Читать книгу "Незримая связь - Анна и Сергей Литвиновы"

И положила поверх одеяла стодолларовую бумажку. Чин ловко смахнул ее себе в карман, поднялся, назидательно сказал:

– Зря вы все с ума сходите. Великий медицинский лама Западного Тибета Тенцинг Вандра говорил: «Кайлас – это просто гора. Обычная гора, и ничего более».

Что ж, возможно. Чудес не бывает.

Но едва Татьяна вернулась в Дарчен и мобильник нашел сеть, на нее обрушились эсэмэски.

Все они оказались от Юлиной мамы.

Первая, отправленная шесть часов назад – Цирин в это время как раз начал читать молитвы, – гласила:

Дочка пришла в себя! Но врачи велят не обольщаться. Сделали экспресс-анализ, показатели крови пока очень плохие.

Следующее послание явилось спустя сорок минут:

Взяли кровь снова. Показатели улучшились. Отеки спадают, температура снизилась. Юлечка улыбается, я плачу от счастья!

А еще через час – уже после того, как мелькнула над горой Кайлас белая чайка, – и лично от Таниной маленькой подружки эсэмэска пришла:

СОБИРАЮСЬ В КРУГОСВЕТКУ!

СПАСИБО!!!

Молодец, Юлечка! – тут же отозвалась Татьяна.

И выдохнула. Жуткое напряжение разом спало.

Все. Она сделала все, что могла. Исполнила, наверно, самое главное дело своей жизни. И теперь можно снова возвращаться в собственное бытие. К суете, работе, быту. Оправдываться перед начальством за свой внезапный отъезд в Катманду. Обдумывать – если, конечно, ее еще не уволили – новую рекламную концепцию.

Хотя нет. Нужно еще Владу поблагодарить. И сообщить ей хорошие новости.

…Гришина жена на Танину эсэмэску откликнулась мгновенно: Рады за Юлю безумно. Гриша передает привет.

Он пьет? – поинтересовалась Татьяна.

Пока держится, но иллюзий я не питаю, – отозвалась Влада.

Таня презрительно улыбнулась. В талантливом дизайнере и клипмейкере она была жестоко разочарована. Можно сколько угодно говорить, что алкоголизм – тяжелое заболевание, но у Садовниковой было собственное мнение: никакая это не болезнь, а дурная привычка. Правильно Цирин говорил, что Гриша – просто слабак.

И – если б ей пришлось выбирать – она б на месте Влады лучше с Цирином осталась. Сильный мужчина. Настоящий повелитель Вселенной и всех стихий.

…Конечно же, повелитель гор тоже навестил Татьяну.

Новости о том, что Юля пошла на поправку, совершенно не удивился. Заверил:

– Не беспокойся. Мы с тобой успели, и теперь у девочки все будет хорошо.

Помолчал, хмуро добавил:

– И у той светловолосой женщины… Влады… – тоже. Если встретишь, передай, что я ее простил.

– А у меня как будет? – не растерялась Таня.

– У тебя? А тебе ничья помощь не нужна. Ты сильная. Сама справишься.

Она надула губы:

– А я-то надеялась, что ты мне подаришь какой-нибудь талисман! Вместо чайки.

Цирин хитро улыбнулся:

– Я кое-что, конечно, принес. Но не совсем то, на что ты надеялась.

И протянул Татьяне обернутый в китайскую газету сверток.

Она нетерпеливо развернула подарок. Ветхие от времени листочки. Пожелтевшие чернила… И написано – по-русски!

– Что это? – изумленно пробормотала она.

– Откуда мне знать? – беспечно сказал Цирин. – Вашего языка я не понимаю. Прочитай. Все равно болеешь, заняться нечем.

Таня быстро пробежала глазами первую фразу:

Писано в Санкт-Петербурге в 1872 году.

В ночь под Рождество позапрошлого, 1870 года, в своем доме на Фонтанке скончалась княгиня Татьяна Ртищева. Она покинула сей мир в почтенном возрасте, пережив трех своих мужей, многочисленных обожателей, подруг и сверстников – да и весь свой век. Последние годы свои проживала она в полном одиночестве, окруженная лишь верными слугами, не пожелавшими, несмотря на дарованную вольность, покинуть барыню до самого ее смертного часа…

Где Цирин это выкопал? Она обернулась к нему – потребовать объяснений. Но увидела, что комната пуста.

В распахнутую дверь видно лишь небо. А в нем – высоко, в бескрайней горной сини – парит белоснежная чайка.