Читать книгу "ЭлектроРод - Валентин Cactus"

и не зацепил его большими осколками, а лишь немного поцарапал мелкими, но вызвал сильнейшую баротравму и контузию. Мой начальник гвардии, оставался недвижим, и все подчинённые как почётный караул сменяли друг друга на посту рядом с его палатой, сооружённой из его же кабинета.

Кукша доложил, что мы получили в результате вылазки бесценное оборудование, о многих функциях которого пока что остаётся лишь догадываться. На понимание процессов, которые происходили в тесла башне Зиновьевых уйдёт никак не меньше нескольких недель, но время до новолуния у нас было. И мой советник по технологиям клятвенно пообещал, что успеет к этой дате хоть что-то придумать.

Но сейчас наши умы занимала и другая проблема — Всеволода нужно было вылечить и поставить в строй как можно скорее. И в этом нам бы очень помог операционный аппарат. Изучив его, Кукша сказал, что возможности данного устройства выходят далеко за пределы простой трансплантации органов. Только для его правильного функционирования нам необходим оператор, который обладает даром исцеления.

Такие специалисты крайне редки, а те кто есть, почти все неплохо устроились. Поэтому представить, что кто-то из них согласиться работать на почти уничтоженный Род, который постоянно перемещается по пустоши, чтобы враги не смогли нанести свой удар, безнадёжный оптимизм.

Вакансию оптимиста у нас занял Валера, который начал усиленно искать и отсеивать резюме. В конце концов, он принёс мне один единственный листок. На котором был изображён молодой человек с квадратной челюстью и тяжёлым взглядом.

— Знакомься, — проговорил торжественно мой адвокат. — Михаил Вальдемарович Полесьев, аристократ уничтоженного рода. Звание нон-комбатанта его не спасло, — Валера сделал многозначительную паузу. — Кстати, это и тебе тоже урок, — он сел напротив меня, и начал свой рассказ.

* * *

Полесьевы были очень мощным родом, славящиеся своими образовательными программами в области в том числе освоения космоса. Одним из первых они потеряли звание системообразующих, когда ещё считалось, что потерять этот статус можно только за какой-нибудь серьёзный проступок. Но Иннокентий Полесьев — дедушка нашего молодого специалиста, сориентировался очень быстро, и вскоре учебные заведения Полесьевых стали выпускать только военных специалистов.

Такое важное производство дало Полесьевым много союзников. Но когда самый горячий период Войны Родов прошёл, а Варгины наладили производство боевых автоматонов, программы подготовки Полесьевых стали менее актуальны. К тому же сами Полесьевы в своих программах держали высокие стандарты чести у бойцов. А операции в поствоенный период требовали уже более… «серой морали», как выразился Валера, и по интонации его голоса я понял, что от бойцов требовалось полное отсутствие таковой.

Но Полесьевы не захотели изменять ничего в программах, так как высокая стойкость выпускников их академий обеспечивалась именно идеологией. В том числе идеологией того, что войны между родами никогда не должны касаться нон-комбатантов. Такая политика не устраивала их заказчиков и вскоре дела Полесьевых пошли из рук вон плохо. А через какое-то время их мощности по подготовке кадров понадобились Сафоновым, которые теперь занимают ведущее место по исполнению контрактов на убийства и диверсии.

Сафоновы поступили просто. Они устроили в городе резню нон-комбатантов, причастность к которой этого рода не удалось доказать, так как четыре из пяти следователей были убиты во время расследования, а пятый признал свою беспомощность. И когда, чтобы прекратить убийства, гвардия Полесьевых выдвинулась в город, быстрым ударом весь род был обезглавлен. Во время атаки в живых остались только сын главы рода Михаил и его сестра. И то только потому что оба были на учёбе. Михаил как раз учился в медицинском.

Он пропал на пару дней, а потом появился на ежемесячном приёме у губернатора, где объявил себя главой рода и сразу распустил род, объявив себя нон-комбатантом. Такое иногда делают, чтобы защитить родных. Мне завуалировано предлагали тоже самое, когда я вышел из симуляции.

Однако это им не помогло. Во время штурма особняка Полесьевых был смертельно ранен племянник главы рода Сафоновых. Через пару дней, как род Полесьевых перестал существовать, племянник главы умер. Глава приказал отомстить. Сестру Михаила похитили, пытали и через пару дней выкинули её истерзанное тело на главной улице.

Михаил за это стрелял в главу Сафоновых. Тот потерял глаз, а Михаила схватила полиция. И в настоящее время он предстал перед судом.

Мне было безумно жалко паренька, но воевать с империей из-за него… Это, наверное, самое глупое решение, которое можно было бы придумать. Я задумчиво покрутил его фотографию в руках.

— Люди которые будут его охранять ни в чём не виноваты, — проговорил я. — Что если при атаке мы кого-то из них раним?

— Не забывай, что я адвокат с огромным стажем, — улыбнулся Валера. — А значит я бы никогда не предложил тебе нарушить закон. Через два дня Полесьева оправдают, и прямо из под здания суда его заберёт Игорь Сафонов. Чтобы видео с расправой появилось на каждом видео хостинге.

— Почему эти Сафоновы до сих пор на свободе? Почему их поймают и не станут судить?

— Война родов сделала многие рода сильнее чем полиция или суды, — пожал плечами адвокат. — А армия на него не обращает внимания, — Валера понизил голос и нагнулся ко мне. — Говорят сам император прибегает к их услугам время от времени, — он снова выпрямился. — Поэтому это их стиль: они делают всё нарочито нагло, чтобы их все боялись. И сами распространяют вокруг себя слухи, как то, что я тебе рассказал, но без доказательств. Есть много способов оставить свой почерк, но формально всё отрицать. К примеру, калибр 5,68.

— Что за калибр? — не понял я.

— Они используют особые снайперские винтовки — калибром 5,68. Таких было мало на рынке, и они купили почти все. Поэтому, если кого-то убили калибром 5,68 — это как реклама: «Ещё один заказ выполнен Сафоновыми».

Я колебался. Связываться с такими было страшно. С одной стороны. С другой, у меня сосало под ложечкой чувство, что я должен задать один очень важный вопрос. Но после того, как я его задам дороги обратно уже не будет.

— Мой отец ведь был убит снайпером? — повернулся мой язык.

— Да, — коротко и очень серьёзно ответил