Читать книгу "Пилигримы. Книга 2. Искры и химеры - Дорофея Ларичева"

– Самое ведьмовское место Москвы, – таинственным тоном пояснил Роберт девушкам. – Тут сплошные сенсы да психологи собрались, в простонародье – колдуны и ведьмы!

Машка восторженно ахнула. Броня несогласно фыркнул. А Ноэль уже открывал перед юными Ивановыми резные двустворчатые двери в большой конференц-зал. Дора успела разглядеть предупреждение отключать мобильники и вообще любую электронную технику, даже часы кварцевые сдать в шестой кабинет. Она на всякий случай отключила электронный дисплей на своих механических курантах.

Зал выглядел аскетично и таинственно одновременно. К окнам льнули складки тяжелых темно-синих штор. Круглые лампы, горящие через одну-две, облепили черные остовы многоярусных люстр. Сами люстры отчего-то были закутаны в тонкую металлическую сетку, точно светляки в сачок. Они спускались с высокого потолка на мощных цепях.

В центре вокруг трех покрытых светло-голубым сукном столов сидели люди. На расставленных вдоль стен стульях – тоже.

Во главе дальнего стола высилась трибуна, за которой застыли двое – сухопарая немолодая женщина в черном строгом платье и пожилой мужчина в генеральской форме. Был он похож на премьер-министра русской части РКИСа из Дориного времени – такой же бровастый, с глубоко посаженными невеселыми глазами, с глубокими морщинами от крыльев широкого носа к резко очерченным губам. Каждый учебный год по праздникам в школе крутили его поздравления «будущим строителям сильного государства», хочешь не хочешь – запомнишь.

– Чего застыли, проходите! – Роберт подтолкнул Дорофею в спину.

Мигрантка шагнула внутрь и снова замерла. Такое обилие людей с даром – сотни полторы, не меньше, – она видела впервые. От неожиданности заложило уши, закружилась голова. Дору бросило попеременно в жар и в холод. Чтобы справиться, пришлось взять за руку Машу. Вдвоем они кое-как отыскали спасительный баланс в волнах чужого внимания.

Сенсы были всех возрастов – от десятилетних детей до древних немощных стариков. Не заметить среди них Нику было невозможно. У кого еще могут быть столь яркие рыжие волосы, крупными кольцами закрывающие всю высокую спинку стула?

Ильина обернулась через плечо, кивнула вошедшим. Рядом обнаружился Левашов.

Роберт уверенно потянул Соловьева и Ивановых за собой, усадил на свободные места во втором ряду напротив Вероники. Еще через десять минут началось совещание. Дора с Машей облегченно переглянулись, интерес к ним затих, стало легче дышать.

Мигрантка все время думала о Лансе, поэтому пропустила большую часть обсуждения и очнулась, только когда заговорила Ника. Она рассказывала о незнакомой Доре Чаре Родимовне, загипнотизированной неведомым Обществом Зари, о центре клонирования с химерами, о молодых людях, которых через компьютерный вирус обнаружил Роберт.

– На ребят воздействовали ментально, подправили память, – сухим тоном докладывала наставница, опираясь кулаками на стол. – Двое вспомнили свое пребывание в биосканере. Психологи выявили в их сознании программу – до конца лета находиться в пределах заданных координат. Есть версия, что реальные люди автоматически обеспечивают алиби клонам. Случись где-то преступление, двойники запутают следствие.

Ника взяла со стола пластиковый стакан, налила до краев газированной воды, отпила. Дору испугала ее мрачная решимость, даже злость.

– Была ли заложена в этих людей программа терактов, асоциальных действий? – поинтересовался генерал во главе стола.

Взгляд его был тяжелым, неприятным. От этого человека хотелось отвернуться, спрятаться. Не дай бог вызвать его гнев!

– Не нашли, но искали, Илья Петрович, – созналась Ника, напрягаясь еще сильней. – Пока у нас нет толковых версий, зачем кому-то неведомому столько генетического материала, столько химер.

– Вероника Степановна, вы по-прежнему уверены, что с Обществом Зари связан Рюкин? – продолжал генерал.

– На все сто процентов! – Ответ прозвучал резко, отрывисто. – И еще, вероятно, Антон Верховицын, в прежней жизни носивший имя Арно Витель.

По залу прокатился взволнованный шепот. Похоже, для многих это было серьезной новостью. Опасно мигнул свет.

– Вы не можете обвинить Антона! – возмутилась пожилая дама в центре зала. – Я его обучала, помогала раскрыть дар! Я ручаюсь за его честь и благородство.

Ника одарила ее сочувственном взглядом.

– Мария Евгеньевна, – вмешался генерал, – обвинения против Верховицына пока не выдвигают. Мы просто рассуждаем на основе имеющихся фактов. Господин Ноэль, озвучьте.

– Охотно, – согласился довольный Роберт, заглянул в блокнот и поведал все, что уже знала Дора. – А еще, – заговорщическим тоном поделился он, – Антона Верховицына неожиданно перевели из Геленджика в Иркутск за месяц до обнаружения Рюкина. Стоило ему обосноваться в каждом из этих городов, спутники фиксировали всплески аномальной электромагнитной активности. Не находите связи?

Он подождал, пока зал «переварит» новость, отшумит, и закончил речь:

– Вот интересно, – он обернулся к Нике, – что, если я не случайно так быстро смог проследить путь вируса с компьютера его дочери до молодых людей? Это приманка, предупреждение или откровенный просчет наших врагов?

Ильина безразлично пожала плечами, погладила браслет на запястье.

– Глупости!

– Пустые домыслы, – раздались слабые голоса. Но открыто спорить с Робертом отчего-то никто не стал. А генерал кивнул и предоставил слово сенсу.

Девушка лет пятнадцати с длинной пшеничной косой, в одежде, по стилю похожей на Гошкину, поднялась со стула:

– Чтобы не было вопросов, кто такие химеры и как их опознать, прочувствуйте. – И девушка щедро поделилась эмоциями со всеми присутствующими.

Доре показалось, будто она падает на дно глубокого гулкого колодца с гладкими стенами – не зацепиться, не замедлить падение. Машка вцепилась в плечо побледневшего Бронислава. Один Ноэль заинтересованно потянулся к очкам.

Пуф, – лопнуло несколько ламп над головами. В зале стало заметно темнее. Дорофея поняла, зачем люстры обтянули сетками. Осколки стекла остались в сетках, а не на головах собравшихся. Илья Петрович поморщился, встал к рубильнику и включил еще несколько дополнительных ламп.

Во всей суете Дора упустила, куда делась Ника, и теперь рассматривала резную спинку опустевшего стула и вспоминала встречу с четырьмя молодыми людьми в электричке. По спине невольно побежали мурашки.

– Очищенный от эмоций разум, мыслящая машина, робот – так отзывались свидетели, – закончила речь девушка.

– Кто она? – громким шепотом поинтересовалась Машка у Ноэля.

Ответил полноватый мужчина с первого ряда:

– Алла Матвеева, одна из сильнейших сенсов Москвы, даже не мигрантка. С девяти лет работает.

– Я подтверждаю, – поддержалла Аллу седая старушка в конце зала.