Читать книгу "За гранью восприятия - Алексей Фомичев"

«Вера в себя, в свои силы мне еще понадобится. Вещун говорит – уже скоро. Не знаю, как это выразить словами, но что-то витает вокруг. Что-то, чего мне не избежать. Значит, надо быть готовым к любым поворотам судьбы. А там… как МОЙ БОГ пошлет…»

Глава 2. ОСТАВЬ НАДЕЖДУ, ВСЯК ВХОДЯЩИЙ…

На часах одиннадцать ночи. Время окончания дневных забот, время отдыха. Время сна. Для всех. Но я…

Старые джинсы, футболка навыпуск, растоптанные кроссовки – на одевание минута. На левой руке часы, в одном кармане ключи, в другом деньги. Все на месте? Все. К выходу готов. Дверь на замок, три лестничных пролета вниз, скрип петель и глоток свежего воздуха. Взгляд на звездное небо, вдох-выдох.

– От винта!

И пошли.

В ночь. Во мрак и темень. Под свет фонарей и рекламных вывесок, под шелест листвы и гудки редких машин. В неизвестность…

По центральным улицам, по темным закоулкам, по заброшенным подворотням, по ночному городу…

Тяга к полуночным прогулкам появилась недели три назад. Что-то толкало на улицу, манило, завлекало, звало. Как передать то влечение, тот позыв, что буквально заставлял бросать все и топать в ночь. Как объяснить то состояние, при котором ноги сами бегут прочь из дома?

Может, это – очередной фокус сознания, облученного Воротами? А может, я просто начинаю сходить с ума?..

Но ночь!.. Опустевшие улицы, освещенные разноцветной иллюминацией, огромный диск луны в обрамлении крупных, необычно ярких звезд, легкое дуновение теплого ветерка в лицо, шелест листвы над головой.

Обостренный нюх ловит слабые запахи, обостренный слух улавливает самые тихие звуки, обостренное зрение видит мельчайшие детали. Организм мобилизует все силы, все возможности.

Ночью город выглядит иначе, чем днем, загадочнее, опаснее. Тревога буквально разлита в воздухе, ею пропитан каждый куст, каждый дом, дерево. Возможно, буйствует воображение, но чем больше я иду, тем сильнее ощущаю нависшую опасность. По спине и ногам бегут мурашки, душа замирает в предчувствии чего-то странного и чуждого. Взгляд обостряется, глаза различают смутные тени за углом дома, за стволом дерева, за силуэтом машины.

По телу пробегает горячая волна, руки и ноги наливаются тяжестью, шея каменеет. Я замедляю шаг, медленно поворачиваю голову, глядя по сторонам в поисках источника опасности, но ничего не нахожу.

Сейчас, когда дневное светило исчезло с небосклона и властвует тьма, из глубин подсознания выбираются все забытые тысячелетиями страхи и тревоги, что накоплены многими поколениями предков, с молоком матери впитавшими: ночь – время, когда опасность подстерегает на каждом шагу.

Инстинкт толкает спрятаться в пещере, в квартире, в укрытии, переждать кромешный мрак, но то новое, что возникло во мне, наоборот, гонит под звезды. Словно шепчет: «Ты здесь не чужой, ты один из нас. Будь здесь…»

И я иду в ночь, с трепетом и тревогой смотрю по сторонам, всеми чувствами ощущаю мир и… наслаждаюсь.

Умом я понимаю, что так не должно быть. Что психика, даже получившая встряску в других мирах, не должна так реагировать на все, что меня окружает. Что дело в чем-то еще.

Возможно, Ворота ударили по мне с большей силой, чем по остальным, заразили мои мозги какой-то гадостью, что ищет выход наружу. Возможно, это только начало тех изменений, что мне предстоит пережить…

Но что делать? То сидящее во мне второе «я» все сильнее проявляет себя. Оно гонит меня на улицу, в ночь. Оно дарит мне непередаваемый букет ощущений и мыслей, что буквально раздирают голову.

Как избавиться от такого «подарка»? Не знаю. Вот и брожу как неприкаянный, ловя своеобразный кайф и гадая – долго ли будет меня корежить?

Три недели я каждую ночь выхожу на улицу. Часов с одиннадцати и до двух нарезаю круги по более или менее тихим переулкам и тропинкам. После этого сплю нормально, без сновидений. Но сегодня меня будто дергает всю дорогу. Непривычно кружится голова, ноет в груди и вообще как-то не по себе.

Пытаясь отвлечься от муторного состояния, я перебираю все дела, что сделал за неделю, и те, что надо сделать еще.

Юркина группа почти прошла курсы, осталось два занятия. На последнюю тренировку приглашу Жорку, пусть посмотрит, что теперь могут его орлы. Если будет предлагать новую группу… не возьму. Хватит. Пора думать о будущем. У парней подходит к концу отпуск, соберемся, посидим, прикинем, что и как. Возможно, из Рязани надо будет уехать. Впрочем, там посмотрим. Главное – получить диплом.

… Размышляя таким образом, я дошел до угла улицы и свернул направо, на узкую асфальтовую дорожку, что шла вдоль старых трехэтажных домов, давно заброшенных и готовых под снос. Дальше тупик – заросший бурьяном и травой овраг. Если пройти вперед, то слева будет незаметная тропиночка, по которой можно выйти на другую улицу. Так я обычно и делаю.

И сейчас, помедлив, повернул направо и неторопливо зашагал вдоль здания, раздумывая, как лучше и выгоднее продать квартиру, если и впрямь надо будет уезжать из города. И не сразу почувствовал, как вдруг зашумело в голове, а потом сдавило, словно надели обруч.

Я покрутил головой, прогоняя невесть откуда взявшуюся тяжесть, и раздраженно сплюнул. Что за черт! Никогда голова не болела.

Желая побыстрее избавиться от странной боли, потер лоб, потом затылок и виски. И едва отнял пальцы от волос, как с двух сторон словно ударило током.

Мать! Больно, ёшкин кот!

На виски давило со страшной силой, словно под кожу загоняли ледяные иголки с множеством шипов. От боли на глаза навернулись слезы, и очертания предметов потеряли четкость.

Не зная, как снять нахлынувшую боль, я сделал пару шагов вперед. Под ногами хрустнули осколки кирпичей и стекла. Кроссовок наступил на что-то твердое и острое.

Я протер глаза, с трудом различил темную стену здания и оперся рукой о нагретый за день кирпич кладки. Боль немного отпустила, но потом ударила с новой силой, да так, что заломило скулы.

«Что за хренотень?! – ворохнулось в мозгу. – Не было раньше такого никогда. Неужели голова отказала?..»

Преодолевая боль, разогнул корпус, все еще держась за стену, и глубоко вздохнул. Немного полегчало. Виски больше не тянуло и затылок отпустило. Я вновь потер голову, хотел тронуть виски и замер, пораженный страшной догадкой. «Ворота! Здесь, в моем мире, и снова работают! Неужели?!» Боясь поверить догадке, покрутил головой, поднял глаза к небу. Боль отступала, стекала по затылку и скулам вниз и исчезала. Словно выполнила свою задачу и уходила прочь. Но что за задача? Предупредить меня о возникновении Ворот?

Окончательно придя в себя, внимательно огляделся, тщетно отыскивая привычный прямоугольник с мерцающими звездочками по периметру. Но ничего похожего в радиусе двадцати метров не было.

Ошибка? Боль ушла, но виски жгло, будто стеганули крапивой. Нет, такой сигнал просто так не подают. Ворота где-то рядом. Спрятаны. Где?