Читать книгу "Экспансия - Николай Басов"

Вот только две вещи выходили пока плохо. Первое, поступив на службу к людям, все пурпурные полагали, что теперь и кормежку должны были организовать люди. С этим в целом полагалось считаться. И вторая штука очень раздражала Роста, хотя в большей степени Ладу. Народу они набрали очень мало, чуть больше трех тысяч, остальные из губисков лишь присматривались и ждали. Хотя Росту хотелось бы, чтобы его приказы выполнялись быстрее и точнее.

Поэтому в Боловск пришлось отрядить посыльных, и с донесением о попытке бунта, и с требованием о помощи, прежде всего продуктами питания. Хотя склады в лагере от огня пострадали мало, их основательно пограбили, и не составляло труда понять, что теперь искать виновных было бы неправильно, просто неразумно.

К концу недели прибыли первые фуры с едой для организующейся армии Роста, и тогда уже к концу дня списки стали совершенно безразмерными. По первым, не очень точным прикидкам Лады, получалось, что теперь в их команде числится почти семь тысяч пурпурных, что было гораздо больше, чем хотелось бы. Но больше – не меньше, тем более что Рост и сам сначала требовал семь-восемь тысяч первопереселенцев. Лишь потом, убедившись в том, что аглоры слишком… «проредили» Лагерь, решил снизить эту цифру до пяти тысяч. Но как выяснилось, расчеты его оказались неверны, либо об общем количестве пурпурных в Лагере у начальства Боловска были неверные представления. В общем, он приказал Ладе записывать пока всех, кто изъявляет желание числиться под его командованием. Писарчуки работали, не покладая рук.

Довольно неожиданно для него этой писарской рутиной вполне толково занялся Ромка, который даже нашел себе еще одного переводчика с единого на русский, хотя тот был куда менее расторопен, чем Василиса. Но на время это сняло проблему языкового барьера.

Рост на этот раз выздоравливал медленно, куда труднее, чем надеялся. Но Василиса его чем-то отпаивала, и он постепенно оклемывался.

Чтобы как-то занять себя в ожидании вестей из Боловска, он решил читать уже составленные списки и обнаружил там интересные подробности. Так, некто Манауш оказался лейтенантом, пилотом на летающей лодке, имел семнадцать благодарностей и наград и просил дать ему в подчинение хотя бы взвод. Но записали его почему-то рядовым, должно быть, потому, что у него не было оружия.

Другой, по имени Нифрат, был лоцманом прибрежных вод, в далеких походах отвечал за лов рыбы и просился на какое-нибудь морское задание, хотя на время соглашался поработать и в береговой службе.

Рост читал списки, пока у него не начали слипаться глаза. Наконец он приказал перебелить их, строго разграничив офицеров, заслуженных летчиков, моряков и всех остальных. Разумеется, списки уже изменились, кое-кто, отъевшись за прошедшие дни, решил с человечеством и его планами не связываться, но Ростик ожидал этого и не слишком переживал. Его гораздо больше занимала проблема присяги на службу человечеству. Но как привести к присяге весь этот базар, да еще и не задействованный сколько-нибудь серьезным делом, что для любой армии хуже, чем иное поражение, Рост пока не придумал. В конце концов он решил с этим вообще не связываться. Потом можно будет привести к присяге тех, кто доберется до того берега и таким образом докажет свою способность к службе.

Потом из Боловска прилетел Герундий, он походил по лагерю, потолковал с Павлом, Ладой, Катериничевым и Мартой Чепениной, отдельно и очень долго разговаривал со Смагой и, не сказав ни слова в поддержку, улетел назад. Но пообещал, что теперь у Роста в распоряжении будет небольшая летающая лодка, чтобы его донесения и требования доставлялись Председателю оперативней. На эту лодку сразу же, разумеется, напросился Изыльметьев, выбрав себе вторым пилотом Футболиста-Израилева. Росту не хотелось разбазаривать ответственных ребят, вот он и предложил вторым пилотом задействовать Манауша, но Изыльметьев уперся, соглашаясь в крайнем случае только на Яху Якобсона или Ромку. В общем, рассудив здраво, Рост все-таки настоял на пилоте из пурпурных, зато согласился посадить стрелком Футболиста. Хотя функции у этой лодочки были прогулочно-курьерские, хороший стрелок был необходим из-за близости леса и сезонного обилия летающих китов.

Фуры с пищей теперь прибывали довольно регулярно, и эта забота с плеч Ростика спала. Лагерь понемногу восстанавливался, дома отстраивались, кое-где даже наладился вполне обычный для губисков быт, и Рост подумал, что, если и не удастся создать команду по переходу через континент, все равно его деятельность тут можно будет расценивать как полезную. Ведь он медленно, но верно завоевывал этих… людей, приучал их к тому, что с Боловском можно иметь дело и в служении человечеству нет ничего экстраординарного. Он даже попробовал было найти причину тому, почему такую попытку никто раньше не предпринял, и, помаявшись из-за этого натуральной головной болью, понял.

Ему-то было просто, он знал язык пурпурных, знал их привычки и считался с теми сложностями во взаимоотношениях, о которых узнал за годы плена. А каково было другим из людей, даже таким в целом дружеским и тонким, как Лада? Она просто не принимала того, что некоторые кланы способны служить только среди своих. Или того, что кто-то из пурпурных ни в какую не соглашался учить русские команды, хотя это все равно было необходимо. Или такую особенность, что пурпурные обедают небольшими и строго отобранными между собой группами, наполняя общую столовую едва ли не на треть, хотя это и растягивало время трапезы чуть не вдвое.

Когда эти первичные проблемы оказались разрешены, как-то к Росту в префектуру, поздно вечером, когда уже выключилось солнце, пришла немалая группа немолодых губисков. Было среди них и с полдюжины женщин, тоже все весьма пожилые, давно растерявшие свойственное пурпурным очарование. Рост не сомневался, что и по клановому принципу эта делегация сбалансирована весьма тщательно, но в такие сложности уже не вдавался.

Они все вместе расселись в холле здания, куда Рост приказал вынести побольше лавок из столовой, а сам сел к ним лицом, ожидая, может быть, непростого разговора, от которого многое будет зависеть впредь.

– Ты плохо выглядишь, командир, – начал вместо приветствия один из стариков со сложным шрамом, может, от ожога из лучевого ружья.

– Кто-то из ваших постарался, – буркнул Рост, стараясь успокоить мысли и чувства.

– Мы тебе не доверяли.

– Похоже, все по-прежнему довольно сложно.

– Это правда. Но ты остановил уничтожение.

– Это – тоже правда. – Он уставал от подобных церемоний, но без них, кажется, было не обойтись. Он и забыл, что иногда пурпурные ведут переговоры, как какие-нибудь арабы на Земле, без малейшего желания прояснить ситуацию, зато с неистребимым желанием по возможности ее запутать или замаскировать.

– Списки ты написал, но многие ждут большего, – вмешалась одна из женщин. – Дела, за которое служивые начнут приносить домой еду, чтобы семьям стало легче.

– Я не могу раздавать аттестаты, не оказавшись дурачком. Мне нужно сначала понять, кто действительно будет служить, а кто – просто собирается надуть нас.