Читать книгу "Табу - Жасмин Майер"

В таком случае, о Сергее, конечно, начнут писать больше в прессе. Куда пошел, с кем встречался, с кем крутит романы. Он их и так крутит, только сейчас ему нужно быть настороже. А в случае развода журналисты молиться на него начнут, но почему у меня такое чувство, как будто я пытаюсь впихнуть неправильный кусочек головоломки в общую картину?

— А как же твой имидж?

— Какой-то там лягушатник*, значит, может со старой женой развестись и на модели жениться, а я чем хуже? Да и что нам может помешать? Детей у нас нет, собственность вся за мной останется, делить нам нечего, только фонд тебе сам отдам. Будешь и дальше детей своих спасать. А хочешь, даже какого-то неполноценного уродца удочеришь. Ты ведь этого, помнится, хотела?

От этих слов я цепенею. Давно похороненная мечта робко расправляет крылья, наполняя сердце призрачным счастьем. Пусть мое неполноценное тело не способно было выносить ребенка, я еще могу стать матерью.

У меня может быть ребенок.

Конечно, если я буду в разводе, то удочерить ребенка, зная нашу систему, будет сложнее, чем если бы я была замужем, но если фонд останется моим, то у меня хватит денег на то, чтобы процесс прошел как по маслу.

И тогда я смогу завести ребенка. Пусть не собственного, пусть приемного, но я смогу услышать из чьих-то уст долгожданное: «Мама». Смогу подарить кому-то свою нерастраченную нежность.

Мысли бегут быстро, и мне приходится сделать над собой усилие, чтобы прекратить фантазировать. Сердце уже стучит быстрее, пульс взлетел до небес. Но не об этом сейчас мне нужно думать.

Что с Сергеем, если он согласился дать мне даже это? Чего он добивается?

— Думал, ты на радостях потащишь меня сразу в ЗАГС, а на тебе лица нет, — недовольно замечает муж. — Что опять, Ксения? Только не заливай о любви до гроба, лишь бы выбить что-то еще, кроме фонда. Не мечтай откусить кусок пожирней, Ксения. Я тебя без ничего замуж взял, а уходишь ты от меня с хорошей организацией…

— Нет, мне ничего не нужно. Я просто…. Не ожидала этого услышать. И когда же ты хочешь развестись?

— После выборов.

— После? — у меня не получается скрыть разочарования. — Но почему после?

После? Почему «после»? Это не имеет никакого смысла. Я пытаюсь просчитать шаги Сергея, но у меня слишком мало информации, чтобы сделать окончательные выводы. Я не знаю, чем закончилось дело с интернатом, Тимуром и той записью. А Сергей явно знает больше. И он никогда не поступает неосмотрительно или во благо других людей. Даже, если он обещает мне свободу и ребенка, в случае развода он получит больше. Загвоздка только в том, что я не могу понять, что именно.

— Ха! Все-таки думала, прямо посреди ночи поедем разводиться?

— Нет, я… Думала, развод тебе нужен, чтобы чаще попадать на страницы газет, и так или иначе поможет с выборами.

Сергей снова хмурится.

— Я и так постоянно попадаю в газеты, благодаря работе твоего фонда. Плюс моя собственная предвыборная кампания. А еще это невразумительное нападение… Нет, сейчас развод просто останется незамеченным. Слишком много инфоповодов тоже плохо, поэтому и решил после выборов. Ладно, — он поднимается, крехтя сквозь зубы. — Пойду спать, если вообще удастся заснуть. Ребра чертовски болят. Идешь наверх?

— Нет, — отвечаю едва слышно. — Я еще посижу.

— Ну посиди, — благосклонно разрешает муж. — Спокойной ночи.

*Лягушатник — здесь: Николя Саркози, после избрания на пост президента Франции, развелся и женился на модели и певице Карле Бруни.

Глава 25. Тимур

Майское солнце по-летнему припекало, а во дворе интерната полным ходом шел последний звонок. Стоя в толпе среди других умителей, я переступил с ноги на ногу. Колено все еще давало о себе знать. Наверное, лет после сорока придется заиметь трость с набалдашником. Иначе не смогу ходить.

С импровизированной сцены ведущие вдохновенно говорили о том, что выпускные экзамены позади. Вспомнил, как принимал их вместе с Палычем. Директор взял меня в оборот. Инструктировал и объяснял нормативы, сроки и оценивание, взвалил именно на меня кипу бумаг для заполнения и отчетности, объясняя это тем, что самому ему некогда.

Я был ему благодарен за это. Я отчаянно нуждался в таком занятии, которое помогло бы отвлечься.

С того дня в больнице я больше не видел Божью Коровку. С моего лица уже сошли синяки, а она так и не отвечала на смс-ки. Я отправил, должно быть, дюжину, умоляя о встречи. Всё без толку. Наверное, она прочла то сообщение, в котором я сказал, что запись с камер у меня, и решила, что с нее достаточно.

Я не понимал, почему она так держалась за свою несчастливую жизнь. Злился на нее, посылал снова смс-ки, за которые потом было стыдно. Но ничего не менялось. Май почти кончился, лето было на носу и мне пора было определяться, ехать или нет в Ригу.

А Ксения… И знать меня не хотела.

— А теперь приглашаем выпускников на прощальный бал! — своим криком ведущая с огромными бантами на голове вернула меня на землю.

Послышался проигрыш уже набившего оскомину вальса Евгения Доги. Целую неделю выпускники репетировали танец, изрядно надоев окружающим.

— Хочу пригласить вас на танец.

Я даже проморгался. Учителя расступились, и передо мной стояла румяная Зоя в ленте выпускницы и преступно короткой школьной форме. Да еще и с ажурными гольфами до колен.

Я не поверил своим ушам и уточнил для надежности:

— Меня?

— Да.

— Но я не танцую, у меня колено и…

— Иди, иди, Тимур! — толкнул меня в спину невесть откуда взявшийся Палыч. — Зое как раз партнера не хватило. Раньше я танцевал вместо парней, но теперь-то у нас есть ты!

Мгновение — и я уже за спасительным кругом учителей. Вокруг кружатся пары, взвиваются ленты выпускников, а передо мной стоит улыбчивая Зоя.

— Я не умею танцевать вальс, — предпринимаю еще одну попытку избежать вальса.

— Как будто кто-то из нас умеет, — хихикнула Зоя. — Обнимите меня. Или так и будем стоять?

Пришлось приобнять ее и влиться в толпу выпускников. Хромота сильно мешала. Я снова сбился с ритма, только портя настроение кружащимся под трогательную мелодию парам.

— Все отлично! — улыбнулась Зоя. — Могло быть и хуже! Спасибо, что согласились. Я и не мечтала о том, чтобы станцевать с вами!

В сердцах закатил глаза. Не греет меня быть героем девичьих грез, но что уж сделаешь. Мы с Зоей даже в чем-то похожи. Наверное, я также веду себя с Божьей Коровкой. Тянусь к ней всеми силами, а она меня только отталкивает.

Кое-как мы одолели еще один круг.

— У вас стало получаться! — засмеялась Зоя, прижимаясь ко мне сильнее. Ну не на глазах же у всех!