Онлайн-Книжки » Книги » 📔 Современная проза » Землетрясение в отдельно взятом дворе - Марианна Гончарова

Читать книгу "Землетрясение в отдельно взятом дворе - Марианна Гончарова"

174
0

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 37 38 39 ... 51
Перейти на страницу:

Но одна пара… Оооо! Девочка, наверное, дочка председателя сельсовета и, видимо, страшно хотела, чтобы ее можно было выпустить на сцену не по знакомству, не по блату. Другой причины не могу подобрать. В ней было килограммов восемьдесят, и она разбегалась и, громко топая вся в красных блестках, мчалась по диагонали и на-ПРЫ! — ги-ва-ла на партнера, которому, видно, много посулили. И, затаив дыхание, зал переживал — поймает или не поймает, ну чистый экстрим, а не танец.

Ага, еще один… О, был бы у меня ночной клуууб… Вот они бы у меня там… Вы ящерицу видели когда-нибудь? Как один одесский фотограф говорил, яштерица… Так вот — такие четыре: лица суровые и плотоядные, как у яштериц, а попы двигаются так, как будто хвост еще недоотвалился и надо его сбросить.

Но были и прекрасные работы, восхитительные были танцы, ловкие юноши — рваная пластика с крутой оттяжечкой. И лунная походка, и техничные, уверенные, талантливые мальчишки. Были. Но поскольку в три часа дня у меня начинались занятия в театральной студии, то в два часа уже пришел маленький Мотя-исключение и стал меня разыскивать. И разыскал. Ну и мы с ним пошли в репетиционный зал, и, пока собирались остальные, мы разговаривали про сжатие Вселенной. Вернее, Мотя разговаривал, задавал себе вопросы, отвечал, а я слушала и дивилась.

Сейф для граппы
Рассказы про Грыгоровыча
Айне-Кляйне

Наш друг, уважаемый Грыгоровыч, учился в сельхозакадемии на заочном отделении. Учился-учился, лет восемь, наверное. То забудет на сессию поехать, то занят слишком, то решит: «А на шо вона, та наука?» — глядишь — и еще год прошел. Ну, учился, в общем. И понятно, не так чтобы ну очень хорошо. По некоторым предметам — ничего, по некоторым — так себе, по некоторым — кое-как, а по химии — плохо. Его в академии так и запомнили: стоит и в затылке чешет. Все.

И вот диплом, ура, уже ящик водки заготовлен, уже пива, уже догнали, завалили и закоптили кабанчика, уже рыба в озере затаила дыхание — знает, что без нее на этом празднике никак, уже развели огонь в мангале во дворе. А химия-то… Нет оценки по химии. А все потому, что преподаватель — старенький профессор, немец Кляйн. Несовременный. От подарков, денег категорически отказывается, от приглашения в ресторан — тем более, у него убеждения, печень, давление, возраст и жена, большая, строгая и взыскательная Таисия Порфировна Кляйн. Ко всему Кляйн, поскольку немец, страшно принципиальный, чертовски дисциплинированный и чрезвычайно пунктуальный. Химию свою боготворит. Все уже получили свои дипломы, а Грыгоровыч — нет.

— Нэт-нэт-нэт!!! — топал маленькими, тридцать девятого с половиной размера, ножками профессор. — Нэт!

Грыгоровыч мелькал перед глазами каждую неделю с разными подношениями и предложениями.

— Ну что?! — спросили в очередной раз друзья Грыгоровыча, жаждавшие уже обмыть диплом, то есть выпить, закусить и выпить, выпить, выпить…

— Что «что»?… Орет: «Сдафайся!». От немчура…

Нет, ну нормально? Грыгоровыч даже немецкий сдал за третий курс, ну натюрлих сдал, ну! А тут этот, как его называли студенты, Айне-Кляйне, Петр Юрьевич, а на самом деле Петер Юргенович, — уперся и все.

Что делается, а?! Хоть бери да и учи ту химию!

Выхода не было.

Грыгоровыч нарядился и в назначенный день поплелся «сдафаться». Даже учебник подержал. Перед экзаменом. Под подушкой.

— Перитэ пилет! — приказал противный маленький аккуратненький Петер Юргенович, глядя острыми глазками над очками. — Желаетэ стразу? Или путэтэ подготавлифаться? Эсли стразу — плюс одын балл.

