Читать книгу "Страшные вещи Лизы Макиной - Виталий Сертаков"

Погрустневшие уфологи, точно армия пленных, скидывали трофеи. Фотоаппарат, еще один, пленка, камера, записные книжки, магнитофон, кассеты...

Помятый тип с размытым лицом затянул на горловине мешка веревку, сунул его в жесткий чемодан и проскользнул к выходу.

Мама и Сережа сидели в другой комнате на диване, как два мокрых цыпленка. Петя энергично проверял документы у моих гостей. Гошика трясло у стенки, словно он вместо воды хлебнул спирту. Наш старлей, прижимая проткнутую шурупом щеку, чуть ли не навытяжку отчитывался перед «удавом». Галина Тимофеевна, со сбившейся прической, кусала губы.

Дверь на лестничную клетку была распахнута настежь, там еще кто-то тусовался в темноте. Уфологи, бурча как побитые, торопились разобрать свои пальто. Кент в перчатках быстро вернулся в квартиру, уже без чемодана, но с помощником. Тот был какой-то длинный и узкий, как пенал, руки тоже в латексе, и нес нечто похожее на оконную раму.

Оказалось, это не рама, а такой плоский футляр, с упорами внутри, куда положили мое стекло с письменного стола. Содрали, вместе с фотографиями, календариками, обрывками налипших снизу записок, упаковали и унесли. В отдельную сумку Петя собрал кассеты, но камеру и магнитофоны вернул владельцам. Разбитое блюдце запихнули в прозрачный мешочек с биркой. В другие пакетики отправились линейка, карандашик и перочинный нож.

Не прошло и минуты, как Сашины коллеги растворились, а вместо них Петя впустил в квартиру еще двоих очкариков из команды старого эксперта, или как его там правильно назвать... Один лазил по полу, второй распахнул саквояж, извлек оттуда подставку с запертыми пробирками. Палочками с ваткой на конце он скреб по столу, по обоям, по стеклам на окне и быстро прятал их в стеклянные колбочки.

Вернулся длинный, молчаливый, развернул сверток и бросил на диван. В нем оказался очень тонкий комбинезон на липучках и с капюшоном, из какой-то немнущейся синтетики.

— Надевай! — повернулся ко мне главный. — Прямо поверх одежды!

Я заглянул в его зрачки и понял, что, если откажусь, засунут туда силой. В комбезе я стал похож на ликвидатора с ядерной станции; когда в коридоре меня увидела мама, то чуть не свалилась в обморок.

— Все будет хорошо, — увещевал ее Вова. — Вернется живым и здоровым.

— Я с ним поеду! — Мать потянулась к вешалке, — Одного никуда не отпущу...

— Мама, перестань!

— Придется отпустить, гражданочка, — осклабился «удав». — Он у вас и так парень излишне самостоятельный.

— Куда вы тащите моего сына?!

— Его никто не тащит, он сам пойдет. Мы поедем туда, где ему будет оказана помощь.

— Не нужна мне никакая помощь, — осмелился я.

— Даже так? — Главный обернул ко мне змеиные глаза. — Откуда такая уверенность?

— Что с ним? Он чем-то заразился? Вы же не врачи! — не отставала мать.

— Если мы будем продолжать лишние дискуссии, — холодно сказал главный, — то очень скоро ему не понадобится никакой врач.

У мамы перехватило дыхание, а меня поволокли вниз, к машине. Двое, в перчатках, зависли у нас дома, остальные разместились в двух тачках. Я сидел на заднем сиденье BMW, зажатый между Вовой и Петей, главный плюхнулся впереди, а водилой почему-то оказался майор с петлицами химических войск. Вторую тачку не разглядел, она тут же врубила фары и мигалку. Видимо, в ней везли, под охраной, нашего голема...

Начиналась вторая безумная ночь.

— Хочу предупредить заранее, — начал главарь, довернувшись ко мне вполоборота, — чтобы не было лишних соплей и недоразумений. Как приедем, полностью раздеваешься, возьмут соскобы с кожи, изо рта, из-под ногтей. Одежду назад не получишь. Тут, в пакете, мать тебе положила запасную.

— И что, вы меня отпустите назад?

— Сначала дашь подробные показания. Кто, когда, с кем и почему. В изоляторе пробудешь столько сколько скажет врач.

— А если мне нечего вам показать?

В этот момент задницу машины занесло, майор навалился на руль, выравнивая курс, под колеса что-то попало, мы подпрыгнули так, что я чуть не впилился башкой в потолок.

— Тогда мы сделаем укол, — показал зубы человек без подбородка, — После него ты расскажешь даже то, что мне неинтересно. Какого цвета колготки у твоей учительницы пения, сколько раз в неделю ты дрочишь в сортире и кого при этом имеешь в виду. Как тебе перспектива?

— Не надо уколов, я расскажу.

— Я сам их ненавижу, — доверительно наклонился «удав». — Противная вещь, неделю не очухаться...

Тут майор снова не справился с управлением, и заднее правое колесо запрыгнуло на поребрик. Пустынный проспект был отполирован шинами, как детский каток, — странно, что мы до сих пор не перевернулись. Я почему-то уверился, что мы поедем в центр, например на Лубянку, но «бээмвуха» удалялась от Бульварного кольца со скоростью сто десять в час. Казалось, что остальные машины застыли на месте; мы виляли из стороны в сторону, ловили вспышки света от возмущенных автовладельцев на встречной полосе, на переходе чуть не задавили бабку с собакой. Петя и Вова зажали меня в клещи и даже придерживали за затылок. Я подумал, что у них накоплен солидный опыт кантования таких, как я.

Ясен перец, что нас продал кто-то из ботаников-уфологов, а если в лапы к «удаву» попали все пленки, скрывать мне особо нечего. Я так ему прямо и заявил, мол, зачем утруждаться, если вся инфа на кассетах. Во время очередного особо крутого виража, когда заходили под мост, я наконец разглядел вторую машину. Это был длинный черный «террано» с галогеновой обвеской и усиленной решеткой радиатора.

— Что со мной будет? Это правда заразно?

— Раньше надо было думать, — почти сочувственно заметил главный. — Если пластилин не успел выбросить споры, может, все обойдется... Будем надеяться, что перехватили вовремя. Если бы ты не туристов, одержимых НЛО, вокруг себя собирал, а сразу бы в органы обратился...

Дальше я не слушал. До меня докатило, что Пети-Вовы так ничего и не вспомнили. Они доблестно провалили задание, но вернулись к начальству с какой-то правдоподобной легендой...

— Почему «пластилин»? — перебил я. Что-то надо было говорить, показать им, что не боюсь.

— Рабочее название. Пластичный штамп, жестко привязанный к ДНК донора. — «Удав» закурил сигарету. — После завершения стадии роста переходит в автономный режим. Еще вопросы?

— Откуда он взялся? — От запаха комбинезона и Петиного одеколона меня жутко потянуло блевануть соседям на ботинки. Все, что говорил этот кент с сигареткой, походило на отрывок из космического триллера.

— От верблюда, — остроумно заметил собеседник. — Тебе своих проблем мало? Достаточно того, что «пластилин» — это оружие неземного происхождения.

Я чуть язык не проглотил. Вот тебе и вампиры.