Читать книгу "Любовь и страхи Марии - Анна Демидова"

– Боже, что я наделала…

Мужчины перестали спорить, оба недоуменно уставились на Марию.

– Какие же вы оба идиоты! – сказала она и резко встала из-за стола.

Шашлык уже остыл, Мария к нему даже не притронулась. Она вышла из зала, оставив Соколова и Гринфельда. Те сидели насупившись. Некоторое время молчали. Наконец Гринфельд пододвинул к себе салат. Соколов снял холодные куски баранины со шпажки.

– Действительно… Чего это мы?.. – спросил Гринфельд, поглядывая в окно.

Соколов не ответил ему.

– Она что, уехала? – продолжал сыпать вопросы Гринфельд. – Надо бы проводить ее до машины. Там подземная стоянка, она боится…

– Чего она боится? Там по три охранника на каждый квадратный сантиметр. К тому же она, может, сейчас вернется… – Александр повернулся.

Психиатр задумчиво посмотрел на Соколова.

– Чего ты на меня вылупился?

– В последнее время ей кто-то угрожает. – Гринфельд поморщился. Он вспомнил, как его чуть не убил человек, опекавший Марию. Странного она нашла охранника!

– Я знаю… Она думает, что это я.

– Она рассказала, что ночью кто-то подстерегал ее по дороге к дому.

– Подстерегал – это еще не криминал, – попытался оправдаться Соколов.

– А в лесу у нее почему-то отвалилось колесо…

– Когда ей прикручивали колесо, я был далеко.

– А до этого кто-то сбросил на нее кирпичи с крыши.

– Ну, это вообще было до того, как мы с ней познакомились. – Соколов махнул рукой: ему надоел этот псих. Нашелся франт с подбитым глазом – и ведь туда же, обвиняет его.

– Да, это было до того, как она познакомилась с вами, – вкрадчиво произнес Гринфельд, заметив неодобрительный взгляд собеседника. – Но когда с ней познакомились вы – это только вам известно.

Соколов откинулся на спинку стула, невольно поморщился от боли, но быстро пришел в себя. Усмехнувшись криво, сказал:

– Ты подозреваешь меня, а я – тебя.

– У вас нет оснований.

– Есть основание: ты примат, – нагло заявил Соколов. Есть ему расхотелось, а поспорить с психиатром он был не прочь.

Гринфельд растерялся. Крыть ему было нечем… Всего каких-то полчаса назад он здесь излагал свою теорию, которая смущала многих его знакомых, пугала и настораживала Марию.

– Выйду покурить, – сказал Соколов и направился к выходу.

Гринфельд, увлеченный своими мыслями, не услышал его, но привстал из-за стола, когда увидел, что Соколов удаляется из ресторана. Вино так и не открыли.

* * *

Мария не сразу пошла на стоянку. Она присела на скамейку и прослушала диктофонную запись. Голоса Гринфельда и Соколова казались сейчас какими-то нереальными, фоном звучала испанская гитара. Эта затея ей не удалась. Кого она подозревала больше? Мужчину, который ей, пожалуй, нравился?.. Гринфельд был мил, галантен, но эта его теория о приматах не могла не смутить любую женщину. Мария задумалась: так ли хорошо она знала Аркадия Гринфельда, как ей казалось? «Мы никого не можем знать, даже себя», – подумала она, опустив голову. Диктофон с трудом влез в сумочку. Больше он не пригодится, потому что Мария решила сбежать от Гринфельда и Соколова. Долгие бессонные ночи давали о себе знать. Руки Марии подрагивали. Усталость железным обручем сковала голову, как перед приступом мигрени.

Снова стал накрапывать мелкий дождь, и Мария пошла к стоянке, но она не спешила, слишком тяжело было идти. Сейчас ей хотелось добраться до дома, выпить снотворное и уснуть. Хорошо бы проспать до завтрашнего утра. Может быть, ее не будут тревожить телефонные звонки. Дашка все поймет и не станет ей мешать. Хорошо, что девочка у нее такая умница. Мария улыбнулась, вспомнив о дочери.

Она снова поискала глазами свою машину. Рядом уже не было темных автомобилей, и ее «Пежо» стоял в одиночестве в дальнем ряду. Она пошла по направлению к автомобилю, оглядываясь по сторонам. Мария оказалась совершенно одна в этом пугающем бетонном подземелье. Ей это не понравилось, тревога снова охватила ее – а разве она отступала хоть на мгновение с тех пор, как на нее чуть не упали кирпичи? Мария сняла шарф, словно испугалась, что кто-то сможет ее задушить им. Внезапно она услышала какой-то шорох. Она готова была закричать, но голос не слушался ее. Мария замерла на месте, перестала дышать и тревожно оглянулась по сторонам. Никого не заметила, но снова услышала шорох – единственный звук, кроме стука ее сердца. Она оказалась в бетонной ловушке. Едва справившись со страхом, Мария подошла к своей машине, достала из сумки дрожащими руками ключи, открыла дверцу.

В салоне своей машины Мария вздохнула с облегчением. Однако только вставила ключ в зажигание, как ощутила на своей шее чьи-то ласковые руки. Она краем глаза заметила черные перчатки. Руки нежно поглаживали ее шею. Мария не знала, что предпринять. Она понимала, что сейчас ее убьют, и в ее сознании выкристаллизовалось только одно слово: «Даша». Все попытки обмануть убийцу оказались напрасны. Мария взглянула в зеркало заднего вида, однако увидела только черные перчатки на своем горле. Изо всех сил ей хотелось крикнуть, но крик получился слабым. Это послужило убийце сигналом. Тут же руки в перчатках крепко сжали ее горло и начали душить… Он, видимо, ждал, когда жертва позовет на помощь. Только звать здесь было некого…

Ей показалось, что душили ее целую вечность. Изо всех сил Мария рванула вперед, она смогла вырваться, выскочить из машины. Женщина бежала по бетонному подземелью, удивляясь, что ничего не слышит, никаких звуков погони не было. Заколка соскользнула на пол, темные волосы растрепались, но она бежала, не замечая этого. Она надеялась, что кто-нибудь ее спасет. Кто-нибудь зайдет за своей машиной. Однако никто не попался ей на пути. Где спрятаться, Мария не знала. Вдруг случайно увидела, что какая-то фигура следует за ней. «Оглядываться нельзя! Не смей!» – приказала себе Мария. Она скрылась за серой бетонной колонной и замерла, затаив дыхание… Опасность была совсем рядом. Она заметила высокого человека в черной одежде, лицо его было скрыто колпаком – всем своим видом он походил на палача…

Мария беспомощно огляделась: должен быть какой-нибудь выход. Ей так отчаянно хотелось жить! И тут Мария увидела дверь. «Только бы она была открыта!» – попросила она неведомые силы, которые, видимо, и спасали ее в последнее время от смерти. Она перебежала к двери, толкнула ее – дверь отворилась. Мария оказалась в маленькой кладовке, где хранились швабры и моющие средства. Мария упала на пол и в то же мгновение потеряла сознание. Весь мир, с его горем и радостями, отступил от нее. Больше ее никто не преследовал, не гладил нежными руками шею, не сжимал ее. Она не знала, сколько времени находилась в туманном пространстве. Скрипнула дверь, и кто-то заглянул в кладовку. Это был Соколов. Он увидел лежащую на полу Марию, наклонился над женщиной, попытался поднять ее.

– Мария, что с тобой?! – спросил Соколов.