Читать книгу "Мотылек летит на пламя - Лора Бекитт"

— Нас могут услышать, — сказала Хейзел.

Дороти без слов взяла у негритянки младенца, тщательно завернула его в тряпки и положила в люльку рядом со своим ребенком.

Алан был поражен: в этом затерянном среди лесов, почти непригодном для житья месте, где едва ли можно питать даже робкую надежду на счастье, находились люди, сохранившие в душе нечто такое, во что он уже не верил.

Подвал был похож на шкатулку с двойным дном: за стеной с полками, на которых хранились скудные припасы, скрывалось дополнительное пространство, куда они кое-как протиснулись и уселись в ряд.

Когда Хейзел взяла Алана за руку и потянула за собой, он почувствовал, что именно она сможет стать его проводником в новую жизнь.

— Почему эта белая женщина нам помогает? Она очень бедна, и у нее ничего нет, — прошептал он.

— Наверное, потому, что у нее ничего нет, — Хейзел ответила отголоском его фразы.

— Ты говорила, здешние люди охотятся на беглых рабов?

— Иные охотятся, а другие выручают. Разве тебе неизвестно, что большое зло нередко соседствует с непостижимым добром?

Сидя в темном и тесном пространстве, похожем на могилу, Алан вспоминал рассказ Айрин о ее путешествии через океан. Она плыла в огромном «гробу» через тяжелые темные воды, веря в то, что есть врата, способные вывести в мир, существовавший за пределами мрака, врата, способные раскрыться перед тем, кто окончательно опустошен и отчаялся.

Алан не верил в чудеса и все-таки представлял, как когда-нибудь они вновь заключат друг друга в объятия. Эти мысли хотя бы немного отвлекали от страха и заглушали боль, которая пульсировала в ране при каждом биении сердца.

Наверху топали ногами люди. Было слышно, как кто-то спустился в подвал и осветил стены.

Хейзел была напряжена, как струна. Позднее она рассказывала, что, случалось, негры не выдерживали и выдавали себя: вскакивали, начинали голосить, словом, вели себя так, будто их одурманили злые духи. Когда белые находили их, выволакивали наружу и набрасывали на шею веревку, они успокаивались, затихали, будто грядущая смерть была их спасением.

В те минуты Алан впервые понял, насколько сам был близок к тому, чтобы сдаться.

Перистые облака отливали нежным светом, в зените кружились ласточки. Шустрые сойки вели бесконечный разговор в зарослях магнолий, над пышными клумбами гудели пчелы.

Хотя Темра понемногу пробуждалась от оцепенения, возвращаясь к нормальной жизни, многое изменилось.

Когда домашние слуги садились за стол, наступала непривычная тишина. Между неграми было установлено молчаливое соглашение: отныне Касси — вне «кухонного общества». При ней — никаких разговоров и — не дай Бог! — обсуждения того, что творилось в господском доме. Возможно, Алан поступил нехорошо, однако все же лучше, чем Касси. Плохо нарушать правила касты, но еще хуже — идти против законов совести.

Юджин пребывал в бешенстве. Он набросился обвинениями на старшего надсмотрщика, у которого был второй ключ от карцера, а когда Джейкоб Китинг признался в том, что это он, а не Барт выпустил Алана, велел ему немедленно убираться из Темры. Однако Джейк сказал, что дождется мистера Уильяма, потому что именно тот нанял его на работу.

Юджину и его приятелям не удалось догнать Алана, несмотря на то, что они подняли на ноги и взяли в подмогу патруль. Юджин считал, что надо поместить в газетах объявления о поимке Алана и объявить его вне закона.

Сара лежала в постели. Едва ли не впервые в жизни она не вскакивала ни свет ни заря, дабы заняться делами имения.

На Темру, прекрасную благородную Темру, легло несмываемое клеймо. Их поместье больше не сможет служить примером для всей округи. Рано или поздно слухи о случившемся просочатся во все дома, и ей, Саре О’Келли, до конца жизни придется терпеть тайные вздохи, жаркие перешептывания и косые взгляды.

По возвращении мистер Уильям выслушал сына с гробовым молчанием. Он отправился в комнату Айрин и, вернувшись оттуда, попросил лекарство от сердца. Потом велел прислать к себе Джейка и Барта.

Джейк сразу сказал:

— Во всем виноват я один. Я взял ключ, пока мой сосед спал. Я понимаю, что должен взять расчет, но решил дождаться вас.

— Почему вы это сделали? — спросил мистер Уильям.

Он выглядел если не сломленным, то заметно сдавшим: со вчерашнего дня он, казалось, постарел на десяток лет.

Джейк молчал, не зная, что сказать.

— Я говорил с племянницей, и она рассказала мне о том, что произошло. Так что будет лучше, если вы ответите правду, — заметил хозяин.

— Мисс Айрин просила меня помочь Алану, потому что ему грозила смерть. Я сделал это ради них двоих.

— Вы знали о том, что происходит между ними?

— Не знал и даже не мог предположить!

Мистер Уильям сделал долгую паузу, после чего спросил:

— Вам известно, сколько стоит этот раб?

Джейк пожал плечами.

— Боюсь, что нет, сэр.

— В другом графстве мы продали бы его за полторы тысячи долларов, но здесь, в Южной Каролине, за него не дадут и двухсот. Я распоряжусь вычитать из вашего жалования доллар. Если мулата не поймают, вы вернете мне его стоимость. Таким образом, вы должны остаться в Темре еще самое малое на три месяца.

Джейк поклонился.

— Хорошо, сэр.

— Идите. Больше мне нечего вам сказать.

— Плевать я хотел на эти объяснения! — внезапно вмешался Барт. — Никто бы не смог вытащить у меня ключ, даже если б я был мертв! Что касается правых и виноватых, это вам, сэр, следовало бы получше разбираться в том, что творится у вас под носом! В конце концов, это ваша семья!

Мистер Уильям окаменел. Джейк посмотрел на Барта, закусившего удила, и решил поддержать его:

— Я вырос в Новом Орлеане, где случаются браки между цветными мужчинами и белыми женщинами. Разумеется, в том случае, если первые — свободные люди. Согласитесь, Алан оказался рабом по чистому недоразумению. Да, они с мисс Айрин вступили в некие недозволенные отношения, однако я не назвал бы это развратом. Она родилась за океаном, в простой семье, и ей чужды взгляды, которые царят в вашей среде.

Уильям продолжал молчать. Из его головы не выходили слова сына: «Возможно, я допустил ошибку и действовал сгоряча. Но кто бы на моем месте поступил иначе! Клянусь, столь омерзительной истории не случалось ни в одном из штатов Юга! Мы упустили мулата, но я не могу понять, почему ты отказываешься выгнать из дому Айрин! Сперва я решил, что этот раб ее изнасиловал, но теперь верю, что все было так, как говорит твоя драгоценная племянница. Что мы знаем о ее прошлом? Как ей удалось добраться до Темры, не имея ни гроша за душой? Я слышал об ирландках, которые торговали собой в портах и Ливерпуля, и Нью-Йорка! Сдается, эта перещеголяла всех! Плохо, когда женщина отдается мужчине до брака, отвратительно, когда она торгует собой, но лечь с цветным?! Из-за этой шлюхи наше имя покроется позором, мы лишимся общества, а Сара будет вынуждена остаться старой девой!»