Читать книгу "Танганайский лев - Карл Фалькенгорст"

«Буйволы! Буйволы!» — послышались вскоре крики негров, и Симба очутился перед громадным стадом буйволов голов в четыреста или пятьсот. Они заметили его и теперь мчались с шумом и ревом, сокрушая все на своем пути.

— Наверх! Наверх! — кричали негры, стоявшие подальше на пути бегущего буйволиного стада, поспешно вскарабкиваясь на деревья. Между тем раздался выстрел Симбы — и один из крупнейших буйволов с грохотом ударился о дерево, затем, точно сраженный молнией, повалился на землю и остался недвижим, а остальные все скрылись в лесу. Тогда черные дикари с ликованием соскочили с деревьев, разом набросились на несчастное животное, тщетно старавшееся подняться на ноги, и с жадностью пили теплую кровь, хлынувшую из перерезанного горла убитого животного, зарезанного согласно обычаю со словами «Аллах Хуакбар!» (то есть Велик Аллах!).

Затем охотники углубились в самую чащу акаций, мимоз и колючего терновника, прозванного охотниками «погоди немного».

Все дальше и дальше, все глубже и глубже, проникали они в чащу, преследуя носорога или свирепую бородавчатую свинью.

Охотникам было немало дела, не раз им приходилось менять пули на мелкую дробь, так как кроме зверя они встречали здесь целые стада цесарок и вообще пернатой дичи. В продолжение нескольких часов было набито дичи столько, что этого запаса должно было хватить на несколько дней.

Со свежей зеленой выточкой, воткнутой в шляпу, вернулся Симба домой. Здесь продолжалось дело охотников; мясо пластали и раскладывали сушить на длинных шестах, чтобы оно не подверглось порче в следующие дни. Затем женщины, жены экспедиционных негров, притащили громадные кувшины пальмового вина и плодового пива, и когда стемнело, лагерные костры осветили ряд живописных групп.

На небе взошла новая луна, и солдаты-магометане, находившиеся при экспедиции, приветствовали ее появление согласно строгому обычаю мусульман. Они принялись бить в литавры и стрелять из ружей, причем выстрелы их долгим, громким раскатом проносились над дремлющей местностью.

Вокруг костра собрались и расселись охотники-туземцы, стройные темные фигуры, не лишенные своеобразной красоты. Волосы их были забавно убраны в высокие прически; пучки зебровых хвостов украшали локти и щиколотки, а яркие шкуры леопардов прикрывали спину и грудь этих сынов Центральной Африки. Свежий ветерок веял приятной прохладой с соседних гор, а звезды разгорались все ярче и ярче в ночном небе, и желание поболтать и послушать удивительные сказки все сильней и сильней стало овладевать чернокожими, которые вообще охочи до россказней.

И вот Лео начал рассказывать о тех местах и странах, где ему пришлось побывать с Солиманом. Один из туземцев подробно рассказал о погребении вождя, недавно умершего в соседнем Унямвези, повествуя о том, как над могилой могучего вождя были убиты женщина, девушка и юноша, потому что нехорошо, если душа вождя переселится в иную жизнь одна. В кругу охотников и в Африке, как и у нас в Европе, в большом ходу разные небылицы, и в этот вечер Сузи рассказал весьма забавную историю.

Однажды он подкрался к громадному буйволу, который только что собрался утолить свою жажду у вод могучего потока. Но прежде чем рассказчик успел сделать выстрел, из чащи соседнего леса выскочил громадный лев и вскочил буйволу на спину. Злополучный бык был конечно обречен на погибель. Но в этот самый момент из воды вылез гигантский крокодил и своими громадными челюстями схватил сразу и буйвола и льва. Тогда завязалась ужасная борьба: лев и буйвол утащили крокодила далеко от реки и в двухстах шагах от берега все трое полегли и нашли свой конец. Еще много лет спустя туземцы показывали проезжим путешественникам остовы трех страшных животных.

