Читать книгу "Лучшая рабыня для тирана - Лаура Тонян"

Я шикаю на мать.

— Мам, ничего ей не говори!

Я стыдливо оглядываюсь на Тирана и удивляюсь, когда обнаруживаю, что он улыбается. Однако статный бизнесмен немедленно опускает уголки губ, словно его застали на месте преступления, и оставляет нас с мамой. Ретируется со скоростью пули.

Мама остается в квартире на ночь. Они с Артемом засыпают в обнимку перед огромным плазменным телевизором. Мне же не удается сомкнуть глаза и расслабиться. Не покидает странное ощущение, которое вынуждает расхаживать из угла в угол и грызть ногти.

Дурацкая привычка! Но как же успокаивает.

Бросаю случайный взгляд на окно и тоскливо вздыхаю.

Я скучала по Москве.

Выключаю телевизор, свет, и крадусь на носочках к прихожей. Обуваю кроссовки, снимаю с крючка джинсовую куртку и выхожу из квартиры. Двигаясь по коридору к лифту, размышляю, в каком направлении отправлюсь на прогулку.

Створки лифта расходятся в стороны. В холле совсем не людно, поэтому мужские грубые голоса слышны прекрасно. Просто из интереса крадусь в сторону только что распахнувшейся двери. Не знаю, что там находится, но с улицы вваливается еще компания мужчин и следует именно туда.

Сначала мне кажется, что они пьяны, но потом замечаю, что кидает их стороны в сторону из-за человека, им сопротивляющегося. Они тащат его, при этом сильно матеря.

В какой-то момент мне становится очень страшно, потому что мужчина начинает громко орать. Тот самый, которого буквально несут в открывшуюся дверь.

Я узнаю этот голос даже во сне.

Это Виталий. Виталий Тарханов.

Поднеся руки ко рту, проглатываю огромный ком в горле.

И едва не падаю, когда вижу очертания знакомой фигуры. Я смотрю на силуэт, но уже знаю, кто это. Осанка точно выдает Тирана. Значит, Архипов нашел своего друга... бывшего друга?.. И теперь... Что будет теперь?!

Понимаю, что абсолютно справедливо, если Виталию отомстят за меня, но становиться причиной избиения человека хочется в последнюю очередь.

А если не избиения, если чего похуже?!

Впадаю в панику, достаю мобильный и немедленно набираю Тирана. Пальцы трясутся. Он не берет трубку.

По телу пробегает жуткий озноб, когда я слышу мучительный стон, крик, снова маты, а затем... тишина.

В голову навязчиво лезут самые ужасные кадры. Я не могу ничего с собой поделать, слезы сами катятся из глаз. Опять набираю Тирана, и он опять не берет трубку.

* * *

Я мечусь туда-обратно около его двери. Никто не открывает, значит, по ту сторону пусто. Телефон по-прежнему не отвечает, но я отправила с десяток сообщений с пометкой, что это срочно. Не могу прийти в себя.

Они же не убили его?!

Разворачиваюсь к лифту и вижу, как из кабины выходит Архипов.

— Тиран! — с криком бросаюсь к нему через весь коридор. Бегу, как ненормальная, к изумленному мужчине, застывшему на месте.

Подошвы кроссовок скрипят, когда я резко торможу напротив него.

— Что вы с ним сделали?! — не могу заставить себя убавить громкость голоса. Эмоции хлещут через край, отчего меня потряхивает крупной дрожью.

Тиран внимательно изучает мое не на шутку встревоженное лицо и супит густые брови, смещая их к переносице.

— О ком ты? — чешет пальцем висок и роняет взгляд на наручные часы. — Почему ты еще не в постели?

В порыве хватаю его за плечи, стискивая в пальцах плотную ткань рубашки.

— Тарханов, — произношу замогильным тоном, понизив голос до полушепота. — Я видела его... с тобой. Ты же не... — запинаюсь, мысленно ругаю себя за то, о чем собираюсь спросить. — Ты же не убил его?

— Не говори глупостей, Ника, — владелец «Юпитера» ухмыляется и качает головой. — Разве я похож на дебила, который будет марать руки о редкостное дерьмо вроде Виталика?

Я закусываю нижнюю губу.

Тиран снисходительно смотрит на меня, вздыхая и поднимая уголки губ в микроскопической улыбке.

— Тебе следует утихомирить свою мнительность. И поменьше смотри триллеры. Я преподал Витале урок, ничего криминального, — беспечно пожимает плечами.

В том, что я наблюдала, было достаточно криминального. Однако Архипов пресекает мои следующие попытки докопаться до правды, спросив с укором:

— Почему ты слоняешься по зданию ночью?

Сканирует меня с ног до головы.

— Куда-то конкретно хотела пойти?

— Нет. Просто пройтись немного и подышать воздухом.

— Считай, что прошлась и подышала, — берет меня под локоть, разворачивает и шествует к своему люксовому пентхаусу, не выпуская из хватки. — Давай поговорим.

Глава 37

Его последние слова интригуют.

Он не обращается ко мне до тех пор, пока мы не входим в роскошные двухэтажные апартаменты, и срабатывает датчик автоматического включения света. Тиран разувается в холле, о чем просит и меня.

Я следую за ним в большую гостиную. Любуюсь видом на верхушки небоскребов из панорамных окон. Москва усыпана яркими огнями, как ночное небо — звездами.

Наш с Артемом благодетель держит курс к бару. Достает из навесного шкафчика два высоких бокала, не спрашивая, хочу ли я выпить. Наполняет их наполовину и возвращается ко мне. Протягивает один, одновременно отпивая из своего.

— Спасибо, — я благодарно улыбаюсь и пригубливаю напиток.

Морщу нос от легкой терпкости, стекающей по стенкам горла, и наблюдаю за тем, как Архипов шагает к роялю.

Он берет черную матовую папку для документов с опущенной глянцевой крышки инструмента и разворачивается, обращая на меня молчаливый, неподвижный взор.

Мое тело сковывает напряженное оцепенение. Я догадываюсь, что содержимое папки предназначается для меня, и нерешительно задерживаю дыхание, гадая, что же находится под гибкой пластиковой упаковкой.

Наверное, итоговый расход средств, затраченных Архиповым на меня и Артема.

Предположение прочно укореняется в мыслях, и от образов космических сумм, на которые предстоит взглянуть, у меня сосет под ложечкой.

Но за все нужно расплачиваться. Этот урок я уяснила навсегда.

— Ознакомься, — Тиран вручает мне папку.

Я беру ее похолодевшими пальцами и провожу кончиком языка по губам, устраняя внезапную сухость.

— Давай сюда, — наблюдая за моими неуклюжими попытками удержать в руках вино и документы, Архипов забирает мой бокал.

Я вновь благодарю его и сосредотачиваюсь на полупрозрачном черном пластике. Чувствую себя по-дурацки, пытаясь прочесть сквозь него.

Какая же я трусиха.