Читать книгу "Император последнего дня - Максим Шешкаускас"

– Вполне, – кратко ответил Егор. – Что-то важное? Я просто уже домой собираюсь…

– А зачем тебе домой? Тебя же все равно никто не ждет, – вновь похлопал Егора по плечу Василич. – Давай-ка мы с тобой лучше в баньку съездим.

– В баньку? Может, лучше завтра? У меня, правда, другие планы.

Василич посмотрел на Егора, наклонив голову. Затем улыбнулся широко, что называется «от уха до уха»:

– Все же давай-ка мы с тобой сегодня прокатимся, Егорушка? Есть повод отметить – вон ты как ловко с эпидемией справился. А я никогда в тебе не сомневался, прям так всем и говорил, мол, мой Егорушка такой, он сможет… Ну, пойдем уже.

Василич взял его под руку и повел к припаркованному рядом автомобилю, в котором их дожидался незнакомый водитель.

– Тут совсем недалеко, не переживай, Егорушка, потом и до дома тебя доставим, – улыбался Василич, садясь на заднее сидение рядом с Егором.

Он хлопнул водителя по плечу, и автомобиль тронулся.

– Ходят слухи, Егорушка, что ты все продолжаешь свои глупости думать. Как так?

Егор посмотрел на Василича:

– Так это же слухи, – пожал он плечами.

– Если бы так, Егорушка, если бы так… Вот скажи мне, чего тебе неймется? Я же тебе про добро и зло тогда просто так, для словца красного ляпнул. А ты все продолжаешь накручивать себя, нехорошо это. Да и ладно – сейчас в баньке пропаримся, поговорим – все и разрешится. – Василич потер руки в предвкушении.

Егора вновь посетило дурное предчувствие, но он постарался вообще ни о чем не думать, чтобы не дать лишней информации Василичу.

Баня действительно оказалась рядом – они проехали два квартала, машина свернула и остановилась во дворе небольшого деревянного домика.

– Пойдем, Егорушка. Стол уже накрыт, банька растоплена – я здесь частенько бываю.

Василич отпустил водителя, и они вошли в дом – в прихожей за письменным столом сидела пожилая женщина в очках с толстой оправой. Как только они вошли, она вскочила:

– Филипп Васильевич, здравствуйте. Как вы и просили, все готово к вашему визиту.

– За-ме-ча-тель-но! – продекламировал Василич и обратился к Егору. – Пойдем, я же тебе говорил «сервис», говорил?

Из прихожей они прошли в маленькую комнатку, которая служила гардеробом. Василич очень шустро сбросил с себя всю одежду и завернулся в одну из простыней, которые лежали там. Его примеру последовал и Егор, он медленно разделся, аккуратно сложил вещи, затем обмотался простыней.

– Что ты там копаешься, пойдем скорей, водка стынет, – подмигнул Василич Егору, и они прошли дальше.

Стены очередной комнаты были увешаны гобеленами, вдоль одной стены стояли огромный кожаный диван и небольшая тумбочка с телефоном, вдоль другой – два кресла. Между диваном и креслами был низенький столик, который ломился от различных закусок. В дальней стене была небольшая дверка.

– Как тебе? – Василич обвел комнату рукой и восторженно посмотрел на Егора.

Егор просто пожал плечами.

– Э ты какой! И не угодить ему, вы посмотрите! – засмеялся Василич и шутя толкнул Егора кулаком в бок. – Давай-ка мы с тобой выпьем!

Василич подошел к дивану, устроился, взял со стола запотевший графин и разлил содержимое по рюмкам.

– Мне работать завтра, день тяжелый, – отрицательно покачал головой Егор.

– Пей давай! – Глаза Василича сузились. – А то вон какой, зажатый весь, стал. Похмелья не будет, обещаю.

Егор сел в одно из кресел и выпил протянутую ему рюмку, Василич тут же вновь наполнил опустевшую стопку. Егор опрокинул и вторую.

– Тише, тише, Егорушка, торопиться-то зачем? – Василич выпил сам и довольно крякнул. – Давай о накипевшем с тобой поговорим. Вот что для тебя добро?

Егор молчал, подозревая очередной подвох.

– Смелее, смелее, – подбодрил Василич. – Молчишь? Тогда я за тебя отвечу, согласен? – Не дожидаясь ответа, он продолжил: – Добро, Егорушка, по-твоему, это жить в обществе, соблюдая все его порядки, так? Да ты молчи пока, слушай! Добро – это жить в обществе, быть идеальной ячейкой его, так? Соглашайся давай – коль производишь деления всякие, от чего-то же ты должен отталкиваться?! А твое мнение – это плюс-минус мнение общества. Значит, получается, что добро – это выучиться, поработать, завести семью, нарожать детей и помереть? Разумеется, никого не тревожа при этом, ведь каждый должен нести свое добро.

– Помогать ближнему! – вставил Егор просто потому, что его начал раздражать монолог начальника.

– Ан, нет, Егорушка, куда там. Ведь если твоему ближнему необходима помощь, значит, он где-то нарушил нашу схему – если человек блюдет добро, то и помощь ему не понадобится. А раз нарушил схему, так куда же ему помогать-то тогда, ведь он злодей, получается? – Василич засмеялся и выпил, затем налил и протянул рюмку Егору.

– Это ты к чему? – спросил Егор, крутя в руке рюмку.

– Ты пей-пей, Егорушка. Это я так, твою установку проверяю. Как я понимаю, ты с моим определением не согласен?

Егор покачал головой:

– Как-то у тебя получается, Василич: родился – родил – помер… Можно же еще и реализоваться как-то?..

– Как? – Василич стал очень внимательным.

– Создать что-нибудь, – пожал плечами Егор.

– Что-нибудь новое?

Егор кивнул.

– Так ты же проповедником зла тогда становишься. – Василич взял со стола перо лука и отправил себе в рот. – Коль ты творишь что-то новое, то ты приносишь новые идеи. А зачем нам новые идеи, Егорушка, если уже есть своя идеальная схема? Новые идеи – это новый разлад, так или нет? Может, только через разлад утверждаются новые истины? Может, истинное зло становится добром в своей жажде познания? Посмотри, как получается: добро – это что-то закоренелое, требующее защиты, шаткое и не всегда верное. В противовес добру, зло, по своей природе, нечто меняющееся, оно движет прогрессом, вдохновляет, открыто к диалогу. О зле слагают песни поэты, зло – это истинная добродетель. Ну а восприятие звучания… У добра пиарщики посильнее будут, что поделать.

– Бред какой-то! – только и сказал Егор.

Василич рассмеялся, затем разлил водку по рюмкам:

– Вот и я говорю, что бред! По сути-то нет ни добра, ни зла, Егорушка. Ты голову себе забиваешь тем, чего в природе-то и нет. Лучше о черенках от лопаты думай – они хоть более-менее реальны. – Василич опрокинул в себя рюмку. – А теперь скажи, что ты о плотских утехах думаешь?

Егор вопросительно уставился на Василича.

– Сейчас все будет. – Василич потянулся к телефону. – Да, это Филипп Васильевич. Да, нам бы девушку. Понял, ждем-с. – Он повесил трубку. – Сейчас все будет, Егорушка, ну а пока пойдем, попаримся в баньке-то.