— Та шо там, сразу конечно, — как обычно почесал затылок Грыгоровыч, высчитывая, что, если к единице прибавить один, двойки все-таки будет маловато, но хоть что-то.

— Первый вопрос! — скомандовал Айне-Кляйне.

— Э-э-э-э… Эм-м-м-м… Я той, Пэтро Юрич, я ж з комбайна падав, сотрясение, тай всэ з головы повылитало… Вчыв-вчыв. Забув… Памьять!

— Ай-ай-ай-ай! С компайна? Училь. Забиль. Па-а-амят, ай-ай. Ну латно, второй вопрос! — с интересом предложил Кляйн.

— Э… ы… ото… цэ… я ж… От токо щас знав. Пэтро Юрич… — мучительно морщил лоб Грыгоровыч.

— Опьять запыли, малатой челофек?

— Ага, забув, опьять забув, — облегченно согласился Грыгоровыч, — памьять того.

— Ай-ай-ай-ай! Что такое з фами?… Такой молотой, а такая па-а-амят. А трэтий вопрос?

— А трэтий… Так… Я ж його… Я ж… Ничого шо-то не помню. Ничого. Забувся вкрай!

— Что ж это вы фсе запываете?

— А я ж ото, як з комбайна ж впав, Пэтро Юрич, тай памьять…

— Ай-ай-ай. Снаю-снаю…

Кляйн задумался, внимательно и сочувственно глядя на Грыгоровыча, протирая белоснежным платком очки.

— А може, дополнительный, га? — С надеждой Грыгоровыч по-собачьи заглядывал в неуловимые маленькие глазки профессора Кляйна.

— Ну что потелаешь, карашо, — профессор надел очки, встал и закинув руки за спину, зашагал по аудитории. — Дополнительный фопрос. Как. Сфали. Фашего. Деда?

— О! цэ я знаю! — обрадовался Грыгоровыч. — Значыть, мого деда звали Осипенко Павло Грыгоровыч. Отак, як меня же ж. Мы все Осипенки — то Грыгорый Павловыч, то Павло Грыгоровыч… О-о-от… Мий тато, значыть, Осипенко Грыгорый Павловыч, значыть, я — Осипенко Павло Грыгоровыч…

Айне-Кляйне всплеснул ручками, восхищенно уставился на Грыгоровыча и воскликнул:

— Фы поту-у-у-умайтэ, какая па-амят! Какая па-а-амят! Стафлю вам «три», — Кляйн вписал в зачетку «удовлетворительно», подошел к окну и выбросил зачетку в форточку с пятого этажа, где находилась аудитория.

— О-о-о-о… А на улице — дошштик, — сокрушенно проговорил Кляйн, глядя в окно. — Время пошло! — объявил он, сложил очки в футляр, футляр — в портфель и, не прощаясь, с оскорбленным видом вышел за дверь.

Так быстро Грыгоровыч не бегал никогда. Свою зачетку он успел вытащить буквально из-под колес какого-то автомобиля.

Это было лет двадцать тому назад.

Вчера дочка Грыгоровыча заняла первое место на международной научной студенческой конференции с докладом на тему «Последние разработки в области химии искусственных волокон».

Вообще, она лучшая студентка на химфаке. Наверное, память у нее хорошая.

Прыбульци

Вот рассказывает как-то Грыгоровыч (это его так зовут все по отчеству — Грыгоровыч), что вдруг у них дома тараканы появились. Ну откуда ни возьмись. Это еще давно было, когда тараканы были в моде. Это их сейчас днем с огнем и в банках трехлитровых дома держат, как экзотических животных. А раньше — смотри не хочу. Полно. Еще и с соседями можно было делиться.

А у местных здесь как: они ведь, как что-то неожиданное происходит дома, сразу говорят: «Пороблэно!» То есть кто-то наврочил. То есть сглазил. То есть позавидовал и тихонько, исподтишка, сделал пакость. Чтоб жизнь медом не казалась. После чего, кстати, принято у нас сочувствовать, жалеть и помогать.

1 ... 37 38 39 ... 51
Перейти на страницу:

Внимание!

Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Землетрясение в отдельно взятом дворе - Марианна Гончарова», после закрытия браузера.

Комментарии и отзывы (0) к книге "Землетрясение в отдельно взятом дворе - Марианна Гончарова"