузовик-рефрижератор. Он на огромной скорости мчался в их сторону. Естественно, что никто из гулявших не обратил на это никакого внимания, все были поглощены праздником.

Вскоре грузовик был уже совсем рядом. Он въехал на небольшую асфальтированную дорожку и теперь устремился прямо к стадиону. Из-за громкой музыки его никто не услышал до самого последнего момента. Только когда он остановился в непосредственной близости от сцены, многие уставились на него, ожидая, что будет дальше. Все, видимо, решили, что это очередной сюрприз от организаторов праздника, и стали громко кричать. Но неожиданно для всех двери рефрижератора распахнулись, и из него с криками вывалились вооруженные камуфляжники. Их лица скрывали черные маски. Толпа не сразу смогла сообразить, что произошло, на некоторое время все замерли, словно подчиняясь чьему-то голосу. Людей охватил ужас, который не давал им действовать, сковывая по рукам и ногам. Наемники, вскинув вперед свои автоматы, бросились вперед. Полицейские, призванные защищать спокойствие и поддерживать порядок, схватились за свое оружие, но террористы были куда проворнее их.

– За Россию! – сквозь шум все еще ревевшей музыки послышались выстрелы. Несколько блюстителей закона тут же осели на землю. Выстрелы достигли своей цели.

Теперь, после первых секунд оцепенения, масса людей, увидевших первую пролившуюся кровь и услышав выстрелы, словно по команде пришла в движение. Началась паника, горожане принялись разбегаться в разные стороны. Дети плакали и звали родителей. Звуки слились воедино, превратив недавний праздник в какое-то демоническое представление. Боевики действовали четко и отлаженно: они быстро окружили людей, не давая им возможности сбежать.

«Проклятые грузины! Мы научим вас любить Россию!» – то и дело выкрикивали бандиты.

Неожиданно появившиеся гости были одеты в российскую военную форму со всеми полагающимися знаками отличия. «Десантники» продолжали зажимать людей в плотное кольцо, периодически делая несколько выстрелов воздух. Люди падали друг на друга, давка была ужасной, но бесцеремонные камуфляжники не обращали на это никакого внимания.

– Всех в здание! – послышался крик Гвоздя, который командовал всеми этими действиями.

Он указал в направлении школы и принялся палить в землю перед людьми, как бы подгоняя их. Бойцы спешили выполнить приказ и гнали толпу в указанном направлении. Тут они встретили сопротивление – люди поняли, что если они попадут в окружение четырех стен, то у них не будет никаких шансов. Многие встали как вкопанные. Громко матерясь, военные принялись воздействовать на них с помощью грубой силы. Раздавая удары прикладами и саперными лопатками, они все же заставили народ двигаться в нужном направлении. На асфальте и траве стадиона появились бурые пятна крови.

Бенуа шла вместе со всеми, камеру она несла на плече. Вдруг она почувствовала, как ее схватили за руку и с силой вырвали наружу из толпы. Девушка подняла глаза, увидев перед собой одного из бойцов. Глаза яростно сверкали из отверстий в маске.

Она немного попятилась назад, но тот вновь с еще большей силой дернул ее за руку. Элен потеряла равновесие и чуть было не распласталась на земле.

– А ты будешь все это снимать. Понятно? – прокричал верзила и направил ствол своего автомата прямо на нее. Элен закивала головой и послушно включила камеру. «Ну вот и снова я в бою», – подумала она. И вновь у нее в руках появлялись бесценные кадры, которые потом разойдутся по всему миру. Вот только…

Бойцы загнали почти всех в здание. Только самые стойкие мужчины еще сопротивлялись, получая удары сапогами и прикладами. Женщины визжали так, что просто закладывало уши. Они выкрикивали имена своих детей, надеясь оказаться рядом с ними. Свечников подошел к солдату, двигавшемуся рядом со журналисткой, контролируя ее действия. Командир наклонился к бойцу и прошептал:

– Когда она все снимет, можешь пристрелить ее. Только камеру не трогать. Оставишь на месте, это приказ.

Верзила кивнул головой и пошел дальше, продолжая держать журналистку под прицелом.

Гвоздь подбежал к рефрижератору и вновь принялся раздавать приказы:

– Минируйте школу! – прокричал он. – Сейчас они у нас полетают в небе!

Его люди, тут же подбежав к грузовику, вытащили наружу огромные черные свертки и аккуратно понесли их в сторону здания. Они двигались медленно и осторожно, а затем исчезли в дверном проеме. На улице почти никого не осталось. «Старлей» нетерпеливо подгонял минеров. Несколько солдат осталось снаружи, чтобы контролировать выход и, в случае чего, открыть огонь по пытающимся сбежать.

Дверь рефрижератора распахнулась, и из него вывели миротворца. Руки у него были связаны за спиной. Один из сопровождающих его боевиков распутал узлы и освободил руки Воеводина. Тот огляделся: кругом было много крови и валяющих тел – тех, кто не смог или не захотел попасть в здание; повсюду слышались крики и выстрелы. Воеводин невольно поморщился, но прийти в себя ему не дали. Боевик протянул ему автомат:

– Давай вперед. Ты должен стрелять в детей.

Миротворец сжал в руках оружие и принялся всматриваться в лица наемников. Он искал главаря, но все были почти одинаковыми – маски, камуфляж, автоматы… Он пристально вглядывался в узкие разрезы для глаз каждого, но тут сам почувствовал, как его сверлят взглядом. Повернув голову, он не ошибся: в нескольких шагах от него стоял Свечников. Воеводин увидел еле уловимый жест, Гвоздь кивнул. Майор понял, что это означает. Он напрягся и сосредоточился, чувствуя в руках легкую дрожь, и, резко развернувшись, направил автомат в сторону главаря.

– Сдохни! – прокричал он.

Гвоздь будто кожей почувствовал опасность, за долю секунды отскочив в сторону и выстрелив в миротворца. Тот пошатнулся и упал на колени, все еще сжимая в руках автомат. Воеводин пытался встать, но силы покинули его, и он распластался на траве. Из уголка рта показалась маленькая струйка крови.