Читать книгу "Дерзкая. Пленница (тело)хранителя - Светлана Тимина"

примчался бы меня спасать. У него были дела поважнее.

Иногда я вздрагивала от звуков выстрелов и раскатов грома. Когда в пелене дождя промелькнула черная тень, которая тотчас же упала, схватившись за ногу, конвоир больно ткнул меня под ребра пистолетом, заставляя сесть.

— Я бы прострелил тебе череп, если бы мог, — с ненавистью сплюнул он. — На глазах у твоего папаши.

— Тебе он… тоже что-то сделал? — не выдавая страха, тихо спросила я.

Но мой вопрос остался без ответа. И я осталась сидеть в убивающей тишине. Прислушиваться к себе, к переменам в собственной жизни… осознавая, что Тагира могут убить. Это было похоже на огненные спирали — все больше. ярче, туже. Меня это осознание грозилось раздавить.

— Я хочу поговорить с отцом! — когда давление стало невыносимым я, сама того не желая, сделала свой выбор. — Отведи меня туда! Я скажу, чтобы не стрелял!

— Рот закрой, шлюха, — сплюнул на пол охранник.

— Да вы что, ждете, когда всех уложат?

— Положу тебя рядом, — видимо, в его функции входила лишь команда «выполнять приказы», а не думать своей головой.

Я сжалась в комочек и едва не расплакалась от бессилия. Не было даже мыслей о том, как меня так быстро отыскали. Только две мысли атаковали голову.

Тагир. Отец. Снова Тагир. Я должна была. Просто обязана что-то сделать, но что?..

А потом все прекратилось. Даже дождь больше не лил непроглядной стеной, а что грохотало — выстрелы или гром — я и сама не поняла. Расслышала шум отворяемых ворот и крики. А потом тишина.

Время замерло, превратилось в сгусток паники и неопределенности. А я как мантру повторяла про себя только одно: пусть никто не погибнет. Пусть все сведется к переговорам. Возможно, я смогу сделать так, чтобы Тагиру не причинили вреда. То, как я буду жить, зная, какое ужасающее преступление совершил отец, я не знала.

Наверное, я просто уйду из дома…

Запищала рация. Выслушав приказ, конвоир сделал жест пистолетом в сторону двери. На негнущихся ногах я последовала вперед, вздрагивая от каждого жеста за спиной. Что, если переговоры провалились, и у него приказ меня убить?

Но до места назначения мы так и не дошли.

Грохот взрыва и вслед за ними кавалькада пистолетных выстрелов лишили меня самообладания. Завизжав, я метнулась в сторону какой-то комнаты, абсолютно пустой, каким-то образом сумела повернуть замок и заползти под журнальный стол, закрыв уши руками.

Слезы душили меня. Тело сотрясала крупная дрожь. Я даже думать з была о том, что произошло и кто погиб в результате этих выстрелов и взрыва. Сейчас я думала только о себе. Кто бы это ни был, пускай не найдут меня в этом убежище. Я не хочу видеть ни Тагира, если это он был нападающим и убил отца… ни своего папу, потому что это будет означать лишь одно. Тагир мертв.

Когда зазвенело стекло, и что-то с шипением упало на диван, я закричала и зажмурилась. Запах едкого дыма вызвал приступ кашля и чихания. Но следом за этим вновь задребезжало стекло. Кто-то спрыгнул с подоконника. Я сжалась еще сильнее, стремясь слиться с ковром.

— Беляева? Ты Юля Беляева?

Я открыла глаза, когда меня схватили за ногу и поволокли из-под убежища. Синтетический ворс ковра опалил ладони и лоб.

Комната заполнялась едким белым дымом. На мужчине в камуфляже был респиратор и балаклава, из-за чего он выглядел устрашающе.

— Д… да…

— Возьми! — такой же респиратор опустился на мое лицо. — Встать можешь, цела?

Я не ответила, потому что ничего не соображала. И тогда он просто дернул меня за руку, поднимая на ноги.

— Пойдем отсюда. Заберу тебя домой. Все закончилось.

Глава 23

Тагир

Что силы были неравны, я знал изначально.

Возможно, нам бы удалось уйти, если бы мы бросились бежать, едва узнав, что кортеж Белого в пути. Только вот что потом? Скрываться? Собирать силы снова, чтобы нанести удар тому, кто теперь во всеоружии? Залечь на дно, оставив мою семью и Кайманова с дочерью неотомщенными?

Не умел я бежать от опасности. Пусть все пошло не по плану — я считал своим долгом встать с противником лицом к лицу. Даже если выхода из ситуации откровенно не было.

Но в самом максимальном варианте, я это знал — сделаю все, чтобы унести Белого с собой в могилу.

Мысль как-то навредить Юльке, использовать в качестве заложницы лишь промелькнула — стремительно, словно пуля, и тут же погасла.

Нет уж. Никогда больше моя ярость не заденет эту девочку. Никогда больше не увижу страх в ее огромных глазах по собственной инициативе. Не станет последним, что я увижу перед почти вероятной смертью — это разочарование и боль в ее взгляде.

Пусть Белый просто ценит ее больше после того, как едва не потерял. Пусть она не вздрагивает от ласкательного произношения своего имени. Даже твари, такие, как он, любят собственных детей. Надеюсь, помог это раскрыть по отношению к его дочери.

То, что переговоров не будет как таковых, я понял практически сразу. Белов готовился, словно на войну, и та армия, о которой мне до этого сообщили, была лишь частью.

Ухмыльнулся, глотая капли дождя. Отчаянно так, лихо, даже с каким-то задором, почти мальчишеским. Повоевали славно. И не факт, что проиграли эту войну. Парням, впрочем, ничего не сказал. Я предлагал им уйти, пока еще была возможность. Никто не выразил желания бросить меня в беде. И теперь я был почти уверен, что предателей в окружении нет.

Сам виноват. Дьявол обычно в мелочах. Я даже не вспомнил про ее платье, а ведь знал, что стоит как тачка премиум-класса. Сам когда-то заказывал такое Марине…

Темная ярость бьет под дых.

— Готовимся, — кричу собратьям. — Белого сразу не мочить. Подстрелить попытайтесь.

— Тащи сюда телку, — Стингрей смотрит наверх, в окна моей спальни.

— Нет, — перекрикиваю раскат грома. — Учись воевать, не прикрываясь бабой. Готовы?

Стрельба утихает. Открываются ворота. Я сначала не вижу Белова — его закрыли живым щитом личная группа быстрого реагирования. Зонт. Ну, конечно. Он рассчитывает не испачкаться в моей крови и не промокнуть.

Я выхожу вперед, удерживая пистолет снятым с предохранителя. Рассчитываю, достану ли его череп в прыжке для выстрела — до того, как эти псы откроют огонь. И вижу на его лице потрясение. Даже забываю, что он так и не понял, кто похитил его дочь. Мое лицо всегда было скрыто маской.

Забавно наблюдать эту гамму эмоций на лице. Возможно, он даже пытался со