Читать книгу "Если он опасен - Ханна Хауэлл"

— Уверен, что она была родственницей? — уточнил Корник.

— Уж очень похожа.

— Значит, вокруг него уже начали собираться остальные.

— Так почему бы не схватить кого-нибудь, кто окажется более сговорчивым и податливым? Уверен, эту красотку удалось бы сломить без особого труда.

— Как она выглядела?

— Почти точная его копия. Высокая, красивая, статная, с пышными черными волосами.

— Сразу видно, как ты оцениваешь женщин. И все-таки даже по твоему описанию можно предположить, что это его сестра. Жаль, что упустил: хорошая была бы приманка.

— Может быть, удастся схватить еще кого-нибудь? Готов поспорить, что дамочка больше и носа за порог не высунет.

— Теперь уже они точно никуда ее не выпустят. А других видел?

— Да. Эти олухи гонялись за мной несколько часов подряд. Самый большой из них безошибочно чувствует след, как ни петляй.

Такер подробно описал всадников, от которых пусть и с трудом, но все же сумел оторваться.

— Один очень похож на сэра Леопольда Уэрлока, барона Старкли. — Корник зло сплюнул и грязно выругался. — Да, провалились мы в болото… увязаем все глубже и глубже.

— Было бы неплохо заполучить ту малышку, которая то и дело к ним бегает.

— Так ты знаешь, где они прячутся, и молчишь? Думаешь, мне не интересно?

— Решил, что мы сидим здесь потому, что тебе и без меня все известно.

— Просто это единственный след, который удалось обнаружить. Выяснилось, что сюда кто-то приезжал из Данн-Мэнора. Факт сомнения не вызывает, хотя от старика толку было немного. Подожди, так ты видел их собственными глазами?

Такер самодовольно кивнул и почесал живот.

— Знаешь большое поместье герцога? С огромным дворцом?

— Только не говори, что Уэрлоки живут в герцогском доме.

— Нет, не в большом доме, а в другом — маленьком, незаметном, в дальнем конце старинной аллеи. Я по ошибке свернул раньше времени и оказался слишком близко, а прежде чем успел улизнуть, заметил, что на крыльце нашего парня встретила милашка с шикарными рыжими волосами. Не ошибусь, если скажу, что они уже славно снюхались.

— Значит, рыжие волосы? А как насчет задницы? Хороша?

— Еще как! Думаешь, это та самая, которую ты успел заметить злосчастной ночью, когда умыкнули Уэрлока?

— Герцог и сквайр Данн состоят в родстве, причем близком. Из окрестностей Данн-Мэнора наш пленник перекочевал сюда. У герцога четыре дочери, но сейчас с отцом живет всего одна. Не исключено, впрочем, что ты видел горничную.

— Одежда не та.

— Надо проверить. Как, по-твоему, удастся подобраться совсем близко, чтобы взглянуть на садовый дом, а может быть, и на самого Уэрлока?

— В поместье полно охраны, работников и слуг, но попробовать стоит. Только придется действовать осторожно, а не то попадемся.

— Достаточно убедиться, что он там; ну, а если повезет, можно и на герцогскую дочку полюбоваться. А потом вернемся сюда, в убежище, и я придумаю, как его поймать.

— Затея рискованная. Что ж, попытаемся. Хорошо, если удастся сделать и то и другое.

Чарлз ощутил слабый проблеск надежды — впервые с той злосчастной ночи, когда едва живой пленник убежал из тюрьмы, которая казалась незыблемой. Сюда, в Санданмор, привели лишь слухи и подозрения — почти никаких конкретных фактов. И все же череда неприятностей подтверждала подозрение: Уэрлок прячется в поместье. Украсть герцогскую дочку — идея дерзкая, рискованная и трудновыполнимая. Но игра стоила свеч: даже если рыжеволосая красотка и сэр Аргус не настолько близки, как показалось Такеру, парень пойдет на все, чтобы вернуть огненную бестию папочке в целости и сохранности. Значит, несмотря на сплошное невезение, крошечный шанс сохранить жизнь и даже набить кошелек все-таки есть.

Глава 11

Утром Лорелей первым делом навестила Олимпию и увидела, что выздоровление идет семимильными шагами: после одной-единственной ночи леди Уэрлок уже смогла встать с постели. Лорелей собрала рисовальные принадлежности и отправилась в любимый уголок яблоневого сада. Только здесь можно было побыть одной: дети предпочитали бегать вокруг дома. Даже Грегор Третий, садовник, уже закончил обязательный осмотр деревьев и занялся другими делами. По утрам голова Лорелей еще оставалось свежей, рисование способствовало работе мысли, и ничто не мешало поискать ответы на некоторые острые вопросы.

Мисс Сандан выбрала потайное место, увидеть которое можно было, лишь вплотную подойдя к деревьям, и опустилась на мягкую траву. Грегор постоянно жаловался, что старые яблони дичают, однако не принимал никаких действенных мер, способных исправить положение. Урожай и правда не поражал изобилием, но Лорелей считала эти яблоки самыми сладкими и вкусными.

Карандаш коснулся бумаги, а вскоре на листе как-то незаметно, словно само собой, появилось лицо Аргуса. Ничего удивительного, Лорелей постоянно о нем думала. Ночью, в постели, ощущала прикосновение горячих ладоней, чувствовала вкус незабываемых поцелуев. Пусть упрямец продолжал ее отталкивать — все равно с каждым днем они становились все ближе. С каждой встречей, с каждым прикосновением страсть разгоралась все жарче, и Аргусу требовалось все больше времени и сил, чтобы прийти в себя и вспомнить о необходимости вновь отвергнуть ту, которую только что ласкал, вовлекая в безумный танец.

Лорелей понимала, что должна определиться и дать себе ответ, готова ли стать любовницей сэра Уэрлока. Решение следовало принимать в спокойную минуту, когда сердце не выпрыгивало от нетерпения, а разум не тонул в тумане желания. Свободный союз — непростой шаг для целомудренной дочери герцога; опасно рассуждать о собственном падении легкомысленно или в горячке страсти. Абсолютное большинство мужчин требовали, чтобы молодая супруга подходила к брачному ложу невинной.

Речь шла о будущем. Перерастет ли вожделение Аргуса в любовь? Проявится ли глубже, чем обычное влечение мужчины к женщине? Можно ли доверять собственной интуиции, собственным суждениям? Отсутствие опыта — плохой советчик. Ясно одно: вернуть утраченную девственность не удастся, даже если избранник не захочет жениться или не сможет полюбить так же, как любит она, Лорелей.

Да, она любит — любит всей душой, всем сердцем и даже разумом. Сэр Уэрлок — тот самый человек, с которым ей хотелось бы прожить всю жизнь. Если Бог пошлет детей, то о лучшем подарке невозможно и мечтать. Ну а если, победив врагов, Аргус все-таки оставит ее и вернется к прежней жизни, в сердце навсегда поселится тоска. И тогда, скорее всего, она превратится в старую деву — милую и смешную тетушку Лолли.

Лорелей внимательно посмотрела на портрет и вздохнула. Да, в последнее время вздохи превратились в досадную привычку. Аргус получился очень похожим и смотрел на нее тем горячим, полным страсти взглядом, который она так любила. Ради этого человека стоило рисковать, ведь наградой могла оказаться его любовь, а ничего большего для счастья и не требовалось. Что же, даже если он заберет ее добродетель, а потом они расстанутся, она сохранит в сердце прекрасные воспоминания: будет о чем подумать за бесконечным старушечьим вязанием.