Читать книгу "Бомба для империи - Евгений Сухов"

Осталось четыре. Просеивание продолжалось.

Первой из четверки была опрошена некая девица по имени Марфа Филипповна Кадкина, мещанка двадцати двух лет. Она была не местной, недавно, по ее словам, приехавшей в Харьков из Богодухова, и знакомствами здесь еще не обзавелась. Исключая, правда, одного молодого человека, студента механического отделения Технологического института. Звали молодого человека Гришей.

– А как фамилия этого студента? – спросил Кадкину помощник полицеймейстера.

– Не знаю, – ответила Марфа.

– Отчество?

– Не знаю.

– А где он проживает, вы тоже не знаете? – не без сарказма спросил помощник полицеймейстера.

– Тоже не зна-аю, – едва не плача, ответила Кадкина.

– Но он точно студент Технологического института? – продолжал допытываться помощник полицеймейстера, удивляясь беспечности приезжей девицы и оставляя ее во всевозрастающем подозрении.

– Да.

– Механического отделения?

– Да, – подтвердила Кадкина. – Он сам так сказал.

– Хм, – произнес помощник полицеймейстера. – Что ж, придется искать вашего студента.

Отделений в Технологическом институте было всего два – механическое и химическое, – но то, что этот Гриша сказал, еще не являлось фактом. Молодые люди частенько склонны преувеличивать, чтобы понравиться прехорошенькой барышне.

– А как он выглядит?

– Ну, такой…

Кадкина сделала неопределенный жест.

– Ясно, – сказал помощник полицеймейстера и начал задавать обычные дознавательские вопросы…

– Где вы познакомились?

– На Технологической улице.

– Как вы там очутились?

– Случайно.

– Когда произошло знакомство?

– В конце июня, день точно не помню.

– Июня, не июля?

– Июня, – более-менее твердо ответила девица.

– Сколько раз вы виделись с ним?

– Два раза.

– Когда вы виделись с ним второй раз?

– В конце июня, на следующий день после знакомства.

– И больше не виделись?

– Нет, – кажется, она всхлипнула.

– Почему?

– Он исчез.

– Что значит – исчез? – вопросительно посмотрел на подозреваемую помощник полицеймейстера.

– Ну, пропал.

– Что значит – пропал?

– Исчез…

– О-о, – вырвалось у помощника полицеймейстера. – А поточнее вы не можете сказать?

– Ну, я его больше не видела. Мы собирались с ним встретиться в Театральном сквере. Но он не пришел.

Теперь она всхлипнула уже явно и открыто.

– То есть на свидание в Театральном сквере он не явился, и вы больше его не видели? – задал уточняющий вопрос помощник полицеймейстера.

– Не видела.

– А вы пытались его разыскать?

– Нет, не пыталась, – ответила Марфа как-то неуверенно. Возможно, искать-то она и не пыталась, но еще не факт, что не хотела его искать…

– Почему?

– Из женской гордости.

Помощник полицеймейстера посмотрел на Марфу Филипповну, но промолчал. Хотя, похоже, он собирался сказать что-то не очень галантное. Потом спросил:

– Этот Гриша, он высокий, низкий, среднего роста?

– Высокий, – ответила Кадкина.

– Цвет глаз?

– Карие.

– Лицо – круглое, овальное?

– Овальное.

– Усы, бороду носит?

– Нет. Он бритый.

– Хорошо. Национальность?

– Что?

Помощник полицеймейстера снова немного помолчал, очевидно, подавляя в себе вспыхнувшее раздражение. Ведь полицианты не должны проявлять при дознании эмоций личного характера. Ни негативных, ни положительного свойства, так как это мешает быть объективными и беспристрастными и вообще недозволительно для человека на государевой службе.

– Он кто: русский, хохол, татарин, еврей?

– Кажется, русский.

– Кажется или точно?

– Точно. Кажется…

Мама родная, как же трудно с этими девицами…

– У него имеются какие-либо особые приметы?

– Что?

– О-о… – снова беспомощно протянул помощник полицеймейстера. – Есть у него родимые пятна, шрамы, родинки?

– Нет, – как-то слишком быстро ответила Марфа.

– Нет? – переспросил полициант.

Кадкина промолчала.

– Поверьте, сударыня, это очень важно. Ведь вы находитесь под подозрением в противуправительственной деятельности и участии в заговоре против государя императора. С целью его убиения, – добавил помощник полицеймейстера, с тем чтобы нагнать побольше ужаса.

Марфа вскинула на помощника полицеймейстера глаза, начавшие мгновенно наполняться слезами.

– Я?!

– Вы! А то кто же еще!

– В заговоре против… царя?!

– Так точно, против самодержца, – подтвердил полициант.

– С целью его… убиения?!

Кадкина булькнула горлом и стала потихоньку сползать со стула.

– Сударыня! Барышня! Мадемуазель! – забеспокоился помощник полицеймейстера и, вспомнив, какие действия следует предпринимать при впадении допрашиваемого в обморочное состояние, хлопнул девицу по пухлым щекам ладонью. Потом еще раз. Кадкина сморгнула и, очнувшись, заревела в голос.

Помощник полицеймейстера, обескураженный таким поворотом событий, заерзал в кресле, не зная, что предпринять: давить на Кадкину дальше или предложить ей платок. Подумав, предложил все-таки платок.

Кадкина благодарно кивнула, вытерла слезы и шумно высморкалась. Потом она произвела движение, собираясь вернуть платок, но его помощник полицеймейстера предвосхитил словами:

– Оставьте себе.

Подождав, покамест Марфа более-менее успокоится, он снова задал интересующий его вопрос:

– Итак, у вашего знакомого студента были особые приметы?

Кадкина в ответ молча кивнула.

– Ну, говорите, говорите, – поторопил ее помощник полицеймейстера.

– Что говорить?

– О-о, – невольно закатил глаза полициант в отчаянии.

– О-о, – с готовностью повторила за полициантом девица, также старательно закатив глаза.

Она и вправду была непроходимо глупа.

– Да не «о-о» говорите, – сказал помощник полицеймейстера, во все глаза рассматривая необычный «экспонат», какового ему еще никогда не приходилось лицезреть. Конечно, глупые и даже тупые люди встречались довольно часто на его жизненном пути, но чтобы до такой степени, как эта Кадкина… – Говорю вам по слогам… Ка-кие при-ме-ты и-ме-лись у это-го ва-ше-го мо-ло-до-го че-ло-ве-ка по и-ме-ни Гри-ша, – донельзя четко выговаривая слова, произнес полициант, уже заливаясь смехом внутри себя. Черт, ведь никто не поверит, ежели о такой вот Кадкиной кому расскажешь…