Читать книгу "Расплавленное море - Сергей Самаров"

Но пробоины даже не все из приглашенных заметили. Большинство радовалось спуску корабля на воду и ничего подозрительного не замечало. На плавучести авианосца полученные пробоины не сказались. Хотя специалисты знали о том, что предстоит, и наблюдали за катером ремонтников, появившемся рядом с высоким бортом. Точно так же наблюдал за всем и Соловейчик, отметивший контрольное время по своим часам. Но дождаться окончания ремонта полковнику не дали. Ему и без того показалось, что откуда-то донесся звук мощного взрыва, правда, где-то далеко. А через пару минут после этого позвонил подполковник Личутин, не участвующий в торжественных мероприятиях, и объяснил, что бандиты взорвали «Тигр» с группой захвата и сопровождавшую его «Газель». При этом мощным взрывом разрушена часть жилого дома. Много пострадавших и погибших. Очевидцы говорят, что тяжелый «Тигр» подбросило до уровня второго этажа и ударило о стену дома.

— Сколько «Тигр» весит? — спокойно спросил Соловейчик.

— Насколько я помню, семь тонн шестьсот килограммов.

— Какой заряд нужен, чтобы так подбросить машину?

— Мощный, товарищ полковник. Это все, что я пока могу сказать. Остальное скажут специалисты. Бандиты, судя по всему, сбежали…

— Квартиру осмотрели?

— Еще нет. Ждем вас.

— Пока не входите. Я еду… Позвоните второй засаде, предупредите, чтобы были готовы.

— Обязательно. Ждем вас.

Соловейчик любил ходить на обыски. Причем любил первым заходить в помещение. Это началось с юности, когда он во время обыска первым вошел в чужую квартиру, сразу почему-то сунул руку в карман висящей на вешалке куртки и нашел там пистолет. Ему тогда сказали, что у него прирожденный нюх сыскаря. Соловейчик слепо поверил в это и всегда старался войти в осматриваемое помещение первым.

Извинившись перед полковником Сингхом и кратко объяснив ему обстоятельства, Соловейчик уехал. Следственная и оперативная бригады уже ждали около подъезда. Две другие бригады возились около взорванной машины и развалин дома. Там же стояло несколько машин «Скорой помощи», две большие пожарные машины и толпилось множество людей. Крепкие мужики в форме МЧС уже копошились среди развалин. Искали тела и живых людей, попавших под завалы. Проехать здесь было невозможно, но водитель легко сориентировался, объехал вокруг дома и заехал во двор через следующий проезд.

Полковник вошел в подъезд и сдвинул в сторону старушку с сумкой, которая отдыхала стоя, не решаясь переступить порог. Из магазина, видимо, возвращалась.

— Здесь живешь, бабуля? — спросил за спиной Соловейчика подполковник Личутин.

— Чего-чего? — заорала вдруг бабка. — Я не слышу…

Подполковник кричать на весь подъезд не стал и заспешил за опытным московским начальством. Соловейчик задыхался на лестнице, но не останавливался. И в квартиру на пятом этаже, где дверь оставалась даже слегка приоткрытой, ворвался так, словно знал, что его там дожидаются с пирогами. Но уже за порогом остановился, перевел дыхание и сделал за спиной знак раскрытой ладонью, останавливая желающих войти. Онвникалв атмосферу квартиры. Естественно, здесь никого не было. С кухни через разбитое окно сильно дуло, но полковник, миновав ее, быстро прошел в большую комнату.

На столе, в самом центре, лежала толстая книга. Это был Коран. Обернувшись в сторону входной двери, за которой стоял Личутин и кто-то из следственной бригады, Соловейчик сказал с усмешкой:

— Нам привет от Аллаха передали. На память о себе оставили…

Рука полковника потянулась к книге, а человек из следственной бригады вдруг бросился вперед с криком:

— Не трогать!

Но Соловейчик уже открыл толстую, обшитую кожей обложку.

Взрыв развалил три верхних этажа пятиэтажного дома. Бабушка в подъезде успела подняться только до второго, но взрывной волной ее сбило с ног и при ударе о стену сломало руку…

По городу Абдулджабар ехал, не торопясь и не нарушая правил. Он до сих пор не понимал, что знают федералы о нем самом и его группе, был ли взрыв машины ФСБ обязательным, или это случайность, вызванная перестраховкой со стороны Башира. Дома, на родине, его уже могли бы и предупредить звонком. Много было у него друзей, которым он сам порой помогал, а теперь они ему помогают. Более того, он до сих пор служил какой-то перевалочной базой просьб, своего рода связующим звеном. Нужно человеку решить какой-то вопрос — к нему обращаются, он звонит знакомым, те своим знакомым, и по цепочке вопрос решается. Это укрепляет связи и расширяет их. Он помогал, и ему помогали. Он помогал безвозмездно, и ему помогали безвозмездно, поскольку он был человеком еще советской ментовской школы. Это сейчас молодые менты без денег чихнуть не пожелают, а раньше все держалось на хороших отношениях. Потому, возможно, Абдулджабар до сих пор остался «на плаву». Но здесь, в другом конце страны, по большому счету, на другом полюсе, он никому не известен, никому не нужен, и никто не может сообщить ему, знают ли здесь о том, кто стрелял в авианосец, знают ли, кто взорвал «Тигр» ФСБ. Некому сообщить такие данные. А это значит, что работать приходится, как разведчику в тылу врага. Но пока не было явных признаков того, что он обнаружен. Это радовало и слегка расслабляло.

На выезде из города стояла машина ДПС. Инспектор жезлом показал в сторону обочины, требуя остановки. Абдулджабар сначала пистолет приготовил — дослал патрон в патронник и поставил оружие на предохранитель — и только после этого вышел к инспектору, предъявляя документы. Ему хватило хладнокровия даже улыбнуться инспектору, который — что очень странно! — взятку не потребовал. Но здесь, в этих северных краях, вообще народ какой-то стеснительный. Зачем они тогда в ГИБДД работать идут, если не умеют взятки требовать!

Инспектор спокойно вернул Абдулджабару документы, благодаря чему, остался жив. Но все же спросил:

— Не знаете, что там в городе грохнуло?

— В магазине в очереди стоял, говорили, газ взорвался. Целый подъезд разнесло.

В это время послышался второй отдаленный взрыв.

— А теперь, наверное, в соседнем подъезде… Видимо, газ не перекрыли, потому и грохнуло.

Сам эмир понял — кто-то уже «поинтересовался» Кораном и был наказан за любопытство. Но инспектор излишнего любопытства не проявлял, и потому его наказывать было не за что.

— Счастливого пути. Далеко едете?

— Сначала в Москву. Договоры подписать надо. Потом в Дагестан. Бизнес такой, всегда на колесах. Хотя уже надоело, спокойствия хочется…

Произнеся эти слова, Абдулджабар вдруг понял, что сказал правду. Ему и в самом деле уже хотелось спокойствия. Он очень устал от всего происходящего. Захотелось остановить этот постоянный бег, замереть, подумать и решиться на то, чтобы навсегда уехать из этой страны, спокойно доживая остаток жизни в другом месте.

Инспектор ДПС никак не отреагировал на появление их машины, но это ничего не значило. Впереди еще четыре стационарных поста ДПС, и там можно ждать чего угодно. Могут выставить автоматчиков в засаду, чтобы сразу изрешетить пулями и микроавтобус, и его пассажиров. Могут каким-нибудь тяжелым грузовиком таранить микроавтобус и сбросить его с дороги. Опасаться стоит всего. Расслабляться нельзя…