Читать книгу "Концепция лжи - Алексей Бессонов"

К счастью, немец обнаружился именно там, где и полагал найти его Макрицкий, то есть в баре. Очевидно, он тоже прибыл на конференцию в свите вышестоящих начальников, коим и полагалось бегать с докладами.

В баре стоял такой рев, что Леон на некоторое время ощутил нехарактерный для него приступ дезориентации в пространстве. То и дело мимо него пробегали какие-то отчаянно жестикулирующие люди с коннекторами на шеях, в углу балкона, пытаясь перекричать всю эту какофонию, с десяток репортеров интервьюировали распаренного дядьку в мундире генерала французских ВКС, и лишь двое, а именно Каплер и давешний индус Сингх, сидящие за столиком возле стойки, сохраняли в этом бедламе хладнокровие.

– Я так и знал, что ты придешь сюда, – заявил Каплер, скептически почесывая ухо. – На свете осталось так мало нормальных людей, что теперь они инстинктивно стремятся держаться ближе друг к другу. Как там рожа у сэра Маколея?

– Тухлая у него рожа, – сообщил Леон. – Интересно, а что ж там такого приволок с собой этот самый Вайпрехт?

– Ну, вариантов тут два – либо банкиры поручили ему сообщить, что им вконец надоело смотреть на пароксизмы нашего парламента, и они заключили все-таки секретный протокол о сотрудничестве в космосе, либо он привез какой-то жуткий компромат. Однако, я и не думал, что у него такая крепкая башка! Судя по опубликованным бюллетеням, нарки едва не высадили ему последние остатки мозгов, ан нет – вот, пожалуйста!

На шее у Леона задергался служебный коннектер, и он поспешно нашарил кнопку ответа.

– Пресс-конференция ровно в три, – заговорил в ухе Никонов. – Синий зал! Там по расписанию выступление Уолпола, но вместо него срочно поставили этого Вайпрехта. Учти, будет давка! Меня не ищи, я уже забил себе место в первых рядах, но сам пролезь обязательно, понял? Отчет потом будем писать вместе, это приказ Валентин Андреича.

– Слушаюсь! – отрапортовал Макрицкий.

… Синий зал размещался в левом крыле отеля, плавно огибающем спортивно-развлекательный комплекс с несколькими бассейнами, искусственными пляжами и уютными ресторанчиками под навесами, стилизованными а-ля пальмовый лист. Сейчас, конечно, все это хозяйство пустовало, так как лишних людей в «Альгамбре» быть не могло, а участники конференции вряд ли решились бы загорать на деньги налогоплательщиков под взором сотен видеоголовок прессы. Леон прибыл ко входу в зал за десять минут до начала, ловко миновал несколько репортерских групп, прижимающих к стенам озабоченных, а потому немногословных брюссельских чинуш, и без особых проблем занял место в предпоследнем ряду. Основная толпа, на треть состоящая из распаренных журналистов, повалила уже после него – гомоня и оттаптывая друг дружке конечности. Неожиданно в зале погас верхний свет, и пробирающиеся меж рядов люди ориентировались теперь лишь благодаря неярким плафонам, вмонтированным в ступени боковых лестниц. Шума стало еще больше. Рядом с Макрицким плюхнулся какой-то чрезвычайно тучный тип в пестрой рубашке с надувными короткими рукавчиками и немедленно забормотал в свой коннектер по-португальски.

«Надо было взять хоть бутылку минералки, – обреченно подумал Леон. – А то одурею даже невзирая на кондеры!»

На сцене вспыхнул яркий свет. За длинным столом, покрытым тяжелой зеленой скатертью, гордо восседал депутат Вайпрехт, несколько знакомых Макрицкому физиономий из правых фракций Европарламента, а также парочка весьма надутых от сознания собственной значимости региональных министров – кажется, француз и итальянец, известные своей дружбой с промышленниками. Слева, в переднем ряду мелькнула вдруг макушка Никонова. Очевидно, полковник шустро сориентировался в ситуации и договорился с кем надо.

Итальянский министр прокашлялся и обвел взглядом передние ряды. Прямо напротив него во втором ряду сидел сгорбившийся Маколей Уолпол. Неподалеку от него виднелся Стойков – где находились остальные бонзы, Макрицкий разглядеть не успел.

– Дорогие дамы и господа! Мы собрали вас для того, чтобы…

Мозг Леона еще успел уловить некий невнятный щелчок, раздавшийся, похоже, где-то прямо над сценой, но в следующий миг все вокруг наполнилось чудовищным грохотом, Макрицкого буквально выбило из уютного мягкого кресла, и наступила тишина. Впрочем, она была недолгой, потому что вскоре до майора Макрицкого стал доноситься сперва тихий, затем все более раздражающий его вой. Казалось, что сам он находится в воде, и где-то поодаль верещат свихнувшиеся дельфины.

Леон открыл глаза. Было по-прежнему темно, и, что самое странное – прямо под ним, как он теперь ощущал, тяжко ворочалось что-то большое и мягкое. Леон пошевелился. К его изумлению, он лежал вниз головой. Но что за тюлень умудрился подплыть под него так плавно и незаметно?

Макрицкий резко перевернулся на спину – сильно заныла шея, – и в голове остро затанцевали тысячи крохотных злых иголочек.

– Господи, – простонал он. – Да сколько ж можно…

Он лежал на своем соседе-португальце, а развороченный взрывом зал наполнял невыносимый визг раненых, содрогающихся от шока и ужаса людей. Не особо разбирая направления, Леон переполз через два соседних кресла – оба уже были пусты, упал на лестницу, получил два или три ощутимых удара ботинками по голове, но все же, на четвереньках, со стонами и воплями, протиснулся в верхнюю дверь конференц-зала, ставшего для многих могилой. Что было дальше, он помнил плохо: в памяти всплывали какие-то окровавленные лица, дамская туфелька, почему-то очутившаяся в нескольких сантиметрах от его лица, тяжелый далекий вой, то удаляющийся в вязкое, туманное не-пространство, то приближающийся вновь, становясь в эти мгновения невыносимым. Единственное, что Макрицкий осознавал, это необходимость вбраться из тьмы, пыли и дыма, чтобы поскорей забиться куда-нибудь в угол. Как ни странно, это ему удалось, потому что спасатели вытащили его из-под тяжелого мягкого дивана, находившегося в углу огромного полукруглого холла в который, собственно, и выходили двери Синего зала.

Именно руки спасателей и привели его в чувство окончательно.

– Вы меня извините, ребята, – сказал он, пытаясь встать на ноги, – просто у меня это уже в третий раз, и я думал, что с меня хватит…

– У вас шок! – строго сообщил ему парень в оранжевой форме. – Руби, Хосе, берите его…

Уже находясь на носилках, Леон ощутил слабый укол в правое предплечье и провалился в пустоту.

* * *

Следователь, появившийся сразу же после того, как очнувшегося Макрицкого наскоро освидетельствовал молоденький доктор, был на удивление краток: услышав, что Леон сидел в одном из задних рядов, он лишь уточнил имя и звание, после чего пожелал скорейшего выздоровления и исчез, а следом за ним возник сотрудник украинского консульства. Он принес уцелевший служебный коннектер и документы, отобранные санитарами, когда те снимали с Леона порядком изуродованный костюм.

– Вам очень повезло, пане Леонид, – вздохнул дипломат.

– Семье сообщили? – спросил Макрицкий.

В голове у него все еще немного гудело, очевидно, от противошокового средства, что вкатили, не разбираясь, кто с чем, спасатели.