Читать книгу "Женаты против воли - Татьяна Серганова"

— Понимаю.

— Который час? — Я снова взглянула на окно.

— Почти полночь.

Такой поздний час, и вся двусмысленность ситуации его совершенно не беспокоила.

— Тебе нельзя здесь находиться, — заметила я. — Ты же знаешь.

— Твоя мама разрешила.

— Где она? С ней все хорошо?

«А вдруг мама пошла следом за мной и пострадала? Если я своим поступком погубила ее?»

— Не переживай, с госпожой Есенией все хорошо. Скоро придет. Она спустилась за чаем, позволив мне немного побыть с тобой. Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо.

— Ничего не болит? — продолжал допытываться мужчина.

— Нет. — Я с трудом покачала головой, а потом добавила: — Разве что мышцы ноют.

Но. видимо, Питер ждал от меня другого ответа.

— Ты не чувствуешь в себе никаких изменений? Может, что-то необычное. Чего раньше не было?

А вот это уже подозрительно. И страшно.

— Почему ты спрашиваешь? Что-то случилось? Меня отравили? Изменили? Эти твари что-то со мной сделали?

— Нет-нет, все не так, — тут же попытался успокоить меня Питер.

— Скажи мне правду! — прохрипела я и раскашлялась от боли в пересохшем горле.

— Подожди, я налью тебе воды.

Мужчина вскочил со стула и бросился к графину.

Налив в стакан воды, он помог мне сделать пару глотков.

— Спасибо, — прошептала я, откидываясь на подушку. — Так что случилось после того, как я потеряла сознание?

— Дело не в существах из бездны. Они до тебя не добрались, — возвращаясь на свое место, произнес бывший жених.

— А в чем тогда?

— В Хоторне.

Мысль о муже, о том, как он отчаянно пытался пробиться сквозь защиту, невзирая на боль, как уговаривал меня остановиться… Все это заставило меня на мгновение задержать дыхание и прикусить губу.

— Это Хоторн тебя спас, — продолжил Питер, заметив мое смятение.

— Что значит спас? — нахмурилась я. — Почему он, а не ты?

— Потому что я завершал восстановление купола. Ты была плоха, Айрин. Практически полностью лишенная сил, бледная, едва дышала. И он тебя спас.

— Как?

Питер лишь покачал головой.

— Мне это неизвестно. Но он принес тебя домой, всю мокрую и грязную.

— Грязную?

— Да. В пепле и крови.

— Крови? — побледнела я.

— Кровь была его. Поэтому я и хочу знать: ты чувствуешь в себе какие-то изменения? Это очень важно, Айрин.

На этот раз я не торопилась. Закрыв глаза, старательно прислушивалась к своему телу. Может, что болит? Да нет, не болит. Усталость есть, слабость тоже, но ничего не болит. Тогда, возможно, что-то изменилось во мне самой, стало другим?

Нет, ничего. Чувства, эмоции и даже мысли не поменялись. Я не воспылала великой любовью к темным и не возненавидела светлых.

А Питер молчал и ждал.

— Ничего, — открыв глаза, произнесла я.

— Уверена?

— Да.

— Может, еще проверишь?

— Было бы намного легче, если бы я знала, что именно искать, — пробурчала я, приподнимаясь и поправляя покрывало на груди.

Силы постепенно возвращались.

— Хоторн не просветил меня, что именно сделал.

— Спросить не пробовал?

— Они уехали вчера.

Я замерла, недоверчиво на него уставившись.

— Когда они уехали?

— Вчера. Ты пробыла без сознания трое суток. Теперь ты понимаешь мое смятение? Да, прошло трое суток, но ты почти полностью восстановилась. Не только физически, но и магически. А это практически невозможно. После такого Светлые месяцами приходят в себя. Иногда дар уходит навсегда.

Я с трудом проглотила стоящий у горла ком.

— Что он со мной сделал?

— Не знаю.

Я снова взглянула на окно.

— Три дня… Целых три дня. Такое невозможно скрыть. Дядя знает?

— Глава рода здесь, — ответил Питер, поднимаясь. — И да, он все знает.

«Боги, помогите!»

С дядей я встретилась только через два дня.

***

Наверное, это были самые трудные и долгие два дня в моей жизни.

Было бы гораздо лучше, если бы он сразу пришел, наорал на меня, высказал все, сыпал угрозами, чем вот так… Вздрагивать от любого шума или шороха, ждать его с каждым стуком в дверь и бояться, снова и снова прокручивая в голове возможный разговор.

Питер после того разговора больше не появлялся, а я боялась спросить у мамы, где он и что с ним. Дядя мог ведь и его наказать за помощь мне.

Все эти дни рядом были матушка и старший брат.

Если она хоть как-то старалась уберечь меня от невзгод, то Кай в выражениях не стеснялся.

— Я всегда знал, что из этого ничего не получится! — выдал он, меря шагами комнату. — Из тебя ничего не получится, Айрин!

— Кай! — воскликнула мама. — Прекрати немедленно!

Я на его выпад никак не отреагировала, лишь поставила на поднос кружку с укрепляющими травами и промокнула губы салфеткой.

— И не подумаю. Это все ты со своей любовью и потаканием каждому капризу. Никак не можешь простить себе ее брак с Хоторном и готова закрыть глаза на каждую ее выходку. Она же все уничтожила. Все многолетние труды. Она уничтожила нас! Думаешь, глава отблагодарит нас за произошедшее?

— Кай! Финне же мой брат — вскрикнула матушка. — Он не может так с нами поступить.

— Он глава рода, мама. И должен поступать соответственно своему положению, невзирая на родственные связи. Наказать виновную и семью, которая ее воспитала. Вот что правильно! Айрин погубила нас, мама! Остается лишь смириться.

— Прекрати истерить, — произнесла я, не в силах выслушивать его нытье.

Ведь взрослый мужчина, сильный, опытный воин, а ведет себя как девица.

Кай обернулся ко мне и оскалился.

— Что ты сказала?

— Что слышал.

— Думаешь, то, что ты лежишь в постели и изображаешь из себя жертву, остановит меня? Давно надо было преподать тебе урок, — выдал Кай, сжав кулаки и шагнув вперед.

— А давно ты стал таким смелым? — спокойно спросила я.

— Кай! Айрин! Прекратите оба! — вскричала матушка, вставая между нами. — Кай, хватит, она же твоя сестра. Айрин едва не погибла. Ее надо пожалеть.

Брат лишь фыркнул на это заявление, но руки в карман убрал и отвернулся к окну.