Читать книгу "Конан и тень ветра - Питер Нейл"

— Пойдете наверх на третий этаж. Там вас встретит брат ключник, он отведет вас, куда вам надо, — жрец склонился так низко, что стала видна плешь на темени.

По лицу Конана пробежала тень. Он вскинул голову и увидел парящего высоко нал головой огромного черного ворона. Поняв, что киммериец ее заметил, птица воспарила вертикально вверх и растворилась в синеве утреннего неба.

* * *

Сгорбленная спина старого жреца качалась перед пришедшими, когда они шли по темному коридору. Жрец, который встретил их наверху, не промолвил ни слова, лишь сделав рукой почти незаметный жест, приглашающий следовать за ним.

В руке он нес зажженную лампу, потому что в коридоре совершенно отсутствовали окна. Кривые тени, качающиеся на стенах, так испугали Оршана, что он прижался к Соланне, надеясь найти у нее защиту.

Жрец остановился у дверей по левой стороне коридора и склонился в поклоне. Он открыл рот и уже хотел что-то сказать, но затем закрыл его так резко, что зубы лязгнули друг о друга. Указав на дверь, он повернулся и тем же качающимся шагом направился назад к лестнице. Вместе с ним удалялся и свет лампы. Конан негромко постучал кулаком в дверь.

* * *

Комната, которая открылась их взорам, была всем чем угодно, только не монашеской кельей. Не слишком большая, она была переполнена огромным количеством разнообразных вещей. Соланна прикрыла глаза от яркого огня, полыхавшего в странного вида очаге. Очаг покрывала металлическая плита, разделявшая огонь в очаге на несколько частей.

Над каждой из них на металлических треножниках располагались стеклянные сосуды необычной формы, в которых булькали и переливались разноцветные жидкости и газы. Соланна закашлялась от запаха, заполнявшего всю комнату.

Вслед за ней закашлял и Оршан. Только Конан, немного задержавшийся в дверях, видимо успел привыкнуть к резкому запаху.

На стенах комнаты висело множество полок, заполненных книгами. Резная деревянная конторка для чтения и письма была сдвинута в угол, чтобы дать место маленькому столику. Везде валялись бумаги, манускрипты, стеклянные, металлические и глиняные сосуды всевозможных форм, табуретки и подставки.

Хозяин комнаты был облачен в длинный зеленый плащ, спускающийся до пола, который был украшен волнистыми горизонтальными линиями белого цвета. Длинные рукава были засучены до локтей, на боках и спереди в плаще виднелись большие прорехи.

Не обращая внимания на посетителей, он продолжал заниматься своей работой, которая состояла в переливании желтоватой смеси из одного сосуда в другой, где она перемешивалась с жидкостью ярко-фиолетового цвета.

Было тепло, поскольку кроме необычного очага, которым алхимик пользовался в своей работе, комнату согревал еще и внушительного вида камин.

Вошедшие, закрыв за собой дверь, остановились у входа. После некоторого ожидания, которое Конану показалось слишком долгим, он громко вздохнул, чтобы прилечь к себе внимание.

В то же мгновение в комнате раздался негромкий мягкий басовитый голос:

— Сядьте куда-нибудь. Мне нужно закончить опыт, а вы пришли без предварительной договоренности.

Соланна успокаивающе коснулась локтя Конана и, к ее удивлению, это подействовало.

Киммериец, пошарив вокруг глазами, нашел массивное кресло, по виду способное его выдержать, и опустился в него. Глубоко втянув ноздрями воздух, в котором смешивались аромат горящего дерева, зажженных свечей и резкие запахи, исходящие из угла, где алхимик проводил свои опыты, он обнаружил, что смрад, наполнявший незадолго до этого комнату, исчез бесследно.

— Еще одну минуту, — произнес хозяин, осторожно переливая жидкость по каплям в сосуд. — В случае неосторожного обращения может случиться взрыв. Во-первых, будет разрушена часть монастыря. Во-вторых, даже если я останусь жив, мне придется все начинать сначала, а эта химическая операция занимает не меньше года…

— Конечно, мы подождем, настоятель, — серьезно произнесла Соланна, обращаясь к спине алхимика.

Сосуд в его руках уже был полон, и фиолетовый цвет жидкости в нем медленно менялся на оранжевый. Алхимик положил сосуд на треножник и передвинул его на огонь. Затем, спрятав руки в спущенные длинные рукава, он повернулся к посетителям. Их поразил моложавый вид жреца. Только благодаря кудрявой светло-коричневой бороде, он не выглядел совершенным юнцом.

Его родство с Оршаном не заметить было невозможно, они походили друг на друга, как две капли воды.

— Мы привели к тебе твоего родственника, — указала Соланна на Оршана, непонятно почему вдруг испугавшегося и спрятавшегося за нее.

— Иди-ка сюда, — подозвал мальчика Хаина-ор. — Ты сын моей сестры? Что с ней случилось?

— Ее убили, — всхлипнул мальчик, перед глазами которого снова встали страшные картины, когда наездники убивали всех жителей города, когда все вокруг было забрызгано кровью и горело. — Когда на нас напали…

Жрец шагнул к мальчику и обнял, прижав его голову к себе. Оршан облегченно расплакался, прижавшись к зеленому плащу.

— Благодарю вас за то, что вы позаботились о нем и привели его ко мне. Это теперь мой единственный родственник и я о нем позабочусь. Могу я для вас что-либо сделать в знак благодарности? — сказал жрец, обращаясь к Конану, удобно развалившемуся в кресле.

— Да, можете, — киммериец коротко кивнул и его длинные черные волосы упали ему на лицо.

— Может быть, я лучше смогу объяснить? — сказала Соланна.

Конан снова согласно кивнул.

— Можете не скрывать от меня, что вы женщина, — улыбнулся жрец.

Соланна вытаращила на него глаза и в течение некоторого времени не могла произнести ни слова. Потом она сумела взять себя в руки настолько, чтобы изобразить на лице легкую улыбку.

— Во-первых, мы хотели узнать, не пропадал ли у вас из храма какой-нибудь бокал? — с этими словами она вытащила из сумки, которая висела у нее на правом плече, латунный бокал.

— Как у вас оказалось сокровище нашего бога? — крикнул жрец, бросаясь к Соланне, как сумасшедший.

Он вырвал из ее руки бокал и начал восторженно целовать его. Потом, повернувшись к огню, стал его внимательно рассматривать.

— Это он, — шептал жрец. — Это священный кубок бога Кхоран'дана.

— Ну и как же он у вас пропал? — спросил Конан.

— Несколько лет назад в нашем храме проходил теологический диспут, к сожалению, завершившийся ссорой между оппонентами. Один из участников вследствие ранений, полученных им в процессе обсуждения, скончался. Бог Кхоран'дан очень сильно разгневался на нас и излил свой гнев в виде страшного дождя и наводнения. Часть храма, подмытая разлившейся водой, рухнула. Под обломками погиб жрец, несносный характер которого стал причиной той ссоры. В возникшей всеобщая панике и переполохе, когда все были убеждены, что нужно покидать храм, и стали паковать сокровища, принадлежащие богу,