Читать книгу "Горгулья из главного управления - Кейт Приор"

ее от обсуждения подробностей ее птичьей физиологии, прихватив несколько брошюр по пути в здание.

— Я имею в виду. Это не обязательно должно быть странным. Я не должна чувствовать себя странно из-за этого. Но ты можешь, если хочешь, — говорю я и понимаю, что несу чушь в попытке перехитрить собственную неловкость.

Дженис, однако, горячо кивает:

— Я не буду вести себя странно, если ты не будешь.

При этих словах с моей груди спадает небольшой груз, и какая-то часть меня ослабляет хватку при воспоминании о словах, которыми Деанна ранила меня неделю назад, и о том, какие чувства вызвала у меня леди из Культа Продуктивности. Я не собираюсь их забывать, но, возможно, все не так ужасно, как я ожидала.

По крайней мере, все действительно будет не так ужасно, если у меня будет несколько друзей на работе.

Я ненавижу то, что выместила все эти ужасные чувства на Влада и оттолкнула его, когда он просто хотел лучшего для меня. Мысль о том, что я собираюсь сказать Владу, когда увижу его, если увижу, начинает доходить до меня. У меня нет плана. Возможно, мне стоило подготовить карточку с подсказками. Нет, выглядело бы так, как будто я не знаю, что сказать.

Выставка, как и ожидалось: шумная, в ней легко заблудиться. Эскалаторы ведут в разные стороны, но, похоже, ни один из них не ведет туда, куда мне нужно. Мероприятие проводится в зале Бесконечных Симпозиумов, и поэтому карта выставки разворачивается бесконечно. Складывать ее обратно — хлопотно, и то, что было маленькой брошюркой, сложенной вчетверо, теперь превратилось в кучу бумаги, слишком толстую, чтобы поместиться в кармане моего платья.

И если мне придется смотреть людям в глаза и пожимать им руку, приятно, что они каждый раз вручают мне брелок или мяч для снятия стресса. У меня есть десять стилусов, две разноцветные ручки, лазерная указка и стресс-шар в форме мини-сканера штрих-кодов. Это чрезвычайно приятно.

На одном из стендов есть хитрость: они берут твою визитную карточку в обмен на крошечный свежеприготовленный латте. Качество кофе настолько хорошее, что я захожу туда дважды. Я не могу сказать, что мне не весело.

В конце концов, я вижу стенд нашей компании, и мне хочется сбежать. Издалека я слышу смех Лили и разговор Дженис о чем-то, и я пытаюсь ухватиться за чью-нибудь руку для моральной поддержки.

Я стараюсь не сжимать зубы от волнения, потому что доктор Люсиль только что прочитала мне лекцию о моей привычке скрежетать зубами, но с каждым шагом к стенду это становится все труднее. Не успеваю я опомниться, как задерживаю дыхание, как будто собираюсь нырнуть под воду.

— Без сомнения, это месть за то переселение в подвал. Я имею в виду, это не наша вина, что он был доступен, когда эта нимфа решила подать в отставку самым драматичным образом, и их этаж затопило, — говорит Дженис, и я начинаю оборачиваться в поисках Кэти. Может быть, она позволит мне подержать ее когти на мгновение, пока я приду в себя, и…

Мой следующий шаг — я как будто наткнулась прямо на стену.

Я отступаю на шаг, и чья-то рука хватает меня, поддерживая. Я чувствую, как мое сердце уходит в пятки. Я знаю ощущение теплой кожи этих рук.

Влад.

Когда я открываю глаза и вижу его, у меня немного разбивается сердце от того, насколько усталым он выглядит. Может быть, мне это кажется, но под его глазами залегли незнакомые тени, черты лица стали глубже, чем я помню. Я не фантазирую на тем, как его рука сжимает мою.

— О, — срывается с моих губ прежде, чем я успеваю сообразить, как скрыть свое удивление.

Подходит Кэти и беспомощно щебечет:

— О, привет, босс. Я же говорила тебе, что уговорила Гвен взять дополнительный бейдж, верно?

— Ты этого не делала, — говорит он, его глаза становятся маской эмоций, когда он смотрит на меня сверху вниз. Он отпускает меня, и моя рука опускается обратно.

Повелитель зла, спаси меня.

Я просто стояла, переживая последствия нашего небольшого столкновения, как будто это было землетрясение. Дыхание в моей груди такое, словно я выныриваю из-под воды, возвращаясь в тот момент, где мы находимся.

Конечно, Деанна здесь.

— Малышка, тебе стоит быть внимательнее на поворотах, — воркует она. — Здесь действительно нужно соблюдать некоторые правила дорожного движения.

— В идеале, твои друзья должны прикрывать твою спину, — отвечаю я и оставляю все как есть. Мне достаточно наплевать на нее, чтобы хотеть ответить ей, как предлагала Кэти, но в один прекрасный день я, вероятно, возьму за правило называть кого-то другого самым милым человеком в офисе и наблюдать, как вся ее личность рушится из-за одного комментария.

Прямо сейчас мое внимание больше сосредоточено на Владе. Он рассеянно теребит манжеты своих рукавов, сгибая руку, которая схватила мою, как будто пытаясь избавиться от ощущения.

Ошибка, ошибка, ошибка, мое сердце бешено колотится в груди.

Я немного скрежещу зубами, чтобы побаловать себя. Это не очень помогает.

Влад смотрит на меня с легкой опаской. Я его не виню. Я не знаю, какие у нас сейчас отношения. Незнакомцы, неловкие знакомые, коллеги, друзья с привилегиями, почти романтические. Я думаю, мы снова стали просто коллегами.

Он поднимает гранитную бровь при виде собранных мной сокровищ.

— Открываешь для себя новый вкус к рукопожатиям?

— В основном, бесплатные ручки.

— Твой почтовый ящик будет уничтожен к завтрашнему дню, — бормочет он, и это печальная участь, если судить по его тону.

Я прикусываю язык, чтобы ответить, что ему разрешено уничтожать мой почтовый ящик в любое удобное для него время, потому что мне, вероятно, следует извиниться, прежде чем делать подобные замечания.

— Все в порядке, мой адрес электронной почты указан на карточке с ошибкой в одну букву. Когда я только начала здесь работать, они напечатали его неправильно. Я сделала это специально, потому что на самом деле меня не волнует привлечение потенциальных клиентов, — бормочу я, потому что, хотя это похоже на признание в одной из многих причин, по которым я не очень хороший командный игрок или что-то в этом роде, это признание не самое важное, и поэтому его легче озвучить.

Он издает короткий смешок, и от этого звука у меня сжимается сердце. Я быстро отворачиваюсь, чтобы боль не слишком явно отразилась на моем лице.

На мгновение мы замолкаем, ни у кого из нас не хватает смелости смотреть друг другу в глаза дольше секунды, и мы оба слишком неуверенны в том, что сказать дальше.

Я