Пока Сузи рассказывал эту удивительную историю, на соседних высотах действительно рычали львы, а молодые львята в Отраде охотника отвечали своим царственным родственникам протяжным мяуканьем. Там, в глубине ущелья, квакали и перекликались лягушки, а на соседнем лугу, в высокой траве, стрекотали кузнечики, точно звонкие маленькие колокольчики, звеневшие вдалеке.

Симба с улыбкой слушал рассказы своих людей, прислушиваясь в то же время к таинственным звукам и голосам тихой тропической ночи. Около полуночи и он, и его слуги почувствовали утомление и разошлись по своим местам. Охотник с наслаждением лег на свою походную кровать и тотчас же заснул крепким сном. Но навсегда незабвенным для него остался этот день нового года, проведенный им в Отраде охотника.

Глава XIII

Испытание колдуньи

Бедная Налотэра. — Жрецы и знахари. — На остров Муциму. — Буря надвигается. — Симба возвещает Вавенди волю Муциму. — Жертва Налотэры. — Поездка в бурю. — Чудо. — Счастливая Налотэра.

Бедная Налотэра! С сияющим радостным лицом вступила ты в тэмбе Мудимы, где тебя ожидал Инкази. Но как горько ты разочаровалась, как быстро радость сменилась мучительным чувством обиды при виде того приема, который ожидал здесь тебя, а также и друзей твоих, Симбу и Лео. Мрачный и суровый стоял Мудима у порога своего дома, а Инкази робко взглядывал на тебя, бледный и невеселый.

Дело в том, что Вавенди остались недовольны решением Симбы; они требовали, чтобы тебя судили по старому обычаю, и жаловались Мудиме на его названного брата. Не тайно, не при закрытых дверях должно было происходить твое испытание, а всенародно, у всех на виду!

Со всех ближних и дальних деревень собрались жрецы и знахари, которым доверял народ, и напомнили своему вождю Мудиме о той святой обязанности, которую он должен был исполнить, грозя ему всякого рода карами разгневанных духов. Тут даже и Инкази овладел суеверный страх, и Мудима вынужден был уступить.

Налотэру немедленно по прибытии связали и, несмотря ни на какие возражения Симбы, хотели везти на остров Муциму, чтобы там, перед лицом старейшего и важнейшего божества Вавенди, совершилось ее испытание и суд.

Один только Симба старался ободрить и утешить ее, он подробно расспрашивал знахарей о предстоящем ей испытании с целью изыскать какое-либо средство к спасению бедной девушки. Но установленные правила испытания колдуний и суда над ними были строго определены и обойти их было невозможно.

Белый охотник взглянул тогда на Инкази; тот стоял молча и неподвижно, не удостаивая Налотэру ни одним взглядом. Вероятно, и он верил тому, что она колдунья, так как это соответствовало его верованиям и убеждениям, входило, так сказать, в программу его миросозерцания, населявшего все духами и чертями и приписывавшего все их таинственному влиянию.

Двадцать лодок отчалило от берега залива Лувулунгу, направляясь к прекрасному острову Муциму; Симба также отправился туда вместе со своим названным братом, желая быть свидетелем предстоящей мрачной церемонии.

Молча сидели на веслах гребцы. Мрачно и угрюмо смотрели все лица; только глаза Вамби горели злобным огнем самодовольства и злорадства, так как ему удалось поставить бедную Налотэру на край гибели.

Она ехала в первой лодке под стражей двух воинов в полном вооружении. За ней следовала самая большая ладья с вождями всего племени; здесь же были поставлены большие кувшины с оливковым маслом и пальмовым вином, предназначавшиеся для жертвы Муциму. А в темном мешке находилась кора ядовитого дерева, которую колдунья должна была съесть. Если она оставалась после этого невредима, то это было доказательством ее невинности; если же яд начинал на нее действовать, то, не дожидаясь конца этого действия, несчастную убивали самым жестоким образом.