Читать книгу "Список семи - Марк Фрост"

– Вы спите с ней, а? И не пытайтесь отрицать это!

– Опустите револьвер, глупый мальчишка! – рявкнул вдруг Спаркс; ни один мускул на его лице не дрогнул. – Опустите немедленно!

Николсон застыл на месте, словно собака, услышавшая издалека свист хозяина. Злобная ухмылка исчезла с его лица, сменившись выражением обиженного ребенка. Он покорно опустил револьвер.

– А теперь, молодой человек, вы будете отвечать. Будете отвечать, когда вас будут спрашивать, – жестко произнес Спаркс.

– Простите… – захныкал Николсон.

Резко поднявшись с кресла, Спаркс выхватил револьвер из руки Николсона и, размахнувшись, влепил лорду пощечину. Николсон повалился на колени и зарыдал. Спаркс высыпал патроны из барабана, положил их в карман и отшвырнул револьвер. Потом, не церемонясь, схватил Николсона за отвороты халата и поднял его на ноги.

– Если вы когда-нибудь заговорите со мной в грубом тоне или в моем присутствии дурно отзоветесь о своей жене, равно как и о ком-либо другом, вы будете сурово наказаны. Вам понятно, юноша?

– Вы не имеете права так со мной разговаривать! – всхлипнул Николсон.

Спаркс подтолкнул его к стулу, и Николсон плюхнулся на него, испуганно вскрикнув. Он, не отрываясь, смотрел на Спаркса покрасневшими, заплаканными глазами. Джек поднял с пола свою трость и придвинулся к лорду.

– Вы жадный, испорченный мальчишка…

– Я не жадный и не испорченный!

– Вытяните руки ладонями вверх, Чарлз.

– Вы не можете заставить меня…

– Немедленно!

Громко всхлипнув, Чарлз вытянул перед собой дрожащие руки.

– Ну, сколько ударов заработал этот несносный мальчишка, Гомперц? – суровым голосом спросил Спаркс, помахивая тростью.

– Я бы дал ему шанс, сэр, а уж потом наказывал, – сказал Дойл, даже не пытаясь скрыть отвращение к распустившему нюни Николсону.

– Вы правы. Чарлз, вы слышали, что сказал Гомперц? Он считает, что я должен проявить милосердие. Что вы думаете по этому поводу?

– Да-а-а, сэр.

Спаркс ударил тростью по ладоням Николсона. Лорд завопил.

– Итак, где ваша жена? – спросил Спаркс.

– Я не знаю.

Спаркс ударил его снова.

– А-а-а! В Лондоне. Думаю, что в Лондоне. Я не видел ее почти три месяца.

– А ваш сын?

– Она забрала его с собой, – ответил, рыдая, Николсон, даже не пытаясь утереть слезы, струившиеся по щекам.

– И вы его не видели с тех пор?

– Не видел, клянусь!

– Для чего вы возвели стену вокруг дома, Чарлз? – продолжал сурово вопрошать Спаркс.

– Из-за нее.

– Из-за вашей жены?

– Да.

– Вы построили стену после того, как она уехала?

Николсон утвердительно кивнул.

– Почему?

– Потому что я боюсь ее.

Трость со свистом опустилась на вытянутые руки Николсона.

– Вы упрямый мальчишка, Чарли. Повторяю: почему вы боитесь свою жену?

– Потому что она… обожает Сатану.

– Вот как! Оказывается, леди Николсон обожает Сатану и якшается с чертями.

И Спаркс снова ударил Николсона по рукам.

– Но это правда, правда, клянусь Иисусом, это правда, – разрыдался Николсон, не в силах оказывать сопротивление Спарксу ложью и недоговоренностью.

Спаркс, похоже, почувствовал это и, наклонившись над Николсоном, жестко спросил:

– И что же такое делает ваша жена, которую вы так боитесь?

– Она собирает здесь мерзких тварей.

– Что это за мерзкие твари, Чарлз?

– Они собираются по ночам.

– Поэтому вы и построили стену, Чарлз? Чтобы мерзкие твари не могли проникнуть сюда?

– Да.

– И рассыпали вокруг соль?

– Да-да. От соли им больно.

– Что это за твари, Чарлз?

– Не знаю. Я не видел их.

– Но вы слышали что-то по ночам, так?

– Да. Пожалуйста, не делайте мне больно, умоляю вас, – заскулил Николсон, пытаясь обнять ноги Спаркса.

– Чарли, в прошлом году вы продали участок земли. Очень большой участок. Вы это помните? – спросил Спаркс, отпихивая Николсона. – Отвечайте!

– Нет, я не помню.

– Слушайте меня внимательно: вы продали северный участок земли, принадлежавший вашей семье. Вы унаследовали его. И вы продали его некоему генералу Драммонду.

– Генералу? – переспросил Николсон, как будто услышав знакомое имя.

– Вспомнили, Чарли? Вы помните генерала?

– Да. Генерал приезжал сюда. Вместе с моей женой.

– Генерал и ваша жена – друзья, не так ли?

– О да, да. Они большие друзья. Генерал очень милый человек. Он привозит мне разные сладости и карамель. Однажды он подарил мне пони. Серого в яблоках. Я назвал его Веллингтоном, – бормотал Николсон, снова впадая в истерику. Некоторое мужество, которое сохранял этот человек в течение осады Топпинга, таяло прямо на глазах.

– Генерал заставил вас подписать какие-то бумаги, не так ли, Чарли?

– Да-да, много, очень много бумаг. Они сказали, что я должен подписать или они заберут моего пони.

Николсон вновь зарыдал.

– И как только вы подписали эти бумаги, ваша жена покинула вас, так, Чарли? Она уехала с генералом?

– Да, сэр.

– И забрала с собой сына?

– Да-а, сэр, – всхлипывал Николсон.

– А как давно вы женаты?

– Четыре года.

– И все это время ваша жена была здесь, с вами?

– Нет, сэр. Она приезжала и уезжала.

– Куда она уезжала?

– Она никогда об этом не говорила.

– А чем занималась ваша жена до замужества?

Николсон в растерянности замотал головой, глядя на Спаркса бессмысленными глазами.

– Ваша жена когда-нибудь рассказывала о своей семье?

– Она говорила, что ее семья владеет… издательской компанией.

– В Лондоне? – вырвалось у Дойла.

– Да, в Лондоне, – подобострастно ответил Николсон.

– А где в Лондоне, Чарли? – уже не столь сурово продолжал допрашивать Спаркс.

– Однажды я был там. Это напротив большого музея.

– На улице Рассел?

Николсон кивнул. В этот момент в дверь постучали.